Жди чуда - и оно придет. Театральный сезон в Хабаровске открыт и обещает быть интересным

В мае театр «Триада» представил на суд зрителей «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина. Трактовка Вадимом Гогольковым одного из величайших произведений мировой драматургии исходит из принципа: прикосновение к Пушкину сродни вторжению в космос; охватить его невозможно, поэтому бережность, деликатность здесь чрезвычайно важны. Нет, театр не застыл в пиетете пред гением, достаточно смело решая пушкинские загадки.

Спектакль идет в два вечера, небольшая труппа появляется на сцене в плащах пушкинской эпохи, расписанных фрагментами рукописей поэта, начинается танец, и из вихря рукописных страниц возникают герои - Дон Гуан, Сальери, Вальсингам...

В основном решен пластическими средствами «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», построен, напротив, только на актерских индивидуальностях и музыке Моцарта, звучащей в спектакле. Именно на «Реквиеме» возникает цепь скорбящих женщин в белом одеянии, извечно всходящих на пьедестал-эшафот.

В «Каменном госте» экспрессивный, романтический герой А. Зверева (Дон Гуан) и чувственная М. Ефремова (Донна Анна) вступают в противоречие не столько с роком, воплощенным в Командоре, сколько с собственной страстью, ставшей пагубной для обоих.

В трагедии четвертой - «Пире во время чумы» исполнители в костюмах своих прежних героев - Барона (арт. А. Алашов), Лауры (арт. В. Гаврилова), Сальери (арт. В. Токарев) оказываются на жутком пиру Вальсингама, которого играет А. Толстокулаков, исполнитель роли Моцарта. Только «черная похоронная телега» - вереница людей, накрытых, словно саваном, белым покрывалом, прерывает эту вакханалию, засасывая пирующих в свое чрево, и так же размеренно удаляясь...

В этой части спектакля сплелись, соединились воедино пластика актеров, поэтическое пушкинское слово, энергичная музыка Дмитрия Голланда, специально написанная к спектаклю. Наверное, не все удалось сразу, мне показался навязчивым многократный повтор «грома небес» в «Моцарте и Сальери», резанул ухо фрагмент композиции «Битлз»... Но театр «Триада» может позволить себе роскошь возвращаться и репетировать уже сыгранный спектакль, поэтому в текущем театральном сезоне зрители увидят уже новый вариант «Маленьких трагедий».

В июле 1999 года, как будто самим себе в подарок к 55-летию, «тюзяне» сыграли фолк-рок-оперу Дмитрия Голланда «Конек-Горбунок» по мотивам сказки П. Ершова в постановке Вадима Гоголькова. Подарок удался, труппа театра юного зрителя была словно помолодевшей, с таким азартом и упоением артисты работали в сложном музыкальном и непривычном пластическом изложении хрестоматийной сказки.

Безусловной удачей спектакля стали остроумные, яркие стихи Татьяны Горбуновой - автора либретто. Не берусь судить о сложном сплетении рока и фольклора в музыке Дмитрия Голланда - это было необычно, а главное, понятно современному детскому зрителю.

Балетмейстер Ольга Козорез и режиссер с пластическим «призванием» Вадим Гогольков работали слаженно и вдохновенно, наверное, большинство запомнившихся эпизодов спектакля (царский обед - балет, появление Жар-птицы, встреча с китом) родились именно благодаря такому содружеству.

Сложно выделить кого-либо из актеров, практически у всех есть выразительные «сольные куски», подчас абсолютно разным исполнителям удалось объединиться в этом динамичном, близком к шоу спектакле.

В конце прошедшего театрального сезона увидела свет рампы премьера краевого театра драмы «Поминальная молитва» в постановке заслуженного артиста России Эдуарда Мосина. Пьеса Г. Горина по рассказам Шолом-Алейхема повсеместно в России имеет зрительский успех благодаря своей сценичности. Только каменное изваяние не тронет живучий еврейский юмор и драматические перипетии сюжета. Горин поистине мастерский драматург, и, на мой взгляд, хабаровский зритель прекрасно откликнулся на идею пьесы. Что ж, можно только радоваться, что нас еще волнуют библейские истины, заставляют биться сердца судьбы придуманных персонажей. Режиссура Эдуарда Мосина бесхитростная; общечеловеческая идея драматурга, взволновавшая его, стала близка и актерам, и это тоже радует. Но сам спектакль мне видится приличным, осмысленным чтением ролей, с весьма слабыми вокально-хореографическими номерами. Спектакль нашего театра не мог не вызвать в памяти иные постановки этой пьесы, возникают они не из желания сравнить и выставить оценки в табели о ранге. Вспоминается прежде всего режиссерское прочтение пьесы, боюсь, что в моей памяти спектакль театра драмы вскоре сотрется...

В эти же дни пришлось побывать на предпремьерном показе театра драмы - спектакле «Игроки» Н. Гоголя в постановке Юрия Ильина. Комедия Гоголя «Игроки» считается одной из сложнейших его пьес, к тому же она не окончена... Режиссером придуман образ Аделаиды: из полной темноты появляется нагая бестия, чертовски хороша она только вначале, а на самом деле это воплощенное бесстыдство, тот самый путь к богатству, который наметили для себя Ихарев, Кругель, Швохнев...

Пустые картинные рамы, которые висят в провинциальном гостиничном номере, сначала вызывают недоумение, но вскоре находят своих «героев» - они отражают тень персонажа в момент душевного откровения, а там бездна порока. Всем исполнителям придумана яркая пластическая характеристика, невозможно забыть, как «вырастал» лилипут Замухрышкин и «уменьшались» в своем подобострастии остальные действующие лица. На мой взгляд, на этом показе актерам не всегда удавалось проникнуть в режиссерский замысел, зачастую энергетика заменялась криком, а форма формальностью. А между тем у Юрия Ильина есть собственное понимание этой истории... Гоголь чаще всего трактуется с сатирической стороны, и в этом спектакле «дела давно минувших дней» опрокидываются в современность, текст Гоголя звучит как сегодняшний. Но особенно интересными мне показались фантастические, мейерхольдовские мотивы, давшие объемность всему спектаклю. В дни открытия театрального сезона в сентябре спектакль «Игроки» стал, несомненно, окрепшим.

О сентябрьской премьере театра «Триада» - совместном российско-японском музыкальном спектакле «Хагоромо» достаточно много написано как о культурном событии в жизни наших стран.

Спектакль о крылатой одежде Небесной девы - Хагоромо - это интерпретация японским драматургом Тоеко Нисида старинной буддийской легенды. Театром «Триада» сказка переводится в ранг притчи о духовной свободе, как источнике творческого вдохновения.

И главная задача здесь отведена Хору, который выступает в качестве «переводчика», трактуя поступки японских персонажей с российской точки зрения, всемерно приближая фабулу национальной легенды к общечеловеческому смыслу. Артистам Хора требуется быть собой, не прибегая к характерности, масcовости, найти некий средний эквивалент античного Хора, брехтовского зонга, анекдота на злобу дня. Когда это происходит, наступают полный контакт и единение со зрительным залом.

Режиссер-постановщик Асая Фудзита максимально использовал пластические возможности актеров театра пантомимы «Триада», но были и новые задачи: 12 вокальных номеров и несколько сцен с использованием кукол впервые шли на сцене этого театра.

По признанию композитора Минору Мики, он не ожидал, что артистам удастся так стремительно почувствовать специфику японской музыки, не имея музыкальной подготовки, научиться петь сложные вокальные номера. Не будем кривить душой, огрехи в музыкальной части спектакля еще есть, и работа предстоит большая, но самое ценное, что задачи эти совпадают с линией художественного руководителя театра Вадима Гоголькова на создание театра синтетического, не ограничивающегося только пластикой, «Хагоромо» - новый шаг на этом пути.

Завершающим аккордом осенних премьер стала постановка спектакля «Донна Люция» режиссером Николаем Щербиной в краевом театре музыкальной комедии. Пьеса, написанная Брандоном Томасом более ста лет назад, как нельзя лучше отвечает жанру музыкальной комедии с ее стихией розыгрышей, переодеваний, веселых путаниц и неизменно благополучным финалом. Фокусом драматургической и режиссерской идеи спектакля стала роль Бабса Баберлея. Исполнитель Владлен Павленко - настоящая звезда нашего театра оперетты. Он легок в танце, хорош в вокале, прекрасно владеет телом, может быть и неотразимым красавцем, и смешным шалопаем. Наверное, может много больше, чем сделал в этой роли... В спектакле актер продемонстрировал свою склонность к характерным ролям, сыграв ненастоящую Донну Люцию де Альвадорец. И если в этой ипостаси за ним было интересно наблюдать, то как только он становится настоящим Бабсом и нет возможности спрятаться за характером, актер становится маловыразительным.

Любопытны фигуры вечно поющего и слегка пьющего мажордома Брассета (засл. арт. России А. Беда) и раздраженно подпрыгивающего прокурора Спетлайга (нар. арт. России В. Хозяйчев). Попытку проникнуть в драматическое содержание роли сквозь внешнюю характерность продемонстрировал засл. арт. России Станислав Боридко в роли полковника Чеснея.

Драматургически слабые положительные герои подобных пьес - извечная беда жанра. В спектакле прехорошенькие Энни и Китти (арт. Ю. Лакомая и В. Иванова), бестолково суетливые Эрик и Чарлей (арт. А. Пужалин и М. Ушаков), до жути серьезные настоящая Донна Люция и ее спутница Элла (засл. арт. России Зося Макашина и арт. О. Пахомова) не вышли за пределы придуманного автором персонажа.

Оформление спектакля, задуманное в стиле модерн (сценограф - А. Непомнящий), гармонировало со стилистикой костюмов героев (художник С. Литвищенко) и не только соответствовало эпохе, а отвечало легкости и изяществу жанра музыкальной комедии.

Театральный сезон открыт, театральные залы ждут зрителей, а зрители жаждут открытий!

Анна ШАВГАРОВА.