Был обычный день войны

Июнь 1943 года. Наш 119-й гвардейский полк 40-й гвардейской стрелковой дивизии уже четвертый месяц располагался на левом пологом берегу реки Миус.

Немецкие доты, дзоты и траншеи проходили по высокому правому берегу, и противник хорошо просматривал наши позиции. В ста метрах от реки находилась деревня Дмитриевка, которую в основном контролировали мы, немцы имели там только боевое охранение. Шла вялая позиционная война, противники не слишком беспокоили друг друга. Мы даже «делили» деревенские сады, куда ходили за ягодой: сначала за черешней, потом за вишней. Случалось, видели друг друга, но все обходилось мирно. До той поры, пока командование дивизии, зная о скором наступлении в районе Курской дуги, не потребовало точных сведений о силах противника. Тогда и началась охота за немецкими «языками».

...Я служил во взводе пешей разведки полка. Поступил приказ взять «языка» прямо в деревне. Мы несколько дней ходили в сад, но немцы не появлялись. Повезло на рассвете

22 июня: заметили группу противника. Их было четверо. Один встал с автоматом на охрану, а остальные принялись рвать вишню. Нам удалось подползти незамеченными совсем близко. Выстрелом сняли часового, а троих захватили и погнали бегом в сторону своего боевого охранения. Немцы открыли сильный огонь из пулеметов, бросили несколько бомб, но мы уже достигли своих окопов. Один из пленных был ранен, никто из наших разведчиков не пострадал.

В тот же день комвзвода послал меня в тыл полка, где ремонтировали оружие, за двумя автоматами, которые были в ремонте, а заодно велел принести патроны к ним. Возвращаюсь с этим тяжелым грузом вдоль линии фронта по узкой траншее. Идти очень неудобно: автоматы постоянно цепляются за ее края. А еще вещмешок с патронами оттягивает плечи. Плетусь еле-еле...

Надоело! Плюнул на предосторожности и вылез из траншеи. Шагаю по тыловому брустверу. Никто с немецкой стороны по мне не стреляет. К своим блиндажам надо было пройти вверх по склону. Смотрю: рядом с дорогой стоит одинокое дерево. В голове мелькнуло: «Хороший ориентир!». И тут вдруг слышу свист мины. Едва успел упасть на дорогу, как она упала в трех метрах правее. На мое счастье, не взорвалась. (До сих пор думаю, что эту мину собирал какой-нибудь антифашист: во время войны бывали случаи, когда мины взрывались, и из них вылетали листовки антифашистского содержания, написанные на русском языке.) Понятно, что я не стал проверять, есть в ней взрыватель или нет, а по-пластунски пополз по кювету в гору...

Вот таким был у меня фронтовой день 22 июня 1943 года, после которого прошло уже 70 лет... А

22 июня нынешнего, 2013-го, в День памяти и скорби, мы с женой, как и многие люди не только нашей страны, но всего мира, помянем всех, кто погиб за Родину. И призываем жителей Хабаровска зажечь свечи на окнах и встретить тот миг, когда «Киев бомбили, нам объявили, что началася война...».

А. Константинов,  ветеран Великой Отечественной войны, полковник  в отставке, профессор, почетный гражданин Хабаровска.