Жизнь - копейка, или Кровавый автостоп

Шестьдесят с лишним лет назад в США, в Западном Далласе, официантка из захудалого кафе Бонни Паркер повстречала мелкого вора и грабителя бензоколонок Клайда Барроу. Между молодыми людьми мгновенно вспыхнула странная любовь, связавшая их до гроба.

Странная не потому даже, что Клайд был импотентом, а потому, что выражением страсти для влюбленной парочки стали бесчисленные дерзкие ограбления банков, сопровождаемые автоматной пальбой. Бонни и Клайд, вошедшие в историю как один из символов американского гангстеризма “громовых тридцатых”, пометили свой путь множеством трупов и в итоге сами нашли конец под пулями федеральных агентов.

Знакомясь с обстоятельствами уголовного дела, “героями” которого в наши дни стали Андрей и Лариса - не станем называть их подлинных имен, - убеждаешься: история склонна повторяться, пусть и в ином масштабе. Впрочем, стоит ли удивляться? У тогдашней Америки и сегодняшней России слишком много общего: экономическая депрессия, разгул преступности и насилия, всеобщее разочарование, отсутствие ясных перспектив и как итог - нравственная деградация.

Лариса, которой исполнился 21 год, жила в небольшом городке Красноярского края, перебивалась работой посудомойки в забегаловке. Успела давно и накрепко усвоить: в этом мире она не нужна никому. Хоть катись на панель, хоть подыхай - твои проблемы. Все мужики - козлы, от девушки им нужно одно… то самое, а рассчитывать ни на кого нельзя. Потеряв надежду как-то устроиться в жизни, она существовала будто во сне: от выпивки до выпивки, от одной случайной связи до другой. И, познакомившись с Андреем, сперва посчитала его не лучше прочих. Но вскоре поменяла свое мнение. Он показался ей иным, не похабным ублюдком, норовящим затащить в постель, а наутро с похмельной злостью вышвырнуть вон. В новом знакомом Ларисе привиделась не только сила и дерзость, делающие мужчину привлекательным для женского сердца, но и способность позаботиться, обогреть. А этого-то ей и недоставало больше всего.

Биография тридцатичетырехлетнего Андрея произвела на Ларису впечатление. Он рассказывал, что жил на Дальнем Востоке, в пригороде Хабаровска. Пошел в армию, но не захотел терпеть “дубизм” и “дедовщину”, сцепился со “стариками”, а такое “салабонам” даром не проходит. Плюнул, подался в бега, но вскоре был пойман и получил срок за дезертирство. Зона “научила жизни”, и наука оказалась не сложной: от работы кони дохнут, хочешь выжить - будь готов на всё. Освободившись, “ишачить за копейку” Андрей не пожелал, а занялся рисковым воровским промыслом. Но в отличие от обычных домушников, которые, как правило, избегают “силовых контактов” с милицией и хозяевами квартир, изготовил и всегда таскал с собой ружейный обрез. В своих рассказах туманно намекал: было дело, “пушка” жизнь спасала. Но от тюрьмы не уберегла. Дважды попадался на воровстве и опять “ходил в зону”.

Мужчины тянутся к оружию. Можно посмеиваться над фрейдистскими изысками по этой части, но, без сомнения, слабому “ствол” помогает преодолеть “комплекс неполноценности”, а сильному доставляет близкое к эстетическому наслаждение. Андрей настолько “полюбил” свой обрез, что почти не расставался с ним. На этом и погорел. Очередная судимость - за незаконное ношение огнестрельного оружия - ознаменовалась тремя с половиной годами в колонии-поселении. Оказалось, порядки там почти как на воле: ни караульных вышек, ни автоматчиков с овчарками. Не надо затевать хитроумных побегов, просто собирайся и иди на все четыре стороны. И “свободолюбивый” Андрей пошел.

“Правильные” уголовники говорят о таких: «сявки отмороженные». Но Лариса имела весьма расплывчатые представления как о законах юридических и моральных, так и о воровских “понятиях”. Поэтому находящийся в розыске Андрей показался ей эдаким “крутым мэном”, благородным “волком-одиночкой” из голливудского кинобоевика. А себе Лариса, понятное дело, отвела роль верной “блондинки”, сопровождающей героя в его опасных приключениях на пути к богатству и счастливому поцелую в финальном кадре.

Андрей взахлеб рассказывал Ларисе о Дальнем Востоке. Не о красотах природы и достопримечательностях Хабаровска, а о том, какие там “уматные пацаны” и как процветает воровской “общак”, возле которого можно “ништяк погреться”. Поэтому, когда Андрей предложил добираться “на родину”, Лариса не возражала. Да, по правде говоря, и терять ей было нечего. Поинтересовалась только: “На какие шиши поедем?”.

Андрей ухмыльнулся: “Автостопом”.

…На пустынном участке трассы никто останавливаться не хотел. Попутки пролетали мимо, обдавая пылью парочку, голосующую у обочины. Легенды об ужасах, творящихся на дорогах, отбили у водителей желание брать случайных пассажиров. Круглов тоже не собирался связываться с попутчиками. Но, завидев у лесной опушки зябко переминающуюся с ноги на ногу девушку и устало присевшего на корточки парня, почти непроизвольно тормознул. Прохладно, погода ветреная, и вид у путешественников какой-то совсем уж неприкаянный. Чувствуется, давно в пути. Да и не робкого десятка он был человек - шоферюга, повидал в жизни всякого и мог постоять за себя.

Парень открыл переднюю дверцу, усадил девушку, сам устроился на заднем сиденье. Круглов, чтоб веселей ехать, затеял разговор. Девушка словоохотливо сообщила, что они муж и жена, добираются к родственникам, да в дороге их обокрали. Парень сидел молчком. Украдкой взглянув в зеркало заднего вида, Круглов заметил на его лице странное отрешенное выражение. Шевельнулась тревога. Но девушка оживленно болтала, и неприятное чувство улеглось. Круглов незаметно увлекся разговором, искоса поглядывая на высоко заголенные колени попутчицы. И вдруг вздрогнул. В затылок ему уперся холодный металл.

- Сворачивай, - приказал парень. В зеркало Круглов увидел, что в руках у него ружейный обрез. Навстречу машине летел поворот на проселок, уводящий в лесные заросли.

- Ты чего? - огрызнулся Круглов, понимая уже, что влип, что нарвался сдуру точь-в-точь, как в тех дорожных страшилках.

- Сворачивай! - рыкнул пассажир. - Башку снесу.

Когда легковушка углубилась в лес, Андрей велел водителю остановиться и выйти из машины. Оставшаяся в кабине Лариса с недоумением наблюдала, как Андрей подтолкнул мужчину к кустам. Зачем это? Договаривались ведь забрать все ценное, хозяина оставить связанным, отъехать подальше и машину бросить. Со стороны, где скрылись грабитель и жертва, вдруг грохнул выстрел. Лариса вылетела из машины и чуть не сбила с ног вернувшегося Андрея.

- Что случилось?! Ты зачем стрелял?

- Заткнись, с-сука! - Так он раньше с ней никогда не говорил. - Хочешь, чтоб нас повязали и опознание устроили?

- Так ты его...

- Молчи. Надо закопать. Поможешь.

Лариса взглянула в его глаза и осеклась.

Утром добрались до города, Андрей оставил Ларису в машине и куда-то исчез. Вернулся после полудня, велел ждать, сел за руль и укатил. Объявился к вечеру, навеселе, показал толстую пачку денег.

- Видишь? Всё просто. Хоть по дешевке толкнул “тачку”, зато быстро и без проблем. Гуляем.

Оттянулись по полной программе в добром кабаке. Андрей был весел, внимателен, приглашал Ларису танцевать. А ночью в постели, обнимая ее, ворчал грубовато-ласково: “Перестань. Черт с ним. Подумаешь! Уедем - кто нас найдет? Зато деньги. Поживем по-человечески”.

И она под хмельную истому успокоилась. Чего впадать в истерику из-за какого-то… черт знает из-за кого? А кому и когда было дело до нее?

Они двинулись дальше на восток. Деньги утекали, как вода сквозь пальцы. Пришлось повторить “трюк”. На этот раз “доброхот” никак не попадался. Решили изменить тактику. Андрей спустился под дорожную насыпь. На взмах руки одинокой девушки остановился первый же проезжий. Осклабился, опуская стекло, должно быть, принял за “плечевую”. Нежданно объявился “кавалер”, но идти на попятную было поздно.

Когда водителя, угрожая обрезом, заставили свернуть с трассы, он выпрыгнул из кабины и попытался бежать. Погнавшись за ним, Андрей споткнулся, упал, приподнявшись, выстрелил почти наугад… В результате “экстренного торможения” помяли дверцу и крыло. Забрасывая труп землей и ветками, Андрей чертыхался: битую “тачку” продать труднее. Но он успешно справился и с этим.

…Хабаровск оказался вовсе не таким, каким представлялся Ларисе со слов “партнера”. Деньги снова кончились. Пришлось мыкаться по каким-то “бичевским хавирам”. На время нашли приют у давнего приятеля Андрея в Краснофлотском районе. Когда стало совсем невмоготу, Андрей буркнул: пора на заработки. Лариса отнеслась к этому обыденно: жить-то надо. Перечить Андрею ей теперь и в голову не приходило. Понимала: терять ему нечего, трупом больше, трупом меньше… Лучше не нарываться.

Поездом добрались до Комсомольска-на-Амуре. За день осмотрелись, провели “рекогносцировку”, а с наступлением темноты остановили промышлявшего извозом частника и попросили отвезти за город. Водитель заколебался, но ему пообещали щедрую плату, и он повез. Этот рейс стал последним в жизни злосчастного “рысака”. Автомобиль перегнали в Хабаровск и на время поиска покупателя, договорившись с хозяевами, пристроили во дворе частного дома.

…В июле 1999 года в окрестностях одного из пригородных сел Хабаровска недалеко от озера отдыхающими был обнаружен женский труп с множественными ножевыми ранениями. Завертелась машина розыска. Установили личность жертвы. Ею оказалась некто Б., жительница упомянутого села. В результате осмотра трупа и места его обнаружения следственно-оперативная группа пришла к выводу, что потерпевшая была убита не здесь. В дальнейшем выяснилось, что из квартиры Б. пропали ценные вещи. Походило на то, что Б. стала жертвой разбойного нападения. Как и положено, начали с отработки окружения потерпевшей и тех, кто гипотетически способен на совершение жестокого преступления. Село небольшое, потенциальных подозреваемых в нем не так уж много. Досконально проверили каждого, но ничего существенного не установили. Зато выяснили, что накануне предполагаемой даты убийства из Хабаровска приезжала молодая пара навестить знакомых. По поводу встречи крепко выпивали в разных местах, и в процессе “передвижного” застолья пути приезжих и потерпевшей пересеклись. В сущности, это ничего не означало. Но молодых людей следовало установить. Обратились к хозяевам, принимавшим гостей. Те пояснили: что да, наведывались муж и жена, зовут их Андрей и Лариса, погуляли и отбыли восвояси. Не оставляя отработки других версий, оперативники занялись поиском супружеской четы. Дело осложнялось тем, что адреса ее никто не знал, так как пара недавно прибыла в Хабаровск откуда-то издалека, прописки не имела, связями в городе не обзавелась. Предстояло искать иголку в стоге сена, не имея к тому же против объектов поиска ничего, кроме смутных подозрений. Но подозрения эти стали более определенными, когда удалось шаг за шагом отследить, чем занимались в поселке Лариса и Андрей. Тут-то и вырисовался “провал”, значительный отрезок времени, в который Андрей выпал из поля зрения окружающих. К тому же поступила оперативная информация о том, что он побывал на квартире у потерпевшей. К поиску подключились участковые инспектора, патрульные наряды. Но оперативники полагали, что такое дерзкое и жестокое преступление совершили не новички. А если это люди “с опытом”, то следы их надо искать в криминальной среде. В ней уголовный розыск имеет свои источники информации. Их и задействовали на полную катушку. Расчет оказался верным. Вскоре всплыли сведения, что некие нездешние Андрей и Лариса с недавних пор обретаются где-то в районе базы КАФ. От дома к дому, от человека к человеку розыскники шли по следу, пока не “попали в цвет”.

…Лариса замешкалась у порога, и Андрей вошел в квартиру первым. В глаза ему сразу бросились “опрокинутые” лица хозяев. Он еще не успел понять, что попал в засаду, но многомесячный сжатый в тугую пружину страх вырвался из-под контроля и взвизгнул в голове: всё, кранты! Андрей много раз исподволь готовил себя к такому финалу, понимал: сколько веревочке ни виться… Но когда это наконец случилось, потерял самообладание. Обрез! Он не взял с собой обреза, с которым не расставался, случалось, ни днем, ни ночью. К Андрею подступили незнакомые хмурые мужики в штатском, сунули под нос красную книжицу. Ему и в голову не пришло, что у ментов может почти ничего не оказаться против него. В самом деле, откуда им знать про трупы, закопанные в лесу в сотнях километров друг от друга? Но сейчас разум бездействовал, бал правили паника и инстинкт самосохранения. И подчиняясь им, Андрей бросился на врага, попытался сбить с ног, метнулся в одну сторону, в другую. Пути для бегства не было. Зато был массивный молоток. Рукоять призывно торчала из ящика совсем рядом. Ладонь метнулась вперед и сжала эту грубую рукоять. Молоток просвистел в воздухе у самой головы успевшего отпрянуть оперативника и снова взвился вверх. Искристая вспышка, грохот выстрела и пороховая вонь - они стали последними жизненными впечатления Андрея. От полученного пулевого ранения он скончался в больнице несколько часов спустя. О “путешествии автостопом” следствию в дальнейшем поведала Лариса, которая сдалась без боя.

В увенчанном фестивальными лаврами фильме Артура Пенна знаменитые Бонни и Клайд предстают выразителями бунтарских идей молодежной революции, бушевавшей на Западе в 60-х годах. Доморощенный криминальный дуэт Андрея и Ларисы во всех отношениях больше напоминает карикатуру на прославленную бандитскую парочку. Но и они отражают некоторые тенденции, характерные для нашей сегодняшней жизни. Стало “не модным” тратить усилия на поиски сложных решений, когда под рукой простейшее: снайперская винтовка, тротил, обрез или обычный нож. Нынешний преступник нередко заметает следы самым “легким” способом: убивает жертву. Обыватель порой не без злорадства отмахивается от сообщений о “заказных” убийствах и кровавых бандитских разборках: нас, простых людей, это не касается. На самом деле это касается всех. Каждый выстрел киллера сгущает атмосферу жестокости. Насилие сделалось досадно привычным, как осеннее ненастье. Убийство приобретает обыденный характер и укореняется в сознании всего лишь как неординарный, но эффективный способ решения проблем. Убить могут и не за автомобиль - за бутылку водки и горсть мелочи. Можно сколько угодно, ссылаясь на статистические данные, рассуждать о “стабилизации” преступности. А между тем поговорка “Жизнь - копейка” в наши дни приобрела пугающе буквальный смысл.

Кирилл Партыка.