Леонид Школьник: «Боюсь увидеть чужие лица...»

19.08.2000 | АРХИВ | 4м. 16 c. | 752

Звонок из Нью-Джерси

bust.tif (bytes)...Телефонный звонок из-за океана застал врасплох, в редакции, за правкой читательского письма. Услышал в трубке когда-то привычное и чуть уже позабытое: «Привет, А.Г., это я...». Когда-то он часто мне звонил из Биробиджана, теперь вот телефон ожил в Нью-Джерси. Поговорили недолго. Школьник пообещал: еще позвоню... А я остался с воспоминаниями - один на один.

Мы познакомились с Леонидом Школьником в середине шестидесятых, в Биробиджане, на областном литературном семинаре. Были тогда такие семинары - и городские, и областные, и всесоюзные. На них, считалось, маститые мэтры прозы и поэзии открывали молодые дарования. На биробиджанском, среди массы начинающих поэтов и прозаиков, заметили и оценили двух поэтов - Ольгу Ермолаеву и Леонида Школьника. Стихи у них были живые, трепетные и пронзительные, как молодая душа. Позже не раз бывал в этом городе, и с Леонидом мы надолго сдружились. Часто бродили с ним по вечернему городу, и я всегда с интересом слушал его новые стихи; иногда он рассказывал и о себе, об отце, погибшем в победном году. О маме - библиотекаре, с которой жил в крохотной комнатенке в самом центре города. Он хорошо знал стихи тогдашних молодых лидеров советской поэзии, были у него кумиры, словом, всегда было с ним интересно. Работал он в то время слесарем весьма высокого разряда на кондитерской фабрике, до этого кузнечил на «Дальсельмаше». А потом прибился к газетному делу - начинал с должности литсотрудника и закончил свою советскую карьеру главным редактором «Биробиджанер штерн». Была, впрочем, и служба в АПН, в интересной русскоязычной газете, которую он создал, выпускал недолго, правда, на волне перестройки. Затем те же обещающие всем нам очень многое волны перестройки и демократии вознесли его на самый гребень - земляки избрали Леонида Школьника депутатом Верховного Совета, где он и стал межрегионалом - была такая депутатская группа.

sem.jpg (82928 bytes) В свои короткие приезды из Москвы он иногда рассказывал о тогдашней депутатской эйфории с некоторым скептицизмом, иронией. В одной из последних наших встреч в душном и пыльном Смидовиче, где был какой-то газетный семинар, мы, сидя за бутылкой в чужой квартире, долго спорили о собственном будущем, о судьбе страны, оказавшейся в раздрае, и ни к чему общему так и не пришли. Было грустно...

Однажды осенью он позвонил из Биробиджана, сказал: «Завтра вылетаю в Москву на сессию, в Хабаровске буду после одиннадцати, подходи к поезду. Поговорим и позавтракаем заодно перед самолетом».

Это могла быть наша последняя встреча, но она не состоялась. Мне бы бросить бесконечную редакционную возню с бумагой и дойти бы до вокзала. Но не получилось, корю себя за это до сих пор и думаю: вдруг мне бы он тогда что-то сказал. Теперь вот, в предлагаемом читателям интервью из США, понял - ничего бы не сказал, говорить было нечего. Но хотя бы попрощались.

Это было в сентябре 1991 года. Домой он не вернулся и скоро оказался в Израиле.

Кем бы ни был Школьник, редактором или депутатом, он всегда оставался поэтом, интеллектуалом, литературным исследователем. Он первым раскопал присыпанный грунтом сталинского беззакония целый слой биробиджанской еврейской культуры, вернул из забвения многие имена поэтов, прозаиков, артистов и т.д. В его домашнем, очень крохотном кабинетике, до одури прокуренном, на стеллажах стояли редкие книги, папки с выписками из архивов, копиями различных документов. Среди всего этого богатства он блаженствовал, бесконечно курил, огрызаясь на окрики жены, не терпевшей табачного дыма.

Поэт Леонид Школьник, надеюсь, еще не забыт у нас. Он писал до обидного мало, но почти всегда это были стихи настоящие. Его молодой лирический герой взрослел вместе с ним, превращаясь в зрелого, мыслящего сердцем современника и гражданина. Не очень организованный, не настойчивый в личных делах, он не смог пробиться в «большое» книгоиздание. Первая его книжечка называлась «Доброта», в ней всего двенадцать стихотворений (1967 год). В одном из них под названием «Художник» он писал: «Художник, выйдите на площадь и нарисуйте для меня не механическую лошадь - большого, сильного коня... Я на него стрелой взлечу и крикну яростное слово, и в дали дальние помчу...».

Живя в Биробиджане, он самостоятельно выучил английский и идиш, поэтому в его поэтическом творчестве можно найти немало переводов стихов, написанных известными еврейскими поэтами, есть у него и посвящения многим из них - Любови Вассерман, Исааку Бронфману, другим.

Ну а тот недавний телефонный звонок из Нью-Джерси имел свои последствия. Они перед вами, читатели, это эксклюзивное интервью Леонида Школьника для нашей газеты.

* * *

После восьми лет работы в Израиле в качестве редактора крупнейшей израильской ежедневной газеты «Новости недели» и популярного еженедельника «Еврейский камертон» бывший наш земляк, главный редактор газеты «Биробиджанер штерн» Леонид Школьник приглашен на работу в старейшую американскую еврейскую газету «Форвертс». Об этом - его эксклюзивное интервью «Тихоокеанской звезде».

- С чего начнем? С твоего отъезда в Израиль?

- Разве это кому-нибудь интересно сегодня? Уезжал я рано утром в свой день рождения, 29 сентября 1991 года. Один. Курил на перроне и смотрел на большие буквы «Биробиджан» на здании вокзала. Все как обычно - до этой поездки я уже бывал в Израиле дважды или трижды. И на сей раз уезжать насовсем не планировал. Просто - еще одна поездка. Меня потом обвиняли в том, что я, мол, заранее все продумал и решил... Глупости. Если бы заранее решил, то не оставил бы в Биробиджане весь свой архив, библиотеку, все свои документы (в том числе паспорт и свидетельство о рождении, без которого в Израиле трудно доказать свое еврейство). Так случилось, что уже там, в Израиле, я решил не возвращаться и спустя пару месяцев после приезда не без труда оформил через МИД израильское гражданство.

- И сразу стал работать?

- Прошел все «прелести» репатриантской жизни: безденежье, случайные заработки (даже магазинные витрины мыл). Посмотрели бы на бывшего депутата Верховного Совета те, кто в то тяжелейшее для меня время в газетах Биробиджана и Хабаровска писали о «солидных счетах» в банках, о моих посещениях концертов «любимого» Киркорова (которого я, кстати, терпеть не могу)! Большие израильские начальники, хорошо знавшие меня еще по Союзу, палец о палец не ударили, чтобы помочь. Но я, собственно, и не просил никого ни о чем.

И лишь через год, в сентябре 1992 года, мой приятель - израильский журналист Лазарь Дранкер буквально за руку привел меня в газету «Новости недели». И пошло-поехало. Начал с работы в отделе писем, стал вести раздел «Гайд-парк» (который существует до сих пор), потом открыл в газете рубрику «Местечко», которая спустя несколько лет переросла в самостоятельное приложение «Еврейский камертон» (тоже существующее до сего дня). За годы работы в Израиле оброс новыми друзьями и знакомыми, научился быть терпимее и проще. Всех дальневосточников, приезжавших в Израиль по делам, водил по своим любимым местам в Иерусалиме...

- И к Стене плача тоже?

- Конечно. Прислонишься к ней щекой - и как будто с мамой поговорил. И стихи рождаются - не так часто, как в Биробиджане, но все же...

- Книжку не издал в Израиле?

- Не успел. Я человек крайне несобранный и нецелеустремленный. Так эти стихи и разбросаны по разным блокнотам и компьютерным дискетам. И книга о Биробиджане - вернее, о моих учителях в жизни и литературе... Но вот в Самаре в 1992 году мой друг, еврейский поэт Зися Вейцман издал книжку «Лехаим», в которую вошли его и мои стихи.

- Все же, как ты оказался в Америке, почему? Не жалко было расставаться с Израилем?

- Нет, не очень, потому что я планирую туда вернуться. Мой контракт с «Форвертсом» - до октября 2002 года. В Израиле мой дом, друзья, близкие, сын Женька, который в августе этого года идет в армию - к счастью, не попадет в Южный Ливан. Там же, в Израиле, родился и мой самый младший сын Даня, и, по существующей традиции, в его честь в одном из парков Иерусалима высажено дерево, а родителям вручено специальное свидетельство за подписью мэра еврейской столицы. Это свидетельство в рамочке висит сейчас на стене нашей квартиры в Нью-Джерси.

- Ты упомянул о контракте. Означает ли это, что через три года ты попрощаешься с «Форвертсом» и Америкой?

- Не знаю. Возможно, контракт будет продлен еще на три года. Моя рабочая виза это позволяет.

- Расскажи, пожалуйста, как ты оказался в «Форвертсе»?

- Параллельно с работой в «Новостях недели» несколько лет я сотрудничал с этой еженедельной газетой, был ее израильским собкором. Года полтора назад главный редактор «Форвертса» Владимир Едидович стал вести со мной переговоры о своем не очень хорошем здоровье (ему за 70) и о моем возможном переезде в Нью-Йорк. Затем в Израиль прилетел генеральный менеджер газетной ассоциации «Форвард» Сэм Норич, мы встретились, проговорили несколько часов - о политике, еврейской культуре, будущем Израиля и о многом другом.

- На каком языке говорили?

- Сэм русского не знает. Говорили на иврите, идиш и английском - это тоже была своего рода проверка. Потом Сэм вернулся в Нью-Йорк, и вскоре я получил из ассоциации приглашение на работу и пакет документов, необходимых для оформления рабочей визы.

- Тебя пригласили на должность главного редактора?

- Предварительный разговор об этом, конечно, был, но все же требовалось хотя бы несколько месяцев, чтобы осмотреться в новой стране и в новом коллективе. Я прилетел в Америку в конце 1999 года, первая моя должность в «Форвертсе» - редактор отдела культуры, через три месяца - заместитель главного редактора, а 9 мая этого года на заседании правления ассоциации я был утвержден главным редактором.

- Расскажи немного о газете.

- Русскоязычный «Форвертс» существует почти пять лет - в отличие от «Форвертса» на языке идиш, основанного 103 года назад. Есть еще и «Форвард» на английском языке, отметивший в мае нынешнего года свое десятилетие. Все три газеты принадлежат уже упоминавшейся газетной ассоциации «Форвард». Распространяется наша газета в розницу и по подписке по всей Америке, Канаде и другим странам. Имеет собкоров в России, Латвии, Израиле, Литве, Украине, Белоруссии, Германии, а также корреспондентов в разных городах США. Объем газеты - 24 страницы большого формата.

- Твое место - в Книге рекордов Гиннесса: был редактором газет в трех странах - в России, Израиле и США. Подобное в эмигрантской жизни вряд ли было до тебя. А дети, жена - чем они занимаются?

- Йонатан закончил уже здесь, в Америке, третий класс. Мы приехали в декабре, посреди учебного года, и ему пришлось с иврита сразу же переходить на английский. На мой взгляд, он с этим неплохо справляется. Да еще параллельно изучает в школе и французский. А Даниэль пока смотрит мультики, играет с соседскими детьми и уже научился ругаться по-английски. Элла, жена, обеспечивает «тыл» - занимается сыновьями (это - с их характерами - ничуть не легче моей работы), варит, стирает, убирает, ухаживает за домом (все-таки три этажа) и выгуливает щенка Дипси, которого мы подарили Йонатану на день рождения.

- В Россию, в Биробиджан не тянет?

- Я уехал в сентябре 1991 года из еще не распавшегося Советского Союза, и страны по имени Россия не знаю. Тянет не к стране - к живущим в ней друзьям. Они у меня, к счастью, есть - в Биробиджане, Хабаровске, Самаре, Москве. Знаю, что после отъезда в Израиль меня обвиняли во всех смертных грехах - заслуженно и незаслуженно. Ни на кого обиды не держу - много воды с тех пор утекло. Скажу лишь одно: никогда и нигде не обмолвился плохим словом о земле, на которой вырос и стал нормальным человеком. Но приехать не хочу. Боюсь увидеть чужие лица в городе, где для меня таких сроду не было, где я знал всех и все знали меня. Хотел бы побывать лишь на биробиджанском кладбище - там могилы мамы и дочери, друзей и учителей - Бориса Миллера, Исаака Бронфмана, Наума Фридмана, Юлии Каляпкиной, Якова Гуревича, Наума Корчминского, Сарры Менис, Моисея Бенгельсдорфа, Романа Шойхета. Увы, того, моего Биробиджана - со всеми ушедшими, со стариками, читавшими в скверике «Биробиджанер штерн», с поэтическими диспутами в читальном зале областной библиотеки, с ночными гуляниями в городском парке - давно нет. А нынешний Биробиджан - совсем, как мне кажется, другой город, с другим характером, другими проблемами. И озабочен он совсем другим - ему давно не до меня...

Александр ЧЕРНЯВСКИЙ.







Написать комментарий
Написание комментария требует предварительной регистрации на сайте

У меня уже есть регистрация на toz.su

Ваш E-mail или логин:


Либо войти с помощью:
Войти как пользователь
Вы можете войти на сайт, если вы зарегистрированы на одном из этих сервисов:

Я новый пользователь

На указанный в форме e-mail придет запрос на подтверждение регистрации.

Адрес e-mail:*


Имя:


Пароль:*


Фамилия:


Подтверждение пароля:*


Защита от автоматических сообщений

Подтвердите, что вы не робот*

CAPTCHA

Нет комментариев

29.03.2024 13:19
«Ростелеком» представил в Хабаровске возможности централизованной Системы-112 для экстренных оперативных служб

29.03.2024 09:08
Особый противопожарный режим в Хабаровском крае

29.03.2024 08:58
В Хабаровске ветка упала на автомобиль - заплатит УК

29.03.2024 08:52
В приоритете - семьи и защитники Отечества

29.03.2024 08:38
При чём тут борщ?

26.03.2024 08:37
План посевной – рост в гектарах

26.03.2024 07:39
В Хабаровском крае готовятся к посевной

25.03.2024 11:55
Один дома или никого: видеонаблюдение поможет контролировать все удаленно

23.03.2024 19:22
Циклон принесёт снег на большую территорию Хабаровского края

23.03.2024 16:14
В связи с трагическими событиями просим жителей Хабаровского края быть предельно бдительными

23.03.2024 15:56
В день трагедии в Красногорске на соревнованиях находилась команда по спортивным и бальным танцам Хабаровского края с тремя тренерами

23.03.2024 11:52
Развлекательные мероприятия на территории Хабаровского края в ближайшие дни отменяются в связи с трагедией в Красногорске



07.05.2020 23:17
Около 2,5 тысячи деклараций подали получатели «дальневосточных гектаров»
Больше всего деклараций об использовании «дальневосточных гектаров» - 819 - поступило от жителей Хабаровского края. Декларации подают граждане, которые взяли землю в первые месяцы реализации программы «Дальневосточный гектар».

23.04.2020 22:22
Здесь учат летать дельтапланы и… перепёлок
Арендатор «дальневосточного гектара» Федор Жаков, обустроивший аэродром для сверхлегкой авиации (СЛА) в селе Красное Николаевского района Хабаровского края, готов предоставить возможность взлета и посадки сверхлегких летательных аппаратов