Может быть, со времен ГУЛАГа не было в наших зонах такого строительного оживления. Правда, на этот раз смысл совершенно иной - якобы гуманистический. После того, как в России «заморозили» смертную казнь, приходится повсеместно строить колонии для помилованных. В Хабаровском крае почетное право выпало учреждению ЯБ 257/1, что находится в Ванино. И то, что здесь происходит, лишний раз подтверждает: наше равнение на Европу - не более, чем пародия...

Российское общество, как известно, оказалось совсем не готово к резким движениям духа. Отмену смертной казни осуждает чуть ли не все население государства (80-90 процентов). Но это, конечно же, не проблема. В конце концов, разрешения общества и не требовалось. Однако с не меньшим замешательством встретила мораторий на казнь и система исполнения наказания. А это уже гораздо серьезнее.

На сегодняшний день почти тысячу приговоров заменили на пожизненное заключение. Однако содержать вновь народившихся по-прежнему негде. И дело даже не в том, что все места заключения переполнены. Пожизненники - особая каста. Считается, что они представляют опасность даже для коллег по несчастью. И поэтому ни при каких обстоятельствах не могут находиться рядом с другими преступниками.

В идеале, естественно, надо строить новые лагеря. Да только на какие же средства? Нынешняя система исполнения наказания - не ее всемогущая советская прародительница.

Вот и приходится новое гуманистическое содержание впихивать в старую арестантскую робу. Для пожизненников приспосабливают уже действующие колонии, еще более уплотняя остальных заключенных. Таких мест в стране уже шесть, остальные - пока в работе

Самое крупное фамильное «имение» бывших смертников - колония на острове Огненный в Вологодской области. Монастырь ХV века в дальнем уголке Нового озера оформили под тюрьму еще в первые годы Советской власти. Политические, рецидивисты, пожизненные - пути развития не столько бывшего монастыря, сколько всего государства.

Однако далеко не всегда получается создавать для бывших смертников такие вот отдельные поселения. Чаще пожизненникам выкраивают не целые колонии, а лишь... отдельные их уголки. Именно так и случилось в Ванино.

Учреждение ЯБ 257/1 для продвинутой миссии выбрали не случайно. Это единственная в Хабаровском крае колония особого режима. Система охраны - соответствующая. Правда, нынче в учреждении вместо положенных семисот уже находятся тысяча триста осужденных.

Казалось бы, куда больше? Однако выбирать не приходится. Администрация колонии - люди не намного более свободные, чем их подопечные. Поэтому все вместе вдохнули и освободили для новеньких целый корпус.

В идеале его хватит всего на шестьдесят пожизненно заключенных: каждому по стандарту полагается камера в четыре квадратных метра. Вообще-то на них же имеют право и все остальные осужденные. Да только за нарушение этого правила из Совета Европы не изгоняют...

Камеры - только двухместные. Хотя по тем же заморским стандартам предпочтительнее одиночные. Но на такие нас уж точно не хватит, как ни старайся. «Но, может, это и к лучшему, - рассуждают в колонии. - Будет с кем пообщаться».

Но это еще вопрос, что действительно тяжелее: всю жизнь никого близко не видеть или наблюдать одну и ту же (вряд ли симпатичную) физиономию. Однако официальным и самым тяжким наказанием за провинность здесь считается длительный срок в одиночке (до полугода), а не наоборот.

Пол в камерах пожизненников заливается полуметровым слоем бетона. Так что поклонники Монте-Кристо могут не беспокоиться. Лампы тоже тщательно изолированы, дабы не смущать потенциальных самоубийц. Для самых же горячих сторонников суицида предназначены каморки, обитые толстым слоем резины и совершенно без освещения.

От всей остальной зоны участок пожизненных не просто отгородили, но буквально блокировали. Возвели железный забор метров в шесть. Эдакая миниатюрная зона в зоне. Выходить за ее пределы пожизненникам строго запрещено.

Поэтому здесь должно быть все для полного автономного плавания. Свои прогулочные дворики, баня и даже операционная, которой остальная зона похвалиться не может.

Впрочем, таким участок должен стать в будущем. А когда оно случится, предсказать пока сложно. Хотелось бы к ближайшему Новому году, но это вряд ли. А тем временем, как минимум, три первых клиента нового корпуса уже дожидаются итога строительства в краевом центре. Дожидаются, надо думать, не без нетерпения. Следственный изолятор Хабаровска далек от любых стандартов.

Однако финансирование реконструкции идет из рук вон плохо. Не спасает и то, что средств требуется не так уж и много. Ведь дорогих материалов не надо. Да и на рабочих тратиться не приходится. Реконструкцию объекта ведут сами осужденные - сила бесплатная.

Когда-то заключенные ЯБ 257/1 возвели рядом с колонией целый жилой городок - около десяти домов со всеми удобствами для вольных ванинцев. Теперь нет работы вообще. Не получается толком поработать и на самих себя. Те несколько счастливцев, которым повезло размяться на реконструкции корпуса, все больше в ожидании.

«Впрочем, кое-что мы можем вам показать. Прогулочные дворики уже почти готовы», - в голосе Виктора Григоращенко слышится гордость. Мой проводник - начальник участка пожизненного лишения свободы (а также по совместительству заместитель начальника колонии). За судьбу своего детища, естественно, переживает. И даже собирается съездить в командировку в Мордовию, где находится ближайшая к нам колония для пожизненников, - обменяться опытом.

...Красоту тюремных строений, что и говорить, может оценить только знаток. То, что восхищает глаз специалиста, постороннего человека повергает в уныние и тоску. Прогулочные дворики, куда состоялась наша экскурсия, - это узкие бетонные пеналы в несколько шагов. Некоторые из них располагаются на втором этаже. Но ближе к солнцу не значит - к свободе. Охрана всегда рядом и все равно выше.

Новый участок сотрудники колонии называют между собой «погостом». Но не только потому, что отсюда - только на кладбище. Существование на столь ограниченном пространстве, замурованном в бетон, в принципе, не сильно отличается от смерти физической.

Чисто теоретически, впрочем, выйти отсюда можно и не вперед ногами. Для этого, говорят, первые десять лет заключения нужно прожить без малейшего нарушения. И заслужить право последующие годы провести в обычной колонии. А когда общий стаж заключения достигнет четверти века, подать прошение на условно-досрочное освобождение.

Хотя в жизни такое все-таки вряд ли возможно. Даже если удастся провести двадцать пять лет паинькой. По прошествии столь длительных сроков заключенные сами не шибко стремятся покидать знакомые стены. Идти просто некуда.

И если уж на воле, как мы говорили, сторонники отмены смертной казни - редчайший подвид россиянина, то среди сотрудников системы исполнения наказания их и вовсе найти почти невозможно. Например, в УИН Хабаровского края, в принципе, отказались говорить на интересующую нас тему. Столь велико ее неприятие: на войне гибнут сотни и тысячи, преступность растет в геометрической прогрессии, а мы тут с этим мораторием носимся!

Не спасает положение вещей даже то, что под пожизненников сотрудникам колоний обещают новые надбавки и льготы. Идея дороже подачек!

И все-таки найти такого сторонника отмены смертной казни мне удалось. Это уже знакомый нам Виктор Григоращенко. Правда, эволюция его взглядов произошла несколько обходным способом. По словам начальника участка, пожизненное заключение в наших условиях - гораздо хуже расстрела. И если мы хотим наказать за совершенные злодеяния как можно сильнее, то это - наиболее верный способ. По этой же причине и самый устрашающий.

Правда, остается не ясным, как его потянет наше нищее государство. Можно, конечно, экономить на строительстве новых мест заключения, ведя его черепашьими темпами. Или даже выделяя пожизненникам самый минимум. Например, в колонии Пермской области нет прогулочных двориков. А один из заключенных того же Огненного острова пытался захватить в заложники врачей, когда его повезли лечить в обычную городскую больницу: собственной санчасти в колонии нет. Все это плохо, но основ государства все-таки не сотрясает.

А вот ужиматься за счет охраны - это уже чревато. Бывали времена, когда ее недокомплект в том же Ванино доходил чуть ли не до половины! А ведь в колониях пожизненно заключенных штат должен быть еще больше.

Вряд ли что-то кардинально изменят и упомянутые выше надбавки и льготы. Сейчас ими пытаются привлечь в систему новых работников. Однако базовые зарплаты столь мизерны (сторожевой на вышке, например, получает в среднем чуть больше тысячи), что все эти надбавки напоминают скорее припарки для мертвого. Особенно если учесть, с каким постоянством они выплачиваются. Так что в целом получается беспросветный тупик - как в том прогулочном дворике.

А может, паровоз истории все-таки двинется в обратную сторону? Мораторий в один из дней снимут (не зря же Дума так долго не желает отменять смертную казнь законодательно). И не будет тогда у системы исполнения наказания новых трудноразрешимых проблем - со старыми бы хоть как-то справиться? Да и общество будет довольно. В кои веки учтут его всеобщее мнение!

И все-таки, говорят знатоки вопроса, такое вряд ли случится. Перед Европой неловко. Да и начинать облагораживаться когда-то все равно надо. Времена, конечно, выбрали не очень удачные. Да только когда же в родном Отечестве случаются лучшие?

Так что придется вживаться в светлое будущее несколько искусственно и насильно. А когда у нас было иначе? Из тех, кто отменял смертную казнь (108 государств - больше половины в мире), вернулись к ней лишь четыре страны. Но они нам - не пример. Точно так же, как и Америка, где высшая мера наказания применяется в 38 штатах из 50. В Штатах, видно, не строят вертикаль власти и не приводят в соответствие местное и федеральное законодательство. А еще не оглядываются на мнение остального мира, что может позволить себе только сильное государство.

Светлана ПОДЗНОЕВА.