Пограничники никогда не сдаются

За десять лет афганской войны ни один пограничник Советского Союза не был захвачен в плен, оставлен на поле боя раненым или убитым.

Хотите верьте, хотите нет - у нас о событиях в Афганистане сложился некий стереотип. Ну, позвали спецслужбы, захватили дворец Амина. Он для советского народа стал «агентом ЦРУ» и вообще плохим человеком, продавшим завоевания «апрельской революции». А кто же он на самом деле?

В ноябре 1979 года его самолеты, казалось бы, ни с того ни с сего сбросили бомбы на таджикские населенные пункты в районе города Хорога. Это была в то время территория Союза - Горно-Бадахшанская автономная область. Были, конечно, жертвы. Но об этом никогда нигде не писалось.

«Тихоокеанская звезда» нашла очевидца и участника тех событий - это генерал-майор Дальневосточного управления ФПС России, заместитель генерал-полковника А. Гольбаха Владимир Паньков. Именно в эти годы он служил на таджикско-афганском участке советской границы.

- Владимир Сергеевич, что за обстановка была на таджикско-афганском участке границы в то время?

- Хорогский пограничный отряд первым из пограничных соединений ощутил угрозу, которая возникла на границе с Афганистаном.

Особенно активно бандгруппы действовали на Дарвазе. Этот район Афганистана напротив Калай-Хумруского района Гбао возглавлял Абдул Вахоб, про которого ходили кровавые легенды и который наводил ужас на население афганского прикордона. Позже Вахоб был уничтожен при проведении одной из боевых операций.

У нас сложились определенные добрососедские отношения с Афганистаном, с афганскими пограничниками через погранкомиссарский аппарат. И вдруг мы видим убийства, резню наших друзей, которые просят о помощи. Все происходило на глазах пограничников и гражданского населения. Ведь два государства разделяла только пограничная река Пяндж.

- Угрожали и пограничникам?

- Естественно. Мол, не вздумайте помогать. Иначе такую стрельбу откроем. Вот дословно: «Если ваш белый мулла будет вмешиваться, то мы расстреляем его». А наш вещатель или пропагандист как раз был одет в белую шубу, а цвет его волос напоминал лен.

- И как вы жили?

- Мы находились в сложной и довольно странной ситуации. С одной стороны, требовалось не допустить захвата власти бандитами в афганском прикордоне и одновременно запрещалось применять оружие через границу с нашей стороны. Оставалось одно: проводить демонстративные действия, применяя при этом боевую технику, сопровождая движение банд, которые двигались открыто победным маршем по тропам, не обращая внимание на наши предупреждения. Упреждая движение моджахедов, мы обеспечивали создаваемые в афганских кишлаках отряды самообороны продуктами питания, оружием и боеприпасами. Все, что нами делалось, было лишь полумерами, потому что бандиты стремительно захватывали кишлаки один за другим и продвигались к центру Дарваза, где на виду советских пограничников и местного населения проводились изощренные казни местных активистов, врачей и учителей.

- А ваши действия?

- Мучились мы, как нормальные люди. Но вот в начале 1980 года получили долгожданный приказ. Он был большой, но главное в том, что для обеспечения безопасности границы часть наших подразделений получила право работать в афганском прикордоне.

Зона ответственности была определена в 150 км в глубь сопредельного государства. Начался новый этап развития и применения пограничных войск, он предполагал защиту государственной границы с двух сторон, пресекая действия банд на дальних подступах к границе. Это решение было очень ответственным и трудным, пребывание советских пограничников на территории сопредельного государства могло приобрести двоякое толкование. Поэтому ввод подразделений пограничных войск и нахождение на территории ДРА с самого начала приобрели секретный характер, и долгое время страна не знала о выполнении специальных задач пограничниками на территории ДРА.

- И что, так вот взяли автоматы и поплыли?

- Подготовка к вводу подразделений пограничных войск проходила очень тщательно. Хорошо запомнилось: на всех уровнях руководства, вплоть до командира отделения включительно, относились к ней с высочайшей ответственностью.

За весь период афганской войны ни один пограничник не был захвачен в плен или оставлен на поле боя раненым или убитым. Не было случаев проявления трусости и невыполнения приказа командира.

Хорошо запомнился один из первых боев, когда бандиты «кинжальным» огнем на открытой местности, в снегу по пояс, прижали к земле часть пограничной заставы, которая несла потери. На помощь, в обход с тыла, пришла застава под руководством начальника политотдела отряда майора В. Казакова и своими смелыми и дерзкими действиями в скоротечном и жестоком бою уничтожила банду, обеспечив действия заставы, попавшей под огонь противника. Тогда пограничники впервые пролили кровь на афганской земле.

- Вы свой первый бой помните?

- 6 января 1980 года для обеспечения ввода отряда на сопредельную территорию на двух резиновых шлюпках была высажена группа разведки и захвата. Возглавил ее я в звании капитана. Мы действовали быстро и слаженно и задачу выполнили без единого выстрела.

- Владимир Сергеевич, что вам особенно запомнилось из тех времен?

- В 1983 году я проходил службу в должности начальника мотоманевровой группы в ДРА, в зоне ответственности Московского пограничного отряда. Помимо проведения боевых поисков, рейдов, засад на мое подразделение возлагалась задача боевого обеспечения проводки колонн на другие объекты наших подразделений.

Колонны приходилось вводить с большим риском, и боевых столкновений избежать было просто невозможно. С этого времени началась против нас еще и минная война. Чтобы провести колонну, приходилось планировать частные операции, так как по маршруту движения банд-группами Башира, Чуяна, доктора Наби выставлялись засады.

Бандиты вели, как правило, нечестную войну и били в основном в спину.

- Товарищ генерал, а надо ли было вводить войска в Афганистан?

- Первое: Россия всегда помогала тем, кого обижали и с кем ее связывала давняя дружба. А здесь с особой жестокостью, по указке сверхдержавы, пытались уничтожить прогрессивные силы нашего соседа, с которым всегда были добрые отношения. Я видел, как и какими методами моджахеды хотели изменить государственный строй, навязать насилие и мракобесие в стране. И второе: время было другое, время противостояния двух систем и, естественно, нам не хотелось, чтобы в соседнем государстве были размещены военные базы других стран.

Поэтому ввод советских войск был оправдан, особенно на первом этапе. Да, мы несколько увлеклись, насаждая им нашу идеологию, и даже необоснованно задержались (в этом и есть наша главная ошибка), подменяя их в решении внутренних проблем, вплоть до ведения боевых действий при пассивном поведении афганцев.

Об этом очень много пишут и говорят. Я думаю, время и история все расставят по местам, ведь афганский узел до сих пор «не развязан»...

Алексей ШАБАНОВ.