«...Нашу дачу за год грабили 4 раза. Не так украли, как нагадили... Мы с женой пенсионеры, а работаем на даче с утра до ночи, чтоб зимой прокормиться... Хорошо, что вышел новый закон про оборону... Есть ружье, и если поймаю в другой раз - буду стрелять сволочей!..»

«...Вечером возвращался с женой из гостей. Прямо возле подъезда привязались молодые парни, пьяные или обкуренные. Оскорбили, как хотели, матом по-всякому... Знал бы, что теперь самооборона разрешена, что под руку попалось, тем бы и врезал по башке... Прошу ответить: имеем мы на это право?..»

Это строки из читательских писем. Сообщения в СМИ о законодательных поправках, расширяющих права граждан на необходимую самооборону, вызвали массу подобных откликов. Понять авторов можно: люди устали от разгула преступности и насилия. Но настораживал агрессивный тон читательской корреспонденции. Вполне обоснованное негодование порой как-то само собой перетекало в мысль о суде Линча как наиболее эффективном методе восстановления справедливости. За разъяснениями мы обратились к и.о. прокурора г.Хабаровска Константину Соколову.

Как выяснилось, все новое есть хорошо забытое старое. В Уголовном кодексе РФ, действовавшем до 1996 года, понятие необходимой обороны и ее пределах было достаточно подробно проработано. А вот в новом УК по этой части прослеживалась некоторая скороговорка и расплывчатость. Устранить их и призван федеральный закон, действующий с 19 марта нынешнего года и вносящий поправку в статью 37 УК РФ.

На первый взгляд, новая трактовка как будто бы сужает возможности обороняющегося. Прежде признавалось правомерным «причинение вреда посягающему лицу» (т.е. преступнику. - К.П.) при защите «от общественно опасного посягательства». Новый закон уточняет, что это посягательство должно быть непременно «сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося... либо с непосредственной угрозой применения такого насилия».

Но юриспруденция - штука хитроумная и не ограничивается одними декларациями. Прежде при расследовании дел, связанных с необходимой обороной и превышением ее пределов, следствие и суд были обязаны неукоснительно установить преступный умысел нападавшего и соотнести его с действиями обороняющегося. Проще говоря, если компания пьяных хулиганов дружно пинала вас, повалив на тротуар, вам непременно требовалось уяснить, собираются они вас просто отлупить, изувечить или уделать насмерть, а уж потом хвататься за подвернувшийся под руку кирпич. И если этим кирпичом вы проломили голову распоясавшемуся подонку, а его приятели хором заявляли, что хотели вас всего лишь «немножко проучить», схлопотать срок за превышение пределов необходимой обороны было вполне реально.

На деле установить истинный умысел преступника следователь и судья могли бы, лишь являясь экстрасенсами-телепатами. Нынешний закон исходит не из эфемерного понятия «преступного умысла», а из вполне конкретных действий нападающих. И в соответствии с частью 2 статьи 37 УК право на любые формы силовой самообороны гражданин теперь имеет, не задумываясь о соразмерности действиям нападающих. Оружие и другие средства можно применять, даже если ваш противник вооружен лишь палкой, или вы один против группы нападающих, или если слабому (пожилому) человеку противостоит агрессивный, тренированный «качок», способный свернуть шею голыми руками.

В случае, если нападение не содержит угрозы вашей жизни, вы, тем не менее, не лишаетесь права на активную, силовую самооборону. Главное - не превысить ее пределов. Понятие превышения пределов необходимой обороны конкретизировано новым законом и обозначено как «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства», чего не было в прежней редакции УК. Например, уличная шпана оскорбила вас, надавала тумаков и отправилась восвояси. Вместо того, чтобы вызвать милицию, вы сбегали домой за двустволкой и посредством картечи навсегда привили хулиганам хорошие манеры. Превышение пределов необходимой обороны тут налицо.

На деле новое законодательство вполне ощутимо расширяет возможности обороняющегося. И дает ответы на вопросы из приведенных выше читательских писем. Если дачные воры не угрожают (хотя бы устно) расправиться с вами, стрелять в них нельзя.

Так как же защититься от обнаглевших дачных грабителей и прочего «отмороженного» хулиганья, даже имея в руках законно зарегистрированное ружье? Юристы вполне резонно моделируют такую ситуацию. Предупредительный выстрел в воздух спугнет преступников и заставит их ретироваться. Но, может быть, и нет. Здесь главное - не потерять самообладание. При угрозах, попытке напасть или отобрать у вас оружие (а значит, и использовать его против вас) в действие вступают упомянутые положения о необходимой обороне. И тогда можно стрелять на поражение или использовать любые другие силовые методы самозащиты.

Для граждан правомерны любые формы и методы самообороны, если возникает угроза тяжкого преступления: разбоя, изнасилования, угрозы убийством или покушения на него. О последствиях для преступника в таких случаях жертва или тот, кто вступился за нее, могут не задумываться. Закон о необходимой обороне целиком и полностью распространяется и на сотрудников силовых ведомств. Поэтому не следует в ответ на замечание милиционера нападать на него гурьбой, замахиваться палкой или пытаться отобрать пистолет. Результатом может оказаться выстрел на поражение - в полном соответствии с законом.

И все же недаром говорится: два юриста - три мнения. Необходимая самооборона и ее пределы почти как Восток - дело тонкое, требующее самого тщательного исследования всех обстоятельств происшедшего. Субъективное восприятие следствия и суда также играет немаловажную роль. В судебной практике полно примеров такого рода. Уличное хулиганье нападает на прохожего; тот, оказавшись не робкого десятка, отвечает ударом в челюсть; хулиган падает, ударившись затылком об асфальт. В результате - серьезная черепно-мозговая травма или даже смерть. Обстоятельства одни и те же, но решения суда бывают диаметрально противоположны: от полного оправдания защищавшегося до тюремного срока - дескать, обязан был предвидеть последствия своего «апперкота».

...В небольшом провинциальном городке группа приблатненной и большей частью судимой молодежи в пьяном кураже ворвалась во двор одного из частных домов, избила хозяина и домочадцев, вышибла окна, раскурочила мотоцикл, на прощание пообещала дом спалить, а его жителей поубивать. Шпану эту в городке побаивались, потому что слово с делом у нее не расходились. Перепуганный хозяин изготовил обрез из охотничьего ружья и, уходя из дома, на всякий случай брал его с собой. Как-то вечером противники столкнулись на улице, началась ссора. На ее шум сбежались прочие участники шайки и набросились на «обидчика». Вид обреза их не остановил, и тогда убегавший владелец выстрелил в нападавших и насмерть уложил двоих.

Молодые «отморозки» не были вооружены. И все же суд признал действия стрелявшего правомерными, наказав его лишь за незаконное изготовление обреза. С таким приговором согласился и Президиум Верховного суда РФ. Юристы эту историю комментируют так: «На что эти ребята были способны, знали все. Так стоило ли мужику дожидаться, когда они свои угрозы воплотят в жизнь?! Что искали, то и получили!».

Кирилл ПАРТЫКА.