Полет под шторкой

В дни моей авиационной юности существовал в программе летной подготовки курсантов полет под шторкой.

Для нас, новичков в небе, он представлял известную трудность. Сидели мы в передней кабине, сзади инструктор. В этом полете курсант летел под плотной матерчатой шторкой, иначе - почти в полной темноте, по приборам. Надо было выдержать заданную скорость, высоту полета, режим работы мотора, курс маршрутного полета, выйти в заданную точку и самостоятельно восстановить ориентировку. Задание не из простых. Помню, я сбился с курса и пытался через крошечную щель в шторке глянуть на землю, но тут же услышал жесткий голос своего инструктора:

- Верь приборам, не лови землю!

Вспомнился этот полет сейчас, когда знакомые, зная о моей летной молодости, спрашивали мое мнение о печальном событии - катастрофе самолета АН-28. Вопросов к этому полету и его тяжкому завершению много. Вот некоторые. Почему командир экипажа, летчик, трижды заходил на посадку, пытаясь выйти в створ взлетно-посадочной полосы? В таких случаях по авиационным законам ему следовало принять единственно правильное решение: уйти на открытый для посадки запасной аэродром, в Нелькан, куда ушел другой самолет, не дождавшись посадки первого. Он такого решения не принял. Проявила удивительное спокойствие и «земля», управлявшая находившимся на связи экипажем.

Можно ли быть уверенным, что летчик видел именно аэродромную полосу? А если это была просто улица? Ведь летел самолет в тумане. Могло и так быть. Мог летчик, усомнившись в показаниях приборов, ловить землю? Вполне, потому что пилоты так называемой малой авиации частенько в сложных условиях отвлекают внимание от приборов и визуально ищут точку на земле, за которую можно было бы зацепиться.

И вот, наконец, трагический четвертый заход. Зачем, ведь погода не улучшилась? А не сыграл ли тут роль чисто психологический фактор: борьба за честь своей марки?

В конце концов, летчик мог вывести машину на приводную радиостанцию - опять же по АРК - автоматическому радиокомпасу. А уж из этой точки заходить на посадку по элементарной коробочке, полету по кругу. Сама приводная станция в Аяне находится не точно в створе полосы, чуточку в стороне. Поэтому такой вариант вполне возможен.

И еще. АН-28 сделал плановую посадку в пос. им. Полины Осипенко. Дозаправили машину топливом и - снова в небо. А как же сводка погоды? Ведь если аэродром закрыт туманом, то он закрыт и для посадки. Почему ему разрешили лететь, и кто его выпустил в воздух? Наземные службы в Аяне имели право закрыть аэродром. Тогда нашему АН-28 ничего не оставалось, как переждать туман или в Нелькане, или же в пос. им. Полины Осипенко.

И, наконец, еще одна деталь. Говорят, что возглавляет авиакомпанию «Восток-авиа» человек, крайне далекий от авиации. Не могло ли быть так, что коммерческие интересы взяли верх над авиационными законами?

Кто ответит на эти вопросы? Самолет был исправен. Опять причина - всегдашний человеческий фактор. Небу все равно, кто в нем летит: коммерсант ли, боевой военный летчик, генерал от авиации или новичок. Законы неба одинаковы для всех.

В. ИЗМАЙЛОВ.