18 сентября в Хабаровске, в офисе полномочного представителя президента РФ в ДВФО состоялась конференция по вопросам применения нового Уголовно-процессуального кодекса. Мероприятие это не рядовое. Ведь проводить его прибыла специальная группа в составе виднейших юристов страны во главе с депутатом Госдумы, профессором Е.Б. Мизулиной.

Разработкой кодекса в течение нескольких лет занималась группа известных ученых и специалистов под ее руководством, созданная при комитете Госдумы РФ по законодательству. Создание нового УПК может показаться задачей узковедомственной. На самом деле это не так. Ведь кодекс не просто меняет какие-то старые правовые нормы. Его принятие, без преувеличения, - событие общегосударственное, политическое и даже эпохальное. Потому что с 1 июля этого года в корне изменились правовые отношения между гражданами и государством. Уголовное законодательство, по замыслу авторов проекта, становится не только средством борьбы с преступностью, но и инструментом защиты прав граждан от любых видов произвола. А основополагающими принципами уголовного процесса на всех его стадиях провозглашены доступность правосудия для каждого и состязательность. Проще говоря, если раньше государство в лице правоохранительных органов и юстиции ловило преступника, обвиняло и судило его, то теперь схема в корне изменилась. Предполагается, что обвинение и защита, находясь в абсолютно равных условиях (к этому равенству мы еще вернемся), соревнуются в сборе доказательств вины или невиновности, в отстаивании интересов потерпевшего и обвиняемого. А независимый и беспристрастный суд оценивает представленную обеими сторонами совокупность улик и выносит решение, основываясь исключительно на том, что удалось представить в судебном процессе обвинению и защите. Он, впрочем, не превращается в некий слепой механизм, так как имеет право на оценку представленных доказательств и степени законности их получения. Незаконно добытые улики не учитываются. Отсюда логично вытекают, без преувеличения, философские новации закона. Понятие истины и объективности из нового УПК исключено. Как пояснила собравшимся на конференции Е. Мизулина, истина - это то, что доказано в суде. И привела пример. Если жертва изнасилования прямо указывает на преступника, но следствие и прокуратура не могут подкрепить обвинение, то насильник юридически невиновен и подлежит освобождению. Единственный выход - повышать профессионализм следователей и прокуроров.

Понятно, что такие кардинальные изменения в законе не могут пройти гладко. УПК еще в ходе подготовки претерпел массу изменений и доработок. А его практическое применение, по признанию самих авторов, выявило его негативные последствия для борьбы с преступностью. Авторами УПК это предполагалось изначально. А потому еще 25 декабря 2001 года комитет Госдумы принял решение о проведении мониторинга введения в действие нового УПК. В его рамках уже состоялись подобные конференции в других федеральных округах страны. В сентябре дошла очередь и до ДВФО.

Участники группы мониторинга во главе с Мизулиной побывали в Приморье и на Сахалине. О популярности предстоящей встречи среди хабаровских юристов говорит то, что при наличии 80 мест в зале на конференцию записались около 120 участников. Впрочем, как рассказали корреспонденту в кулуарах, учитывая предыдущие встречи с разработчиками кодекса, правоохранители никаких сенсационных откровений не ожидали. У юристов к УПК одни и те же вопросы по всей стране. И ответы на них в принципе известны. Например. Как проводить расследование в отдаленных районах, откуда неделями невозможно добраться до прокурора и судьи, без решения которых нельзя возбудить уголовное дело, произвести задержания, обыски и аресты? (Весьма актуально для Дальнего Востока. - К.П.) Ответ таков. Цитирую: «Для решения вопроса о возбуждении уголовного дела... в труднодоступных районах требуется разработка комплекса организационных мер со стороны Генеральной прокуратуры».

Странно. Не логичнее ли было сперва разработать этот самый комплекс мер «со стороны прокуратуры», а уж потом вводить закон в действие? Такие накладки Е. Мизулина объяснила тем, что полгода, отведенные для организационной подготовки к применению нового УПК, были использованы Генпрокуратурой и МВД из рук вон непродуктивно. Впрочем, сами представители этих ведомств возражают, что задачи ставить легче, чем их выполнять. Особенно если задачи эти сформулированы по принципу: пойди туда, не знаю куда, и принеси то, неведомо что! Хабаровская крайпрокуратура, например, к применению нового кодекса готовилась отнюдь не на словах. Но негативные последствия применения УПК в крае те же, что и всюду по России.

Соответствующие меры, хоть и с опозданием, пусть ценой потерь для общества и правосудия, конечно же, будут разработаны. Е.Мизулина заверила участников конференции, что вопросы и пожелания практиков будут тщательно изучены, и в кодекс внесут соответствующие дополнения. Но концептуальных изменений закона не произойдет. Это принципиально.

Спорить о принципах бессмысленно. Они у каждого свои. И у тех, кто в комфортабельных кабинетах за депутатское жалованье занимаются глобальными мировоззренческими изысками. И у тех, кто за грошовую зарплату, рискуя здоровьем и жизнью, призваны своими руками разгребать скверну криминала. И у тех, кто, становясь жертвами преступников, недоумевает: исходя из каких высших ценностей государство принимает законы, не обеспечивающие безопасность граждан? На последний вопрос ответ имеется вполне конкретный.

Можно бесконечно вместе с юристами-практиками «ползать» по тексту кодекса, находя в нем все новые и новые пробелы. Но лучше вслед за госпожой Мизулиной обратиться к концептуальной стороне. Когда вникаешь в закон, возникает ощущение чего-то до боли знакомого. Где-то уже доводилось все это слышать и даже видеть. Где? И тут озаряет. В американских кинодетективах и боевиках. Ведь именно по ним, заполонившим отечественные экраны, большинство российских граждан знакомы с системой американского правосудия. На конференции пришлось убедиться в правильности догадки. Собравшимся представили эксперта по нашему УПК, атташе по правовым вопросам Минюста США и действующего американского прокурора Кристофера Лемана. И пояснили, что на протяжении двух лет подготовки нового Уголовно-процессуального кодекса России в качестве консультантов и экспертов выступали именно американский Мин-юст, а также группа экспертов Совета Европы. И кодекс не мог получиться другим, потому что иначе нас не поняло бы и не одобрило мировое сообщество.

Жаль, что литературная классика никого ничему не учит. Ведь предупреждал же Михаил Булгаков, что лучше не связываться с иностранными консультантами! Того и гляди останешься без головы или угодишь в психушку. Общеизвестно, что американцы сами крайне не удовлетворены собственной системой правосудия. Бранят ее в хвост и гриву и дорабатывают ежегодно. К тому же помыслить странно, чтобы юридическую систему США с их уровнем экономики, общественных отношений и правосознания пересаживать на почву посттоталитарной России, где крепостное и советское рабство, а следовательно неуважение к собственности и правам личности, укоренялось в подавляющей части населения веками. Где про экономику впору сказать словами персонажа известной сказки: пациент скорее жив, чем мертв. Где иные «мыслители» гласно пытаются оправдать коррупцию, как способ восполнить пробелы законодательства. Где материальное и морально-нравственное состояние правоохранительных органов и всего общества несопоставимы с американским. Теперь мировое сообщество разработчиков кодекса непременно одобрит. Хорошо бы еще поняли и собственные сограждане.

Известный хабаровский правовед в беседе упрекнул корреспондента: тот-де, запальчиво критикуя УПК, видит лишь сиюминутные проблемы. Кодекс великолепен в его исторической перспективе. Вот лет через 20-30, когда все российские кризисы останутся в прошлом, именно этот закон станет основой для поистине гуманного и правового устройства общества. Мы слишком долго перебивались полумерами. А новый УПК - настоящая реформа в ее историческом смысле. А реформы такого масштаба невозможны без издержек.

Глупо спорить с мнением уважаемого юриста, тем более, что оно верно. Но как-то настораживают до боли знакомые «светлое будущее» и «лес рубят - щепки летят». Россия так долго ждала то пришествия царствия Господня, то коммунизма, что основательно разуверилась в перспективах. А главное, никто не волен отложить свою жизнь на 20-30 лет. Поэтому приходится существовать в настоящем. А сегодня концептуальный - и, без сомнения, единственно приемлемый - принцип состязательности в уголовном процессе на практике дает один результат. Преступность, особенно крутая и организованная, это состязание явно выигрывает. Она не отягощена моральными принципами, не ограничена в методах, располагает колоссальными материальными средствами и опирается на коррумпированную часть чиновничества. Разуверившиеся, маргинальные слои населения видят в ней гаранта справедливости и порядка, а потому относятся не только терпимо, но даже сочувственно.

Нищая и деморализованная правоохранительная система, на которую разработчики нового УПК ничтоже сумняшеся возложили всю ответственность за это поражение в виде некачественного расследования уголовных дел, взирает на создавшуюся ситуацию ошалело. Быть может, законодателям в процессе работы стоило не только оглядываться на заокеанских патронов, но и учитывать реалии отечественной жизни? Чтобы хоть как-то смягчить для своих избирателей тяготы «переходного периода». Но выходит, что законодатели тоже типичные граждане своей страны - с соответствующим менталитетом.

О «доступности и состязательности» правосудия для людей малоимущих, не имеющих средств на адвокатов, говорить просто смешно. Но малоимущих у нас большинство, и в ближайшие годы тут вряд ли что-то кардинально изменится. Так для кого писан новый УПК?!

В уголовно-процессуальном «соревновании» силы сегодня не равны. На ум невольно приходит популярная песня Высоцкого о турнире между шахматным гением Фишером и советским спортсменом-тяжеловесом. «Если он меня прикончит матом, то я его через бедро захватом! Или ход конем - по голове!» Библейский юноша Давид с помощью слова Господня одолел злобного великана Голиафа. Однако в поединке правоохранительных органов с чудовищем криминала ни на какие высшие силы рассчитывать не приходится. Результат, в лучшем случае, может быть опять же по Высоцкому: «...И хваленый пресловутый Фишер тут же согласился на ничью». Но ничья в борьбе с преступностью равна поражению для общества.

Кирилл ПАРТЫКА.