Трудно найти человека, который хотя бы раз да не попадал в критическую ситуацию, выбраться из которой самостоятельно почти невозможно. Взять хотя бы историю, рассказанную нашим читателем, хабаровчанином Львом Николаевичем Серебряковым, свидетелем и невольным соучастником которой он стал сам.

«В нашем подъезде, - пишет он, - проживает старушка. И хотя ей 95 лет - это довольно самостоятельный человек. Но все же не убереглась, упала и, как оказалось, сломала бедро. Тем не менее, все-таки сумела доползти до входной двери, чтоб на помощь кого-то позвать. Осилить же внутренние запоры, увы, не хватило сил. Пролежала так двое суток. Время от времени, конечно, подавала голос. Но в подъезде живет большинство «перестарков» и дачных фанатов, редко ночующих дома, так что старушку никто так и не услышал».

Наконец в ночь с 30 на 31 августа из командировки возвратился ее сын Василий. Открыл ключами замки, а дальше все - мешают защелки.

«Прибежал ко мне, - рассказывает дальше Серебряков. - Вместе мы так и этак пытались с помощью кувалды и ломика вскрыть дверь. Не получается. Наконец старушка взмолилась, что больше ей терпеть нет мочи, вызовите спасателей.

Бегу звонить. Набираю 001 - ответа никакого. Вспомнил когда-то выписанный из газеты номер 64-99-11. Полный молчок. Звоню пожарным на 01, извиняясь, объяснил ситуацию. Сердобольная дежурная выводит меня еще на один телефон - 37-61-35. Там говорят, что единой службы спасения в Хабаровске нет, посочувствовали, пообещали помочь, но... нескоро. А пока посоветовали самим пытаться открыть дверь.

Наконец к 5 часам утра дверь поддалась. Картина, открывшаяся нам, была не для слабонервных. Быстрее вызвали «скорую помощь», увезли старушку в больницу. Сделали операцию, после чего она оказалась под присмотром многочисленной родни.

Отойдя от пережитого, я стал размышлять. В подобной ситуации может оказаться кто угодно. Так куда простому смертному следует обращаться за помощью, где ему не откажут?»

Для интереса Лев Николаевич опросил 15 человек, в том числе, как он уточнил, двух водителей автобусов, двух владельцев личных автомобилей, прочих знакомых и незнакомых в возрасте от 30 до 50 лет. Ни один из них не смог назвать телефон службы спасения. «Зачем? Понадобится, найду где-нибудь. Не хочу заранее накликать на себя беду», - слышал он в ответ.

Но сам Лев Николаевич уверен, что телефоны службы спасения должны быть везде - в качестве наружной рекламы на улицах города, должны быть в каждом ЖЭУ, во всех телефонных справочниках, в блокноте у каждой семьи. «Наводнения, землетрясения, падения самолетов, сход вагонов с рельс, к счастью, случаются не каждый день. Но в городе с 600-тысячным населением не избежать регулярных автоаварий, когда пассажиров надо буквально «вырезать» из салонов, не исключить случаев оставленных за захлопнувшейся случайно дверью в квартире одних маленьких детей и многих других ситуаций. С экрана телевизора мы видим крепких московских ребят, которые на роскошных спецмашинах несутся спасти то котеночка, застрявшего в мусоропроводе, то вызволить руку несчастной жертвы, которая застряла при падении за батареей, то извлекают из лифта детишек... А у нас-то почему все не так?».

С последнего замечания автора письма и начался наш разговор с Александром Петровичем Кузьменко, начальником Дальневосточного регионального поисково-спасательного отряда МЧС России.

- Не все, конечно, но многое не так по одной простой причине, о которой никто нигде почему-то не рассказывает. Служба спасения, которую все знают по телевизионной программе, не имеет вообще никакого отношения к МЧС. Это просто коммерческая организация, которая занимается помощью населению. Народ путает их. Как путает и нас - Дальневосточный региональный поисково-спасательный отряд МЧС России с подобной службой спасения. Зона нашего действия - весь Дальний Восток. И первая задача дежурства заключается в том, чтобы по сигналу готовности оповестить, собрать весь отряд и максимум через три часа выдвинуться в любую назначенную точку для оказания соответствующей помощи людям. Ведь спасательные службы в регионе имеются далеко не везде. Но сейчас ведется большая работа с главами администраций по созданию таких отрядов за счет местного бюджета. Именно они будут самыми близкими к населению.

В Хабаровском крае на базе Главного управления по делам ГО и ЧС создается и уже несет дежурства спасательный отряд, правда, пока поочередно с нами. Существует и единая дежурная диспетчерская служба (ЕДДС). Читатель совершенно верно называет ее номер - 001. Эта служба определяет, кто должен выехать по вызову, - милиция, «скорая помощь», спасатели и т.д. По большому счету ЕДДС должна быть чем-то идентичной службе 911, хорошо знакомой нам по телесериалам.

В городе также создается свой отряд спасателей, сейчас в него идет набор. Он тоже подключится к дежурствам.

- И на захлопнутую дверь их можно будет вызывать?

- Смотря какую дверь. Здоровый мужчина, скажем, потерял ключи. А к нам претензии: вы-де обязаны вскрыть ее. Да ничего мы не обязаны в данном случае. Руки-ноги у человека есть. Попытайся сам открыть, соседей на помощь кликни. Чрезвычайная ситуация - что это такое? Когда есть угроза здоровью человека, угроза нанесения большого материального ущерба - тогда мы выезжаем.

В случае, описанном в письме, угроза здоровью действительно была. Правда, непонятна реакция окружающих. Два дня никто ничего не слышал. И если, действительно, был вызов, то трудно сейчас проверить, почему на него не выехали. Тут явно что-то не так.

Однако, повторюсь, в Хабаровске уже создан отряд экстренного реагирования при Главном управлении по делам ГО и ЧС края. Создается отряд при управлении города. По большому счету, нужны бы отряды и в районах. От нашего центра доехать до того же Южного микрорайона потребуется минут сорок. А если вопрос стоит о жизни человека, бывает, что и минута все решает.

- Почему тогда, на ваш взгляд, службу спасения не использовали в Москве при освобождении заложников в театральном центре, когда спецназ уже сделал свое дело? Много говорилось, что спасатели бы сориентировались моментально, перед отправкой людей в больницы оказали бы им помощь, и жертв, вероятно, было бы меньше.

- Дело, думается, в том, что при освобождении применялись спецсредства. Если бы спасатели узнали точно, какой газ был применен, тогда можно было бы предъявлять претензии, что они стояли в стороне. Главный наш принцип - не навреди. Мы знаем, что надо делать при отравлении угарным газом, рисовой водкой, при ударе электрическим током и тому подобным. Но если не знаем первопричины состояния человека, тогда лучше уступить место специалистам.

- Но если стремиться к работе по лучшим западным или американским образцам спасения людей, то ведь там даже полицейский может оказать медицинскую помощь, ту же капельницу поставить жертве ранения, пока везет до госпиталя.

- Капельницу ставить и наши ребята умеют. Другое дело, что самих капельниц у нас нет. К тому же мы должны оказывать только доврачебную помощь. Жгут наложить, повязку сделать - это мы. Капельница - это уже по назначению врача.

- И такой вопрос, Александр Петрович. Вот создадут спасательные отряды в городе, районе, а не получится ли так, что услуги они будут оказывать за плату?

- МЧС России платные услуги не оказывает! Что значит платная услуга? Человек в беде, а с него надо деньги еще брать? А за что же тогда государство платит зарплату спасателям? За помощь человеку в ситуации чрезвычайной. Если ее нет, мы вправе отказать в таком вызове.

- А когда муж с топором кидается на жену - это что?

- Вообще-то это дело милиции. Но случалось, что вызывали и нас, когда можно было попасть в квартиру только через окно, спустившись с крыши на веревках. Иметь дело с пьяным далеко не безобидно. Случалось, что и на нас бросались с топором или ножом. Всякое бывает.

Есть, конечно, вызовы просто несерьезные. Звонят как-то из одной телекомпании, говорят: у нас тут кошечка сидит давно на дереве, не можем никак снять. Срочно помогите! Объясняю, что мы этим не занимаемся. Настаивают: от ее истошного мяуканья, мол, у жителей соседних домов нервы уже не выдерживают. Скрепя сердце выехали. А в это время кошечка самостоятельно спустилась и ушла куда-то. Уехали и телевизионщики. Спустя время снова звонок: «Опять кошечка вернулась». «Как вернулась, так и уйдет», - не выдержал я. Ну разве люди не понимают, что в то время, как мы гоняемся за кошкой, где-то действительно могло произойти что-то серьезное.

- Так куда же все-таки нужно обращаться хабаровчанам, когда это что-то серьезное случилось?

- Есть два телефона в городе для этого: 001 - единая дежурная диспетчерская служба и другой телефон - 30-62-65.

- Давайте проверим оба, на всякий случай, - предлагаю я.

Свидетельствую: по обоим номерам нам ответили менее, чем через минуту.

Н. ПЕТРОВА.