Уважаемая редакция! Мы, жители села Корсаково, проживающие на улице Набережной, вынуждены обратиться в вашу газету за помощью. Летом прошлого года в доме №26а начата реконструкция, в связи с этой стройкой разбиты все дороги, подходящие к нашим домам. Мы не имеем возможности сходить за водой в колодец, за хлебом в магазин, отправить детей в школу, т.к. кроме резиновых сапог ни в чем из дома не выйдешь. Ни «Скорая помощь», ни пожарная, ни машины горгаза не могут подъехать к нашим домам. Наш сосед постепенно увеличивает занимаемую площадь. А сейчас стало известно, что он собирается и главную дорогу на нашей улице перекрыть. Новая же будет проходить по берегу. Летом, когда поднимается вода, место это затапливает. Что делать? (Жители села Корсаково. Всего восемь подписей).

Дом с привидениями

Похоже, понимание простой истины, что работать лучше в городе, а жить в деревне, пришло и к нам. И уже в селе Корсаково, что в получасе езды от центра Хабаровска по скоростной дороге, стали расти коттеджи. Каменные, с гаражами и мансардами, с которых открывается вид на левобережье и Амурскую протоку. Красота!

Предприниматель Евгений Бегун купил готовый дом, известный в деревне как дом Чичика, бывшего директора Краснореченского совхоза. В пору своего величия выбрал он на крутом берегу место и начал строить. Директора пытались отговаривать, дескать, нехорошо тут-то. На месте том стоял когда-то барак, жили в нем доярки. Мужик стал рыть подпол и уперся, прости господи, в гроб. Кладбище здесь было, а чуть поодаль - церквушка. Дом на плохом месте директор все-таки построил, но почти не жил в нем и вскоре продал. Избавился от дома и второй владелец.

Третьим хозяином дома оказался человек достаточно молодой и без предрассудков. Бегун тут же затеял капитальное переустройство, переделав на свой лад второй этаж и крышу. Пишу об этом исключительно для того, чтобы читатель представил размах стройки. С осени день-деньской работали отбойные молотки и обогреватели, так что напряжение в сети падало. У соседей отключались холодильники, не стирали машинки. Мусором, который вываливается прямо перед домом, завалили дорогу. Дабы расширить владения, строители стали отсыпать ее, отодвигая ближе к противоположной стороне. Весной в распутицу пройти по ней было невозможно, и людям, отправлявшимся за водой в колодец и за хлебом, приходилось делать немалый круг.

А тут заговорили, что другую дорогу, вдоль улицы, владелец собирается перегородить перед своим домом, чтобы, проснувшись утром, можно было сбежать летом с крылечка до самого берега и искупаться. Он и лагуну, ныне заваленную мусором, присмотрел. Хочет облагородить, устроив причал для катера. Народ на улице заволновался: а мы как подъезжать к дому будем? Прораб, он же доверенное лицо хозяина, сказал, что дорога останется, но в несколько измененном виде. Представив на местности, куда предполагается ее повернуть, деревенские даже в газету написали, никак им это не с руки. Уж очень круто. Зимой по такой дороге не взберешься на пригорок, и газ, как пить дать, не привезут. А летом, случись большая вода, зальет дорогу. И тогда добирайся хоть вплавь.

Прораб уверял меня, что без согласования с районным архитектором они ничего не станут предпринимать. Как похвально! Но люди научены горьким, а главное, собственным опытом. В конце их улицы купил особняк, ну чистый терем, другой известный хабаровский предприниматель - Михаил Иванович Зубащенко. Как раз на том месте, где протоптана была тропинка с мостиком. Деревенские ходили по ней, срезая путь к автобусу. Дорога, конечно, не народная тропа, она на генплане села обозначена, ее не сотрешь ластиком. Да только всем известно, какой пробивной силой обладают деньги в энергичных руках.

В сельской администрации, где мы разговаривали с главой Корсаковского сельского муниципального образования Сергеем Геращенко, тоже не одобряют напрасно беспокоящихся соседей. Чего шум поднимать раньше времени? По опыту общения с состоятельными застройщиками они знают: люди устраивают загородный дом любовно, а стало быть, все сделают красиво. Пьющей деревне научиться бы у них хотя бы малой толике такого обустройства в жизни.

А люди на своем стоят. Когда дорогу согласованно на всех уровнях повернут в нужное русло, ничего уже не поделаешь. Бегун же, как деловой человек, видно, привык добиваться своего любой ценой. Он прикупил у соседей три сотки земли, прилегающей к дому, для теннисного корта и бассейна.

Особняки с ветроэнергетической установкой и тарелкой для приема всех существующих телепрограмм, естественно, смотрятся странно на фоне всеобщей убогости и нищеты. Свалки мусора, разбитые дороги. И только та, которая ведет к особняку Зубащенко и его соседу, небезызвестному Николаю Николаевичу Данилюку, который тоже обосновался в Корсаково, заасфальтирована. Но это уже их личная инициатива. В прошлом году Зубащенко помог убрать свалку на центральной улице, смотреть противно. Теперь она выросла вновь. Однако не может же он, в самом деле, обязанности мусорщика исполнять.

- Не люблю этот дом и не живу в нем уже два года, - признался Михаил Иванович. - Зимой холодно, сумасшедшие расходы на отопление. Постоянно отключают свет. Вечером не погуляешь, пьяный гвалт, крики. Неработающее население развлекается так, что не уснешь. Словом, выставил дом на продажу.

Жизнь за высоким забором

Меняется ли жизнь деревни с появлением «новых русских»? Почти нет. Живут они обособленно, отгородившись от мира высокими заборами, охраной. Народ вокруг незанятой, пьющий, от него можно ждать чего угодно. Скважина, система отопления - все у владельцев особняков свое, автономное. Пляж хотят обустроить, но опять же для себя. В магазин за хлебом и спичками не ходят, с соседями не общаются. Хоть и живут они здесь, но для деревни - люди нездешние.

Пока Краснореченский совхоз гремел, и корсаковская ферма считалась не последней, люди были при деле, а кто хорошо работал, тот и при деньгах. Так, вдоль центральной улицы горели фонари, мусор вывозился, и в каждом дворе цвели цветы. Времена те минули, похоже, безвозвратно. Дома старятся вместе со своими обитателями. Часть из них куплена горожанами под дачи. На всю большую деревню в четыреста дворов три колодца и ни одной бани.

Желающих построить свой дом в Корсаково уже столько, что всем не хватает земли. Горожан с деньгами, конечно, интересует прежде всего улица, которая у реки. Там еще несколько домов растут. Строительство одного из них курирует Данилюк. То ли сам собирается поселиться (он тоже свой, говорят, продал), то ли для кого еще. Прежний скромный, особенно на фоне замка Зубащенко. С открытым забором, так что, проходя мимо, можно увидеть двор с колодцем и цветами. Выйдя на пенсию, Николай Николаевич поселился в Корсаково и даже кур завел. Местные олигархи вообще люди хозяйственные, у Зубащенко - большая теплица и тоже целое хозяйство. Чичик удалился в Казакевичево и теперь держит пасеку. Это Березовский в туманном Лондоне скучает, а наши экологически чистые продукты выращивают.

Места здесь курортные

Места вдоль берега от Красной Речки до Бычихи - почти курортные. Строительство загородных особняков началось лет шесть назад с небольшим перерывом на дефолт, когда даже состоятельные любители рыбалки и деревенского молока вынуждены были сократить до минимума семейные расходы. Оказалось не до строительства. Но жизнь налаживалась, и постепенно оставленные остовы стен выводились под крыши. Последние три года в Хабаровском районе ежегодно сдается порядка пятидесяти домов.

Застройщики, а это в основном горожане, хотят иметь дом с видом на протоку. Нет свободной земли вдоль берега? Они присматривают усадьбу старожилов, предлагая им, пожившим на земле, перебраться в город, в квартиру со всеми удобствами. Вовсе не знакомые ни с какой другой валютой, кроме родного рубля, люди узнали истинную цену своему клочку огорода. Участок земли до десяти соток покупается примерно за десять тысяч долларов. Московских ситуаций, когда земля в заповедных местах захватывается самовольно или выделяется за взятки, у нас вроде не наблюдается.

Как складываются отношения «новых русских» с местной властью? Перебираясь в деревню, они видят ее беспомощность. Денег у глав муниципальных образований нет, а потому, собственно, нет и реальной власти. Но, понимая, что им теперь тут жить, состоятельные граждане чаще всего откликаются на мелкие просьбы - подсыпать дорогу и даже заасфальтировать ее. В Новотроицком, к примеру, провели телефонную линию. Для себя, конечно, но и деревенским несомненное благо. А колонка и колодец - это уже жест доброй воли по отношению к местным жителям.

Строительство особняков, считает глава администрации Хабаровского района Владимир Алешко, безусловно, подтягивает инфраструктуру сел. И тут же уточняет, что не стал бы называть владельцев домов «новыми русскими» и уж тем более олигархами. Абрамович с его вертолетами, яхтами и возможностью всю предвыборную кампанию днем агитировать чукчей, а на ночь улетать в Анкоридж, где он останавливался в роскошном отеле, наверное, к ним относится. Наши же предприниматели просто более или менее состоятельные люди. Алешко полагает, что со временем каждый человек должен жить в своем доме. Тогда у нас не будет проблем ЖКХ. Дворы будут в чистоте, а крыши в порядке.

Что имеет район от престижного строительства? Налог с имущества. Хозяин дорогого особняка за свою недвижимость платит до четырех тысяч рублей в год. Не деньги, конечно, но и то хорошо, что местный бюджет поддерживает, а не муниципалитет Майами, куда мог бы увести капиталы. Есть еще налог на землю, но это копейки. Землю муниципальная власть продает по цене сельхозугодий - по 5 руб. 18 коп. за квадратный метр. Но это, разумеется, далеко не в престижном месте.

Главный архитектор района Валерия Гришина говорит, что они пытались ввести коэффициент, который бы учитывал привлекательность прибрежной линии. Получилось, что участок в Елабуге дороже, чем в Корсаково. Но это же абсурд! Земля в престижном пригороде должна стоить дорого, тогда со временем и район вздохнет полной грудью. И новая деревня станет архитектурным продолжением Хабаровска, сменив ветхие подворья, давно отжившие свой срок. Реальную картину ценности земли в тридцати и ста километрах от города может дать зонирование. Но для этого нужно сделать картографическую съемку. Району самому с точки зрения финансов ее не осилить, а край им в этом деле не помогает.

Пригородные села, по мнению Валерии Евгеньевны, перестали быть сельскохозяйственными. Пора сменить их статус.

Уезжая из района, узнаю, что один из наших министров ищет участок под будущий дом. Деревню он уже выбрал. Получат ли от соседства с ним что-то новое местные жители - вот вопрос.

Елена Ищенко.