Тема браконьерства и контрабанды леса в последнее время звучит часто. То одно, то другое силовое ведомство докладывает об аресте целых эшелонов с криминальным «бревном» ценных и обычных пород. Фонд дикой природы рисует и вовсе жуткие цифры.

Все это наводит на мысль, что порядка в этой высокодоходной сфере экономики по-прежнему нет. Между тем еще пару лет назад в крае была разработана целая программа борьбы с хищническими лесозаготовками, о чем наша газета писала в материале «Скажи-ка, ясень, ведь недаром ты криминальным стал товаром».

На момент прошлой публикации боролись с этим злом по двум направлениям. Одно можно условно назвать «оперативно-профилактическое», то есть непосредственное задержание древесины и ее преступных владельцев. Второе - административное. То есть всевозможные административные кордоны, через которые незаконно вырубленный лес не должен был уйти за границу. И то, и другое срабатывало неважно.

Кордон в виде краевой товарной комиссии, чье разрешение на экспорт ценных пород древесины было обязательным в Хабаровском крае, коммерсанты обходили через Биробиджан, Приморье и другие территории. Железная дорога требование погрузки на платформы только с решением комиссии просто игнорировала: сплошь и рядом вылавливали оперативники незаконный лес, уже погруженный в вагоны без разрешения товарной комиссии. На прочие грозные постановления коммерсанты тоже не обращали внимания. А когда же милиция, таможня, ФСБ и прочие структуры ловили незаконный лес, большей частью оказывалось, что наказывать некого: фирмы, которые его рубили, созданы по утерянным паспортам, а те, кто лес купил и теперь отправляет на экспорт, - добросовестные приобретатели и никакой ответственности за браконьерство не несут. Более того, по закону у них и лес-то отбирать нельзя.

На вопрос, как остановить этот нелегальный поток, попыталось ответить координационное совещание руководителей пяти силовых ведомств края (прокуратура, милиция, ФСБ, таможня и УВД на транспорте). Силовики решили ловить браконьеров межведомственными оперативными группами (как на рыбной путине), вооружить лесничих, занести всех, кто занимается лесом от корня до экспорта, в «белый» и «черный» списки, возродить посты ГАИ на лесных дорогах. Это в порядке оперативно-милицейского воздействия. Ну а в качестве административного кордона предлагалось требовать копии лесорубочных билетов на сортировочных площадках и попробовать внести изменения в Таможенный кодекс: чтобы сертификат происхождения древесины стал обязательным документом при оформлении груза на экспорт.

Собравшиеся нынче на очередное совещание в конце июня силовые генералы констатировали: «предложенные ранее меры положительного результата фактически не принесли. Лесхозы в целях получения валютной выручки и реанимации своих структур при поддержке и попустительстве комитета по охране природы и управления лесами превратились во многих местах в наиболее активных заготовителей и организаторов незаконных рубок. Процветает самостоятельная, слабо контролируемая система заготовки и экспорта леса мелкими предприятиями, на долю которых приходится 50 процентов вывозимых за рубеж твердолиственных пород древесины».

Откуда дровишки?

Почему же не сработал план? Во-первых, неудача постигла один из самых важных его моментов. Как сообщил нам секретарь координационного совещания, старший помощник прокурора Хабаровского края Игорь Кормянский, мы добились, что Генеральная прокуратура обратилась к депутатам Госдумы с предложением внести изменения в Таможенный кодекс в части требования первичных документов о происхождении леса (сама прокуратура лишена законодательной инициативы). Но депутаты, рассматривая изменения и дополнения в Таможенный кодекс, момент с происхождением проигнорировали, и вопрос остался нерешенным. То есть таможня по-прежнему не имеет права интересоваться у экспортера, откуда дровишки.

Во-вторых, оперативная составляющая не поспевает за растущим числом и аппетитом лесных браконьеров. Вроде бы в нынешнем году поработали силовики на славу: выявлено на 20 процентов преступлений больше, чем в предыдущем (в том числе 74 незаконные рубки). Кроме того, с 17 марта по 7 апреля прошла широкомасштабная операция «Лес» (как раз в период лесной «путины»). Проверили три с лишним тысячи лесовозов, 527 лесозаготовителей (то есть на делянах). Изъяли 3635 кубометров древесины на три миллиона рублей. В общей сложности из незаконного оборота изъяли более 7 тысяч кубометров древесины ценных пород (неценные, наверное, уже никто не считает). Но если учесть, что вырубается за год порядка 130 тысяч кубометров, то улов милиции составляет около... 10 процентов. Известный случай - 12 вагонов контрабандного леса, арестованного ФСБ уже на границе, - очень наглядно показывает масштабы того, что не охвачено рейдами и проверками. Правоохранительным органам не разорваться: все активные криминальные рубки идут в весенне-осенний сезон, одновременно с путиной. И везде нужны бригады.

Другая проблема - безнаказанность. Из 110 выявленных преступлений только 24 оформлены уголовным делом. Из них 16 направлено в суд. По итогам операции «Лес» возбуждено 35 уголовных дел, привлечено 24 человека, но в суд направили только три дела. Чем они закончатся, пока неясно. К административной ответственности привлекли 314 человек.

Как сказано в милицейском отчете, «следователи плохо владеют методикой расследования таких преступлений. Природоохранная прокуратура и следственное управление УВД направили на места рекомендации». Лично я такие рекомендации видела у возглавлявшего в те времена природоохранную прокуратуру Кожевникова еще два года назад. Впрочем, в свете нынешних «откровений» по части откупа от уголовной ответственности, наверное, уголовных дел могло быть еще меньше.

Но дело не только в профессионализме милиции, но и в существующей законодательной системе. Взять тот же задержанный эшелон контрабандного леса. Сотрудники ФСБ возбудили уголовное дело по 188-й статье - «контрабанда». А прокуратура стала разбираться - у экспортера документы чистые. Он приобрел лес совершенно легально. Добросовестный приобретатель. Хотя, по таможенной статистике, предприятие-владелец леса - один из основных нарушителей таможенных правил по хорскому узлу. Подобная история и с «Хорлестрейдингом». Кругом одни добросовестные приобретатели - лес «отмывается» еще на корню.

Единственный оперативный путь - поймать за руку в момент рубки. Но для этого надо держать в лесу по оперативнику на каждый гектар, да машин побольше, да бензину. А если у бригады есть разрешение, но рубит она лишнее - не милиции же на деляне бревна считать.

Ясно, что недочет заложен в самой системе. Скажем, если я купила машину, которая числится в угоне, то у меня её отберут. Если приобрела криминальную или арестованную квартиру, опять же заставят вернуть, несмотря на то, что я «добросовестный» приобретатель. А вот если купить ворованный лес, то останешься при своем. Может быть, если нелегальный лес у «добросовестных» приобретателей конфисковывать, его будут куда меньше вырубать? И желающих рисковать деньгами поубавится?

Вот твой билет, вот твой вагон...

Начальник Хабаровской таможни Евгений Щукин считает, что при сегодняшнем количестве лесных отгрузочных площадок обеспечить нормальный контроль просто невозможно.

- Сегодня в крае 300 отгрузочных площадок, - говорит Евгений Николаевич. - Естественно, все мы не можем охватить контролем. Принятое недавно постановление главы администрации сокращает их число до 69. Но и это несерьезно. Если на каждую поставить по одному таможеннику - это значит постоянно держать в тайге 69 человек. Мы можем фактическим контролем и оформлением охватить только пять площадок - Новый Ургал, Чегдомын, Хабаровск, Хор и Бикин. Все остальное из тайги должно свозиться туда. Если железнодорожная погрузка идет на дальних площадках - то на открытых платформах, чтобы таможенник мог воочию убедиться, что загружена елка или лиственница, а не ясень или кедрач.

Конечно, минимум площадок и открытая погрузка - это не заслон нелегальному лесу, а лишь вопрос достоверного декларирования. Но, по замыслу, именно там могут сконцентрироваться силовые контролирующие органы. Кроме того, в плане борьбы с нелегальным вырубом леса таможня предлагает ввести маркировку каждого бревна, подлежащего вырубке. По замыслу, прямо на деляне специальные люди, маркеры, должны записать длину, кубатуру, сорт, поставить специальное клеймо. И тогда таможенник или иные контролеры сразу увидят: есть маркировка - значит лес законный. Нет - значит «левый», то есть к таможенному оформлению непригодный.

Мысль, что называется, не нова. Маркировка принята во всем мире. Да и по российским правилам каждое дерево, подлежащее вырубке, должно помечаться специальным клеймом. Только на деле система эта не работает. В Таможенном кодексе по поводу немаркированного леса ничего не сказано. Там и про сертификаты происхождения - ни слова. К тому же маркировку можно легко подделать, маркера - «купить».

Министерство лесной промышленности края выдвинуло свою масштабную идею - наладить единую систему учета леса и лесоматериалов. По замыслу минлеса, на каждой отгрузочной площадке должны компьютерным образом фиксировать, какая фирма сколько леса по такому-то рубочному билету завезла, и как только лишнее пойдет - сразу обратно и заворачивать, а то и в милицию сообщать. При этом все данные должны стекаться в министерство. А железная дорога, в свою очередь, должна поставлять данные о том, сколько леса с каждой площадки ушло. Специальный человек в министерстве будет эту информацию анализировать и делать вывод, какая площадка ведет достоверный учет, а какая «закрывает глаза» на сверхбилетный лес.

Смущает в этой системе многое. С одной стороны, пока министерство все проанализирует, лесные эшелоны давно уже дойдут до Китая, а то и далее. С другой - отмечаться в компьютере может одна фирма, а грузить «левый» лес уже совсем другая. Железная дорога, как известно, редко спрашивает документы о происхождении товара, да и не обязана. Да и что даст система передачи данных, если к таможне уже этот лес привезет совсем другая фирма, которая купила его не у тех, кто занесен в компьютер, а совсем у иной посреднической компании?

- Кардинально решить проблему можно только одним способом - запретить экспорт не-обработанных ценных пород древесины и покончить с так называемыми санитарными рубками леса, которые лежат в основе всего этого безобразия, - считает министр лесной промышленности Василий Шихалев. - Но поскольку до этого не дошло, остается действовать в рамках существующей системы.

Наиболее эффективный путь - это сертификат происхождения, который должна выдавать межведомственная комиссия, в которую хорошо бы включить и управление лесами, и правоохранительные органы, и администрацию края, и налоговую инспекцию. Лишь все вместе они могут установить не только то, что лес вырублен легально, но и то, что билет выписан не на лесной квартал, которого нет в природе, и не на водоохранную зону, и не на «горельник», не горевший вовсе. Только вот как заставить любимых депутатов внести этот документ в список для таможенного оформления? Может быть, новый состав Госдумы, который мы будем выбирать в декабре, более ответственно подойдет к лесному вопросу.

Раиса ЕЛДАШОВА.