До 9 сентября приостановлено исполнительное производство в отношении семьи Димовых (Кадыровых), «прославившейся» в Хабаровске 11 августа.

Напомним, в тот понедельник в дверь обычной двухкомнатной квартиры №103 стандартной панельной девятиэтажки под № 201 на улице Тихоокеанской позвонили судебные приставы. Они пришли выселять жильцов, чтобы «исполнить решение суда».

Затем из квартиры вышел «в народ» отец хозяйки Татьяны Димовой и объяснил: зять Марат выгнал старика в качестве «парламентера» с просьбой передать всем: если не отменят решение о выселении, то он рванет самодельное взрывное устройство. В квартире остались Татьяна, ее мать, маленький ребенок, сам Марат и один из судебных приставов в качестве заложника. Естественно, в считанные минуты девятиэтажку окружили все силы, соответствующие ситуации (милиция, МЧС, «скорая»...), а по краевому центру разнеслось: судебный пристав взят в заложники...

Опять же, в считанные минуты выяснилось, что ничего взорвать Марат не может, ибо в коробке, имитирующей взрывное устройство, никакой взрывчатки нет. Лжетеррориста задержали и, как говорится, машина закрутилась по полной программе.

Такой нестандартной ценой Марат Кадыров добился собственной цели - привлек «внимание общественности» к ситуации вокруг своего квартирного вопроса. Вопроса, где кроме судебного пристава на самом деле оказались еще несколько заложников.

Хроника пикирующего жилища

Эта запутанная история началась в 1998 году. Некая гражданка Глинина, проживающая вместе с сыном и престарелой родственницей Чегадаевой в четырехкомнатной квартире по улице Руднева, 38, вместе с детьми выписывается из своего четырехкомнатного жилья. Квартира приватизируется на имя Чегадаевой.

Уже через месяц «родственница» квартиру продает. Новый хозяин Еремеев еще через несколько месяцев тоже ее продает. Пассару. Долго не задерживается приобретение и у этого владельца. Следующим покупателем четырехкомнатных хором становится семья Дорогих.

Это так называемая «четырехкомнатная линия» дела, от которой, условно говоря, зависят все дальнейшие обстоятельства.

Ибо семья Дорогих до своего четырехкомнатного новоселья владела двухкомнатной квартирой №103 по улице Тихоокеанской, 201. Ее продали Дунаевскому и с чистым сердцем въехали вместе с сыном и малолетним внуком в новые апартаменты. А Дунаевский, в свою очередь, продает эту двухкомнатную квартиру ее сегодняшней хозяйке - Татьяне Димовой.

Вот здесь, словно на телеэкране, и появляется стоп-кадр. Буквально через некоторое время вся эта сюжетная линия останавливается и начинает лихорадочно крутиться в обратную сторону.

Потому что тут «вдруг» просыпается гражданка Глинина, собственно, и заварившая всю кашу. Она утверждает, что о «продаже» Чегадаевой четырехкомнатного приватизированного жилья узнала лишь только тогда, когда его новым хозяином стал Дорогих. Она также заявляет, что расставаться с жилплощадью не планировала, выписывалась оттуда временно, всего-навсего с целью дальнейшего размена жилья.

Все это довольно-таки грамотно изложено от ее имени в заявлении в районную прокуратуру. И прокурору района ничего не остается делать, кроме как обратиться в суд с иском о признании купли-продажи недействительной в интересах несовершеннолетнего ребенка Глининой.

Судебное разбирательство по этому делу затягивается до наших дней.

Крапленые карты

Перво-наперво суд Краснофлотского района выясняет, что Глинина выписывалась из квартиры по ул. Руднева на время. С ее слов, повторяем. Якобы женщина совершенно не собиралась оставаться без жилплощади и поменяла место прописки только лишь с тем, чтобы легче было ее разменять. Возможно, суд счел бы подобные аргументы несостоятельными, если бы совершенная сделка не ущемляла интересы малолетнего ребенка - сына Глининой, проживающего теперь в общежитии.

Правда, параллельно выясняется, что Чегадаева - это... мать Глининой. Возникает вопрос о ее недееспособности, но квартиру старушка продает в 1998 году, а недееспособной признается в 1999 году.

Есть масса вопросов и к самой Глининой (к примеру, живет рядом с родной мамой и не ведает, что та продает квартиру?..), однако ни на одном из судебных заседаний «потерпевшая» не производит впечатления трезвомыслящего человека.

Тем не менее, суд не вправе «выходить за рамки искового заявления». Есть заявление прокурора, есть реакция. И законники принимают решение: четырехкомнатную квартиру по ул. Руднева вернуть Глининой. Все договоры купли-продажи в отношении нее признать недействительными. Чегадаева к тому моменту умирает, все продавцы-покупатели должны вернуть друг другу уплаченные ранее деньги, и полноправной хозяйкой квартиры считается Глинина.

Дорогой, в свою очередь, обращается в суд с другим заявлением. Поскольку выезжать его семейству из квартиры на ул. Руднева некуда, он просит суд признать недействительной продажу его квартиры на ул. Тихоокеанской, 201.

Ибо у него тоже несовершеннолетние дети, а так как он не знал о том, что квартира на ул. Руднева не чиста и являлся добросовестным покупателем, то ему нужно вернуть его прежнее жилье.

И тот же Краснофлотский суд в 2002 году принимает еще одно решение: квартиру по ул. Тихоокеанской, 201 вернуть Дорогим. Значит, нынешнюю ее хозяйку Димову оттуда выселить. А того, кто продал квартиру Димовым, Дунаевского обязали вернуть им деньги: 94772 рубля стоила двухкомнатная «панелка» в 1998 году.

Разумеется, все судебные решения оспариваются заинтересованными сторонами в краевом суде, который в 2003 году принимает решение оставить вердикты районного суда без изменений.

Картина вырисовывается следующая. Глинина уже имеет все права на квартиру по ул. Руднева, 38, но ее сегодня занимает семья Дорогих. Бывшее жилье Дорогим тоже судом возвращено, но въехать они в квартиру по ул. Тихоокеанской, 201 не могут, потому что ее занимает семья Димовых. Причем обе семьи: и Дорогих, и Димовой, бесспорно, являются добросовестными покупателями (приобретателями). И по-человечески, казалось бы, их понять можно.

Другое дело, избранные ими методы «борьбы» за свои права дошли практически до крайностей. К примеру, за время «военных действий» Татьяна Димова успела в «раздорной квартире» родить ребенка, отцом которого является защищающий ее Марат Кадыров. О факте рождения ребенка суды даже и не подозревали до тех пор, пока дело не дошло до выселения, - приходят приставы выселять Димову, а тут, оказывается, уже ребеночек есть...

За это же время Татьяна успела прописать в квартире своих родителей, имеющих, кстати, совсем другую жилплощадь, но по стечению обстоятельств тоже в Краснофлотском районе. Сама Димова на судебные заседания не являлась, полностью доверив представлять собственные интересы своему гражданскому мужу - Кадырову. А у того - сахалинская прописка и т.д., и т.п. на целых три тома судебных разбирательств.

Словом, наши пострадавшие «герои» в абсолютно советском стиле используют все, что только можно использовать для дальнейшего затягивания и волокиты дела. И как бы «красиво» они при этом не выглядели, все это лишь в очередной раз, увы, подтверждает только одну истину: квартира для нашего человека в основной своей массе - это все. Можно сказать, вся жизнь...

Впрочем, наши «герои», возможно, все-таки не зря боролись. В апреле этого года Конституционный суд России принял специальное постановление, разъясняющее суть подобных сделок. Мы советовались с юристами, работниками прокуратуры, судов. В итоге, по мнению нашей аналитической группы, у двух пострадавших семей - Дорогих и Димовой (как безусловно добросовестных приобретателей) - еще есть шансы на торжество справедливости, вернее, есть основания для пересмотра судебных решений (по их выселениям) в порядке надзора (есть такой спецтермин). Так оценивают ситуацию квалифицированные юристы, руководствуясь постановлением Конституционного суда.

Квартирный вопрос анализировали Людмила БОЛДЫРЕВА, Оксана ОМЕЛЬЧУК, Наталья РАССЫПНОВА, Валентина СЕМЕНОВА.