Улыбка Большого Жанно

Кажется, сегодня уже надо объяснять, кто такой Натан Эйдельман. Выросло новое поколение читателей, которому абсолютно неведомо, как в позднесоветскую эпоху люди «доставали» его книги, выпрашивали их у знакомых «на ночь» и читали взахлёб, смеялись и плакали над страницами, наполненными, казалось бы, сухими архивными документами. Но, Боже мой, в сочетании с текстами Эйдельмана они вдруг превращались в блистательные, таинственные, ошеломляюще неожиданные «истории людей»!

Это вовсе не те истории некоторых современных авторов, которые смакуют всякие интимные подробности и прочую «вкусную фактуру» из жизни великих людей. Это мудрое и доверительное повествование историка о прошлом, которое странным и непостижимым образом вдруг сопрягается с настоящим. И что ещё удивительнее, многое из того, о чём писал Эйдельман, касается лично тебя. Твоей судьбы, твоих ожиданий, надежд, страхов…

В «Большом Жанно», этой «повести об Иване Пущине», только что изданной «Вагриусом», есть такой эпизод.

Иван Пущин, удивляясь, вспоминает, что 14 декабря на Сенатской площади в Петербурге, где трагически переламывались судьбы, «было весело». Невероятно: декабристы смеялись, шутили, озорничали. Вдумайтесь: «Чем дальше и страшнее - тем веселее мне было». «Именно у самого конца, когда уже стемнело, - апогей надежды и, стало быть, веселья!»

Наверное, это чувство было знакомо и многим из нас, выходившим в дни августовского путча ГКЧП на митинги. Ничего, абсолютно ничего тогда не было известно, и события могли принять самый жесткий оборот. Но - вспомните! - нам было отчаянно весело.

Почему? А вот: «...Поводом к веселью было, думаю, чувство, что выбор сделан и дело сделано: худо-бедно, а сделано», и страха больше нет. Это Пущин сказал. Всё повторяется?      

Бессмысленно пересказывать книги Натана Эйдельмана. Их надо читать. Тем более эту - «Большой Жанно», посвященную «другу бесценному» самого Пушкина и декабристу Ивану Пущину. Пожалуй, это самая «романная» из всех исторических книг Эйдельмана. Она о том, что нет свободы без личности и наоборот. Это повествование о том, как «выстроить» себя и свою судьбу красиво и достойно, быть «артистом в силе». Хотя, возможно, вы прочитаете в «Большом Жанно» совсем о другом. Эта мудрая книга так многогранна, что каждый найдёт в ней страницы лично для себя и … о себе.

Натан Эйдельман умер неожиданно, на пороге шестидесятилетия. Рассказывают, что в больнице он медленно, с наслаждением читал стихотворение Пушкина «Андрей Шенье». Что ему виделось в этих строках и о чём он думал?

Может быть, о том, о чём говорил его Большой Жанно: «Я не знаю, в каких отношениях с нами близкие нам души, но убежден, что земная разлука не разрывает настоящей связи…» И, следовательно, «история продолжается». Эта фраза часто встречается в работах Эйдельмана.

Несмотря ни на что, история продолжается!

Николай Семченко.