Андрей СУХОРУКОВ, председатель Дальневосточного объединения промышленников и предпринимателей: - В начале 90-х годов довелось мне служить на острове Итуруп Курильской гряды. Там стояла дивизия сухопутных войск, именуемая в народе икрометно-пулеметной.
Наше расположение находилось в восьми километрах от действующего вулкана Иван Грозный. О себе он напоминал постоянно. Потряхивало на острове иногда и по нескольку раз на дню, но землетрясения в большинстве своем были не сильные. Люди, которые там жили постоянно или служили уже достаточно долго, к этим «потрясениям» привыкли. И хотя поначалу мне от них было жутковато, но, глядя на то, как местные спокойно к этому относятся, я и сам достаточно быстро привык.
Поселили к нам в офицерское общежитие молодого лейтенанта. Он всю жизнь прожил на материке, и постоянные курильские встряски действовали на него, как мышь на блондинку. Все, кто имеет общие представления о правилах поведения при землетрясении, когда кто-то бежит прятаться в ванную, кто-то - под несущую стену, кто-то залезает под стол, чтобы при сильном толчке не завалило. Лейтенант, чтобы успеть добежать до одного из таких спасительных мест, придумал интересную штуку.
Чтобы вовремя ощутить землетрясение, он поставил хрустальные фужеры в серванте близко друг к другу. Даже при очень слабом колебании земной коры бокалы начинали дребезжать, и лейтенант сразу бежал искать спасительное место. Народ, который жил в том общежитии, этот его способ быстро вычислил и начал над ним подшучивать. Приходили к лейтенанту в гости, приземлялись на диван, который стоял рядом с тем самым сервантом, и начинали понемногу его трясти. При этом каждый шутник внимательно наблюдал, как хозяин бежал под дверной косяк и ждал, когда закончится «землетрясение». Так разыгрывали человека в течение недели. Сначала сдерживались, старались не смеяться, но в итоге кто-то не выдержал, и демонический хохот разнесся по общежитию, оповестив о том, что тайное стало явным. Мы узнали от хозяина комнаты всё, что он думает про подобных юмористов, а тапки и другие предметы, летающие по комнате, только усиливали эффект от слов негодующего «сейсмолога». Кстати, так его потом за глаза и называли.
Прослужил я на Итурупе три года. А через два года после того, как я оттуда уехал, в октябре 1994-го, произошло сильнейшее разрушительное землетрясение, которое стерло с лица земли военный госпиталь и унесло несколько человеческих жизней. Тогда я вспомнил наши шутки над молодым лейтенантом, и было уже не так смешно.