Похоронки шли одна за одной

«Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
На могилах у мертвых расцвели голубые цветы…»
Это строчки из стихотворения «Мое поколение» поэта-фронтовика Семена Гудзенко - одного из самых любимых народного артиста России Сергея Лычева из Хабаровского краевого театра драмы. Тема войны вообще занимает особое место в творчестве Сергея Николаевича. Ведь для Лычева война тоже не абстрактное понятие. Он родился за два года до грозового 1941-го, и детские воспоминания, конечно же, сохранились в памяти.
- Наша семья жила в Новокузнецке, но многие мои родные и близкие участвовали в войне, - вспоминает Сергей Николаевич. - Мало кто вернулся живым. Помню, в 1943-м (мне тогда четыре года было) пришла похоронка на дядю Сашу, маминого брата. Он после школы немного поработал на металлургическом комбинате, на котором броневую сталь для танков варили. Затем окончил шестимесячные лейтенантские курсы - и на фронт. Воевал на Курской дуге. Потом армия двинулась на Украину.
Погиб мой дядя в деревушке в 40 километрах от Харькова. Спустя много лет, будучи с театром на гастролях в тех краях, я побывал на его могиле. 500 человек тогда там полегло! Удалось пообщаться со старушкой-учительницей, на глазах которой происходили те события. По ее воспоминаниям, на площади, где находился взвод, разорвался снаряд. Было дяде всего-то девятнадцать.
Потом пошли похоронки одна за одной. Под Сталинградом убили брата отца. При прорыве блокады Ленинграда погиб дядя Андрей (он похоронен на Пискаревском кладбище).
А больше всех я запомнил дядю Пашу. Ведь зимой 1945-го, когда мне уже шестой год шел, он после ранения приезжал к нам в гости из госпиталя. Любил сидеть у него на коленях и слушать разные истории. Потом дядя вновь уехал на фронт. 9 мая мы отмечали Победу и ждали, что вот-вот вернется наш герой.
Тогда еще никто не знал, что дядя погиб под Берлином за пять дней до окончания войны. Похоронку на него получили только 16 мая. А еще через неделю от дяди пришла посылка с немецкими губными гармошками.
Помню, мы, дети, рассматриваем подарки, а вокруг все плачут. Вот такая грустная история. Кстати, моя мама тоже активно помогала фронту. Она - майор ветеринарной службы - была председателем комиссии по отбору лошадей в кавалерию.
- Наверное, поэтому в вашем репертуаре много песен о войне? - интересуюсь у Лычева. - Ведь вы на протяжении многих лет шефствовали над воинскими частями…
- Эта дружба началась еще в далеком 1962 году, когда я, в ту пору молодой артист, работал в хабаровском ТЮЗе. Поначалу в основном к пограничникам ездили - столько застав посетил, что и не сосчитать! Когда приключились события на Даманском, вместе с поэтессой Людмилой Миланич, другими писателями и актерами отправились в те места. Думали, что прямо на Даманском выступим, но потом нам запретили. В итоге дали концерты на Васильевской заставе и в Бикинском погранотряде. Жили прямо в гарнизонах, в военных гостиницах.
Далее началось общение с танкистами, артиллеристами… На торпедных катерах Тихоокеанского флота выступал, многие из них были засекречены. Там же познакомился с первой в мире подводной лодкой «Спасатель». Военное начальство видит, что работа по патриотическому воспитанию у меня идет неплохо, стали приглашать всюду.
По воспоминаниям артиста, особо тесное сотрудничество было с армией ВВС и ПВО. Специальный самолет даже за Лычевым присылали.
Кстати, за свою шефскую работу Лычев награжден медалями. Но их особо не афиширует. Хотя артисту порой говорят: «А чего стесняться: вы ведь пятьдесят с лишним лет реальную воспитательную работу делаете».
Дмитрий ИГОЛИНСКИЙ.