Владивостокский писатель и журналист Василий Авченко выступил на фестивале «Книги России» на Красной площади в Москве. Что он рассказал москвичам о Дальнем Востоке и что интересовало о нем самих зрителей, записала корреспондент «Русской планеты».
- В литературе говорят о московском, петербургском тексте, а мне бы хотелось говорить о тексте дальневосточном. Людей на Дальнем Востоке мало, и большой дальневосточной литературы - как процесса, как движения - мне кажется, нету. При этом есть отдельные яркие книги на дальневосточном материале. От «Как я съел собаку» Евгения Гришковца - это как раз о том, как он служил на Русском острове под Владивостоком - до Михаила Тарковского, в Москве скоро должна выйти его книга «Тойота Креста» в трех частях. Был великолепный роман Александра Кузнецова-Тулянина под названием «Язычник» - на курильском материале. Сильный роман у Виктора Ремизова «Воля вольная».
Беда Дальнего Востока в том, что есть масса интереснейших сюжетов и тем, но им не хватает летописцев. Целые пласты человеческих судеб и потенциальных литературных сюжетов пропадают и покрываются песком забвения. Взять хотя бы такую тему, как переселение конца XIX века, когда люди из Центральной России, с Украины ехали на Дальний Восток, совершенно не представляя себе его. Некоторые даже везли с собой камни для гнета - придавливать сверху капусту при закваске, потому что не знали, есть ли в Приморье камни. Как выживал украинский крестьянин в тайге, где, с одной стороны, ходили тигры, росли лианы, виноград, лимоны, а с другой стороны, бывало зимой минус 40 и лежал глубокий снег? Это эпопея уровня «Тихого Дона», но у нас не нашлось своего Шолохова. Или вот Олег Куваев написал роман «Территория» о том, как искали золото на Чукотке после войны. А была еще более впечатляющая история колымского золота, которое открыл Юрий Билибин в конце 20-х - начале 30-х годов XX века. Но не нашлось своего Джека Лондона, чтобы это описать.
В 90-е годы, когда во всей стране творилось непонятно что, на Дальнем Востоке творилось то же самое, но с региональной спецификой: у нас лес, рыба, подержанные иномарки из Японии, вокруг этого крутился бизнес, естественно, с криминальным оттенком. Об этом тоже не появилось адекватного литературного произведения. Пока единственная книга о бандитском Дальнем Востоке - это учебное пособие для студентов юрфака профессора Номоконова «Организованная преступность Дальнего Востока: общие и региональные черты». Казалось бы, сухое учебное пособие, а читается, как детектив: настолько интересно узнавать в ней - особенно ныне действующих - депутатов, чиновников, которые в те времена представали в совершенно ином свете. Но об этом должны быть написаны великие художественные книги, которых пока нет. Дальнему Востоку не хватает писателей, потому что у нас молодой регион и нет давней традиции, в том числе литературной. Если в Сибири ей уже 300 лет, у сибиряков есть Астафьев и Шукшин, то на Дальнем Востоке с этим хуже.
Может быть, причина еще и в немного другом образе жизни. Он не так консервативен, как в той же Сибири. Мы сегодня здесь - завтра там, сегодня в море, завтра на берегу, послезавтра в Москву переехали жить… Как-то так все раздергано. Но я надеюсь, что у нас будет свой Джек Лондон и своя великая дальневосточная литература.
И мы эту Атлантиду своими силами пытаемся как-то извлекать, поднимать. Литература не должна делаться только в Москве. Я бы хотел, чтобы по всей России в разных городах была своя литература. В Перми есть писатель Алексей Иванов - вот такое должно быть в каждом городе.
- На всем Дальнем Востоке живет 6 млн. человек, и это население занимает треть территории страны. Люди уезжают в Москву, Петербург, за границу, мне это не нравится: я хочу, чтобы и на Дальнем Востоке люди хотели жить и могли самореализовываться.
Первый миф о Дальнем Востоке - миф о китайской экспансии, якобы половина его населения - китайцы. На самом деле их очень мало, мне бы даже хотелось, чтобы их было побольше. Это дает возможность обмена культур и экономическую выгоду: дешевые вещи. Но им не очень интересно заселять Дальний Восток: сейчас есть работа и в самом Китае, а юань крепнет. Китайцам гораздо интереснее ехать в Москву: рынок больше. А на Дальнем Востоке гораздо больше представителей южных республик бывшего СССР.
И на самом деле мы плохо знаем культуру Японии и Китая. Мы слушаем ту же самую музыку, что и москвичи: российскую, западную. А о халлю («корейской волне» - совокупности корейской культуры и развлечений, завоевывающих популярность по всему миру. - Прим. РП.) или о японском роке мы ничего не знаем. Эту тенденцию начал ломать музыкант Илья Лагутенко, приглашая корейских, японских, китайских музыкантов на фестиваль «V-Rox» во Владивосток.
Второй миф - миф о дальневосточном сепаратизме. Я глубоко убежден, что для него нет никакой социальной базы. Никто на Дальнем Востоке не хочет отделяться от России, нет таких массовых настроений. И самоидентификация «россиянин» так же сильна, как самоидентификация «дальневосточник».
Несмотря на анонс, лекции Василия Авченко как литературной встречи на книжном фестивале, о литературе и писателях его почти не спрашивали. Зал спросил, сколько людей живет на Дальнем Востоке, сколько среди них китайцев, для кого он (Авченко) пишет, сколько ему лет и женат ли он, над каким материалом работает сейчас. Или, например, о таком:
- Вот я, москвич, решил поехать во Владивосток. Что вы мне посоветуете делать там неделю?] Спросили и о том, можно ли на ярмарке купить его книги. Но на «Книгах России» не было отдельной презентации ни произведений Авченко, ни любого другого дальневосточного автора.
(«Русская планета»)