Так случилось, мужчины ушли...

Сыну 2,5 года и ему очень не хватает дедушки. Вот с бабушками все в порядке, можно даже запутаться - кого как зовут. А дедушки нет. Поэтому Родион приватизирует чужих. Забирается в гостях на коленки и говорит: «Это мой дедушка!». У меня в детстве была та же история.
В советские далекие годы, когда еще детей называли «октябрятами», в школе надо было рассказать о своем дедушке - участнике войны. Я к маме и обратился за историей. И рассказала она мне, что оба деда у меня погибли на фронте: один был пулеметчиком - Ленинград защищал, второй - танкистом. Я даже стихотворение написал свое первое - детское: «Строчит пулеметчик…».
Годы прошли, после перестройки и гласности история страны резко изменилась, а вместе с ней - и история моих дедушек. Одного, оказалось, раскулачили насмерть еще до войны (святая ложь про пулеметчиков). Второй на фронте в обычной пехоте пропал без вести. Где и как - никому неизвестно.
Все эти годы до сегодняшнего дня я смотрел фильмы про войну и читал книжки. В них были сильные молодые мужчины, совершающие подвиги, любовь, суровые умные генералы, товарищ Сталин и маршал Жуков. Но не было ни одного моего деда. Я не забирался к ним на колени, они не гладили меня по русой голове и не рассказывали сказки - ни русские народные, ни про войну (Гражданскую и Великую Отечественную). Они жили и погибли, каждый по-своему. Не так красиво, как в кино. Но мне уже это не важно. Они были частью России, ее истории, но не смогли стать частью моей жизни.
А вот бабушка нянчила меня и по голове гладила. Говорят, даже крестила втайне от остальной семьи и советской власти. В годы войны (мама вспоминала) вкусно готовила кашу из лебеды (растение придорожное такое). С детьми делила последний хлеб: «Ешьте. Вот еще кусочек».
- А ты мама?
- А я уже поела (еще одна ложь святая).
Довелось и мне писать про войну, буквально недавно, точнее, записывать воспоминания человека, пережившего трудовой фронт в Хабаровске. Простите, но в этом материале ошибку допустил. Написал: «По талонам тогда получали на месяц 800 граммов хлеба (это рабочие, служащим полагалось 500, иждивенцам - 200)». На следующий день люди начали звонить. Пожилые, ветераны и участники.
- Ерунду написали. Норма была у нас 800-500-200 грамм хлеба в день.
Извинения свои приношу. И понимаю, вдруг, что не знаю - сколько это, 200-500 граммов хлеба в день. Много или мало? Видимо, понять это и запомнить на всю жизнь можно, когда мяса нет и салата «Оливье» в придачу. А когда хлеб не едят, чтобы похудеть, а лебеда - это сорняк, понять двухсотграммовую норму невозможно.
Если бы про моих бабушек и дедушек сняли фильм, получилось бы не такое интересное кино, как «Тихий Дон» или «Они сражались за Родину». Но мне не обидно. Мне жалко, что они не садили меня на колени и не гладили по русой голове в далеком детстве. Пусть детям моего Родиона повезет больше.