Вооружен и чудовищно опасен

- Случай со школьным расстрелом в Казани вновь показывает, что мы живем от трагедии к трагедии. Постоянно случается что-то крайне тяжелое. То пожар в доме престарелых со многими жертвами.

То расстрел в Керчи или подмосковной Ивантеевке. То «Зимняя вишня», то «Хромая лошадь» или «Холдоми», где заживо сгорают люди, а расследование длится годами (экспертизы, дескать, долго делают).

То перевернется очередной автобус «от Васильева», раздавив кучу народа, и при этом к уголовной ответственности (причем не очень строгой) снова будет привлечен стрелочник - не выспавшийся водитель или мелкий завгар, выпустивший его на линию.

Сразу после очередной горы трупов ни в чем не повинных людей спешно происходит возбуждение очередного уголовного дела, бурная полемика на федеральных и местных каналах, мелкий «ремонт» государственного механизма, а затем все утихает до очередной встряски.

Через несколько лет, когда вновь произошедшие трагедии заслонят ранее случившиеся, будет вынесен приговор, который уже ничего не изменит, так как актуальность события ушла.

Замечу, так было не всегда. После серии террористических актов в Москве и иных городах многое в законодательстве и правоприменении кардинально изменили, перекрыв террористам лазейки проникновения в общество, а заодно и кислород.

У меня, охотника с сорокалетним стажем, не укладывается в голове, как можно так легко выдавать федеральные (бессрочные, отметим) охотничьи билеты безусым юнцам, не знающим ни жизни, ни основ охотминимума. А ведь эти охотбилеты являются основанием для доступа к гладкоствольному оружию.

На днях знакомый похвастался, что получил такой билет после краткого собеседования с чиновницей охоткомитета. Какая чиновница? Это должна быть утвержденная как минимум на уровне губернатора строгая комиссия из семи-девяти умудренных опытом уважаемых в обществе человек разных специальностей.

Претендент в охотники должен иметь, по моему мнению, поручителя из числа опытных охотников, у которого он не меньше года стажировался.

С лишением поручителя права на охоту и на оружие в случае, если тот, за кого он поручился, совершит преступление с использованием этого оружия.

Арсеналы оружия, которого на руках у населения более шести миллионов стволов, должны иметь численные пределы на одну персону.

Все владельцы оружия должны периодически, в законом определенные сроки, проходить обследования у психиатров и психологов, сдавать биоматериалы на алкоголь и наркотики.

Ранее 21 года никто не может даже претендовать на получение соответствующей лицензии. В Росгвардии должны быть сотрудники, имеющие право осуществлять оперативную деятельность в отношении людей, имеющих оружие, на предмет экстремизма их высказываний, в том числе - в соцсетях.

Сама Росгвардия должна получить право внезапных, без какого-либо предупреждения, проверок условий хранения оружия (за исключением ночного времени) и право его протокольного изъятия при выявлении нарушений.

Полицейские и иные сотрудники спецслужб, а также охранники частных охранных предприятий должны иметь четкие указания на предмет стрельбы на поражение при нападениях на объекты со стороны вооруженных людей.

Ну а школы получить, наконец, реальную защиту со стороны частных охранных предприятий и соответствующее финансирование на эти цели. Средства на это, полагаю, найдутся за счет сокращения десятка два болтунов из государственного аппарата, много рассуждающих о безопасности детей, сидя в удобном кресле.

Сегодняшнее законодательство об оружии страдает жутким формализмом. Оружия лишают не тех, кто представляет угрозу, а тех, кто попал под какие-нибудь формальные запретные критерии.

Скоро, наверное, начнут лишать лицензий охотников, проехавших на красный свет. А новоявленные молоденькие Брейвики, не имеющие никаких нарушений, у которых «съехала крыша», на законных основаниях будут приобретать ствол и крушить первоклашек.

Так, у меня сейчас есть клиент, бывший руководитель охранного предприятия, которого привлекли к административной ответственности за то, что двое его сотрудников при проверке не имели при себе положенных на посту карточек-разрешений.

Как следствие, он лишился личного оружия, которое ему через год, как это положено по закону, под разными соусами не хотят возвращать.

И может быть как раз этого серьезного человека с законным пистолетом в кобуре, бывшего десантника, как раз и не хватило в казанской школе, чтобы предотвратить чудовищную трагедию?