Невезучее наследство

В последнее время вопросы наследства все чаще волнуют хабаровчан. Прежде всего потому, что им стало что наследовать. Вот только почему таким бездушием порой заполнены судейские кабинеты?
Почему иногда судьи не хотят вникнуть в суть проблемы, разобраться в ней, позадавать сторонам подробные вопросы, предложить гражданам, основательно запустившим оформление своих прав, представить дополнительные документы? Может быть, потому, что сильно ослаб общественный контроль за деятельностью третьей власти? Да и само судейское сообщество могло бы построже спрашивать с тех, кто «гонит» халтурку, удобно сидя в судебном кресле.
О наследственном вопросе, который никак не хотел решаться, и сопутствующих ему обстоятельствах рассказывает в очередной публикации адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры», кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации Михаил Слепцов.

Уроки права

Давно знакомая мне по юридической работе нотариус, внезапно позвонив, взволнованно попросила о встрече и уже через полчаса была в нашем офисе.
- Вот скажите мне, может быть внук наследником по закону после смерти деда?
- Если нет завещания и если живы его отец или мать, то, безусловно, нет. В этом случае кто-то из них будет наследником, а не внук.
- Вот, видите. А по решению Железнодорожного районного суда нашего города - может. Суд признал его наследником. А его здравствующая мать у меня уже по наследству оформила денежный вклад. И когда я отказалась выполнить это неверное решение суда - внук на меня саму подал в суд. И грозит мне последствиями, вплоть до лишения статуса нотариуса. Защитите меня. Мне самой по судебным заседаниям ходить особо некогда, да и гражданский процесс я знаю неважно…
Сказано - сделано. Мы взялись за свою привычную работу. Первым делом было необходимо доказать правоту нотариуса по тому судебному спору, где подали в суд на нее саму, когда внук обжаловал действия нотариальной конторы по невыполнению решения суда. И сделать это было на первый взгляд непросто, учитывая, что решение суда уже вступило в законную силу. А такие решения и по закону, и по совести нужно выполнять, даже если ты с ними по каким-то причинам не согласен.
Юрист, представитель внука, которого мы назовем Олегом Васильевичем (сведения о лицах и обстоятельствах изменены в целях соблюдения кодекса профессиональной этики адвоката), кипел в суде праведным гневом на нерадивого нотариуса. Но выиграть этот первый раунд нам было сравнительно несложно. Дело все в том, что подобного рода дела могут рассматриваться лишь при отсутствии, как выражаются юристы, спора о праве. А в процессе мы заявили, что спор такой есть, оспаривает право внука на наследование после деда сама нотариус, и, значит, это дело нужно производством прекратить.
С принятием новых основ законодательства о нотариате наша страна перешла на принципы так называемого латинского нотариата. Это когда нотариус отвечает за совершаемые им сделки всем своим имуществом. Иными словами, за совершение чего-то противозаконного нотариус может не только своей лицензии лишиться, но и материально за это ответить. Такие действия могут ему «влететь в копеечку». Вот почему он может спорить с теми, кто хочет совершить через этого нотариуса сделку, если считает ее незаконной. И даже спорить с судом. А оформление наследства тоже считается сделкой, хотя и односторонней.
Сложнее было оспорить то самое решение суда, которое вызвало столь эмоциональную оценку нотариуса. Для этого нам нужно было восстановить давно пропущенный срок для его обжалования. Но причины для восстановления срока были найдены. Ведь нотариус попросту не была привлечена судом к участию в деле, а в делах о наследстве делать это нужно обязательно хотя бы потому, что не кому-нибудь, а именно нотариусу в дальнейшем выполнять судебный акт, оформляя соответствующее свидетельство.
Краевая коллегия по нашей жалобе в интересах нотариуса отменила решение суда, установившее факт принятия наследства внуком после смерти деда, как ошибочный. Правота нотариуса была подтверждена вышестоящей судебной инстанцией. Гневом исходил только внук, Олег Васильевич:
- Как вы мне дороги, умные юристы, - стоя на ступеньках судебного крыльца и глядя, как осенний ветер разносит желто-красные листья ясеня на Уссурийском бульваре, клокотал он, - вы все погубили… Это тупик, понимаете. Дом у нас есть, а права на него оформить не можем. И буквы в фамилии родственников не совпадают, и многих подтверждающих бумаг у нас нет. Я уже столько сил потратил и столько денег своим юристам заплатил, а вы появились и все нам вместе с вашим принципиальным нотариусом испортили, все вверх дном перевернули…
Я был вовсе не обязан выслушивать обиды проигравшей стороны. Но мне было жаль этого слепого теленка, тычущегося наугад с помощью неудачных подсказок в жесткое вымя закона. И я сообщил Олегу Васильевичу, что знаю, как выиграть его дело.
Еще через неделю он излагал нам свою проблему в том же самом офисном кресле, где за пару месяцев до него сидела знакомая мне нотариус…

Заколдованная недвижимость

Краевая судебная коллегия, отменяя решение районного суда, недвусмысленно высказалась о том, что только мать нашего Олега Васильевича может быть наследником этого дома, а не он сам. То есть подтвердила правоту нотариуса, которая терпеливо разъясняла это внуку с самого начала злополучной истории дома по улице Нестерова, потерявшего хозяина в двухтысячном году.
Поэтому было вполне естественным, что первое, о чем мы спросили Олега Васильевича: а почему его мать сама не оформила наследство на дом?
Выяснилось, что причиной тому было сразу несколько обстоятельств. Дело в том, что родственники Веры Семеновны не переоформляли свои права на наследство после смерти своих предшественников, хотя и продолжали проживать в доме. Тема, впрочем, совсем не новая не только в краевой столице, но и по всему региону. Люди после смерти наследодателей живут в их домах, сажают огороды, выращивают овощи и фрукты на приусадебных участках, а наследство не переоформляют. Вот картошку надо выкопать вовремя, а то мороз ударит, а бумажки всякие - подождут…
Запущенный вопрос усугублялся еще и разным написанием украинской фамилии в различных документах. В одних члены большой семьи именовались как «Швыдкой», а в других как «Швидкой». Да и сама престарелая Вера Семеновна не очень-то хотела ходить по инстанциям, поручив все это внуку. Так и родилась порочная с точки зрения закона идея переоформить все сразу на внука.
Кроме того, как мы выяснили, никаких противоречий между Верой Семеновной и ее сыном Олегом Васильевичем не было. Мать не только не возражала против хлопот внука о судьбе дома, но и всячески его поддерживала в этих усилиях, пока что, правда, не приведших к положительному результату.
Оставалось лишь грамотно оформить новый иск от имени матери, предъявить суду все доказательства, выиграть дело, оформить дом на Веру Семеновну, а затем совершить от ее имени сделку в пользу Олега Васильевича.
Но в наших судах не все так просто, как кажется на первый взгляд, даже если все законно.
С самого начала новых судебных процессов было заметно, что судья обращает внимание на разные второстепенные мелочи (что говорится «цепляется к запятым»), а не на главное. Ну, например, на мелочь вроде незначительного расхождения в площади дома по документам БТИ разных лет. 
А тут еще представитель нашей мэрии в процессе подлила масла в огонь: она заявила, что к дому в 1964 году без разрешения местных властей предками заявителей, когда-то гонимыми спецпереселенцами с Украины, была приделана холодная пристройка. И, следовательно, пристройка эта - самовольная. А раз так - самовольным строением является и весь дом. И в таком случае переоформлять его по наследству нельзя. И что же делать? Да очень просто - отдать дом мэрии, как выморочное имущество.
В общем, согласно этой логике, если у вас на лбу самовольно выросла шишка, то вся голова у вас на плечах сидит незаконно. И, значит, нужно голову удалить…
После таких возражений на иск дело понеслось к финалу семимильными шагами. И итог не заставил себя ждать: иск удовлетворить частично. Установить факт родства (невзирая на разное написание фамилии). А в остальном - отказать. Самовольные постройки судебной защите не подлежат. 
Так дом, благополучно, на законных основаниях простоявший в Хабаровске более шестидесяти лет и, заметьте, никому никогда не мешавший, в одночасье стал «персоной нон грата», недвижимостью вне закона. При таких обстоятельствах лучше промолчать о нашей репутации, об отношении людей к тем, кто заявлял, что знает, как выиграть это дело…

«Но вся эта беда совсем не навсегда…»

В последнее время вопросы наследства все чаще волнуют наших граждан. Прежде всего потому, что им стало что наследовать. Скажем, как раньше квартиры «переходили» к детям? Да по факту прописки. Родители умирали, а дети вместо них становились ответственными квартиросъемщиками. Зачастую, даже без переоформления лицевых счетов… Теперь же огромное большинство квартир у людей в собственности. И не только квартир, но и жилых домов, земельных участков, гаражей, дач, автомобилей и даже долей в уставных капиталах различного рода предприятий. До олигархов таким людям ой, как далеко, но и с сумой побираться они не пойдут. 
Вопросы эти часто оказываются запущенными, запутанными, а посему - непростыми. Тут-то и требуется квалифицированная юридическая помощь. Но в судах сейчас никаких разъяснений не дают. Ни по каким вопросам. И лично я с этим согласен. Суд - это орган правосудия, его задача - не разъяснять, а применять закон. Вот только почему таким бездушием порой заполнены судейские кабинеты? Почему иногда судьи не хотят вникнуть в суть проблемы, разобраться в ней, позадавать сторонам подробные вопросы, предложить гражданам, основательно запустившим оформление своих прав, представить дополнительные документы? Может быть, потому, что сильно ослаб общественный контроль за деятельностью третьей власти? Да и само судейское сообщество могло бы построже спрашивать с тех, кто «гонит» халтурку, удобно сидя в судебном кресле…

Могут сказать, что автор статьи придирается. Его позицию по делу не разделили, вот он и поднимает волну… Допустим. Но мне непонятно, как можно было в одном и том же суде дважды грубо ошибиться по сравнительно несложному одному и тому же наследственному вопросу? Причем в том самом суде, где регулярно, на постоянной основе проводится учеба судей, разбор судебных ошибок (что, увы, происходит не во всех районных судах).
Ведь второе решение суда по заколдованному невезучему дому тоже было отменено краевой коллегией по докладу судьи краевого суда Т.А. Разуваевой. Коллегия указала, что вопрос с холодной пристройкой носит несущественный характер. Тем более, что нами было представлено заключение компетентных специалистов о том, что пристройка безопасности дома не угрожает и соответствует архитектурным нормам.
Пришлось краевому суду выносить собственное решение по сути спора. Вера Семеновна была признана единственной наследницей всего дома, включая площадь злополучной пристройки. Так как ее муж при жизни, продолжая пользоваться домом, фактически вступил в права наследования. А она сама наследство приняла, когда получила после мужа его денежный вклад.
Знакомая нотариус лишь порадовалась очередному подтверждению своей правоты. Позднее Олег Васильевич получил дом от пожилой матери по договору дарения.
Ну а все россказни о том, что недвижимость не только в повестях Николая Гоголя бывает заколдованно-невезучей, оказались лишь слухами.

Михаил СЛЕПЦОВ, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры», кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.