Военная драма о побеге из концлагеря под названием «Собибор» выйдет в прокат аккурат к майским праздникам - 26 апреля 2018 года. Константин Хабенский на съемочной площадке совместил две должности - он проявил себя в качестве постановщика и исполнил главную роль лейтенанта Красной армии Александра Печерского. Помимо создателя фильма, в «Собиборе» сыграли отечественные и зарубежные актеры: Мария Кожевникова, Фелисе Янкелль, Дайнюс Казлаускас, Михалина Ольшанска, Вольфганг Черны, Филипп Рейнхардт и другие. Кроме них в картине отметилась и приглашенная звезда французского и голливудского кинематографа - Кристофер Ламберт. 
- Я уже сидел в кресле режиссера неоднократно, но в качестве гостя. Я смотрел какие-то рабочие моменты, когда мне предлагал режиссер. Это нужно для того, чтобы понять, правильно или не правильно мы размышляем в том или ином фильме на заданную тему, - рассказывает о своём новом амплуа Константин Хабенский. - Почему я взялся за режиссуру? Потому что подошел какой-то и жизненный и физический возраст для того, чтобы выдохнуть, выплеснуть, проверить свои амбиции. Я работал с режиссерами с большой буквы. Я знаю, как они подходят к этому процессу.
Я знаю, сколько они отдают этому сил и времени. Я знаю, что это совершенно другое мировоззрение. Я все это прекрасно понимаю, но, тем не менее, не попробовать я не мог. И тема, которая была мне предложена, не так уж сильно использована отечественным кинематографом. Да, Великая Отечественная, Вторая мировая, - все это было, но история людей в лагерях смерти не так часто была затронута. Поэтому мне показалось, что мы в эту воду можем войти.
У нас получилась не локальная история какого-то конкретного лагеря, хотя мы отталкивались именно от него, а все же, метафизическая история. Я очень хотел бы, чтобы в результате мы перешли к мифологической идее, где включались бы и библейские сюжеты, и древнегреческие ассоциации. Это бы говорило нам о том, что подобные вещи, к сожалению, происходят на протяжении всего существования человечества.
Этот фильм не бесполезный. Он еще раз говорит о том, что такое истребление людей, что такое война, что такое не дорожить тем, что мы живем в мире. Извините за пафосные слова. Мне кажется, что при таком разнообразии всевозможных жанров можно потеряться и забыть о тех вещах, которыми мы дорожим и которые нам нужно передавать следующему поколению - нашим детям. Эти заветы нам передавало поколение, которое воспитывало нас. Наверное, это правильно.
- Расскажите о вашем герое Александре Печерском. Каким он был на самом деле?
- Сыграть человека, каким он был на самом деле, никто не может. Тогда он должен был бы и играть эту историю. К сожалению, у нас очень много фильмов (и не только у нас), где актеры играют правдоподобно. Но не более того. Поэтому мне кажется, что и личности подобного масштаба, как и другие личности, к которым мне довелось притронуться или пофантазировать на эту тему, - это больше собирательные образы.
Это проявляется и в отношении к противоположному полу. Оно во все времена было разным - сегодняшнее и полвека назад, век назад и так далее - отличаются. Это и отношение к словам, которые говорят персонажи, это и те слова, которые они употребляют. Сыграть человека правдоподобно - это самое худшее из того, что можно было бы сделать. Образ Печерского - собирательный образ, а уже верить ему или нет, убедителен он или нет - это решать вам.
- А чем тогда отличается исторический персонаж от полностью вымышленного с точки зрения актерской игры?
- Ничем они не отличаются. Если разговор идет о человеке, то это может быть и исторический, и неисторический, и современный персонаж, и неизвестный пока еще персонаж, и анимационный персонаж. Другое дело, что у человека, предположим, у Печерского, есть некоторые исторические вехи, через которые, хочешь не хочешь, он прошел. Нам нужно считаться с этим. Еще неплохо было бы понимать, какой деятельностью он занимался. Нельзя представить лейтенанта Печерского, который бы в мирное, а не военное время занимался тем, что составлял астрологический прогноз.
- Насколько сложно было совмещать режиссерскую и актерскую работу?
- Тут вопрос в подготовке к съемкам. Вопрос в понимании того, что ты хочешь: а) от себя, б) от коллег и от изображения. Эти составляющие и помогли справиться с разноязычием и разным пониманием моих коллег по отношению к одному и тому же предмету. Хотя я вам скажу честно, что не все актеры, которые приезжали на площадку, сразу понимали, что от них требуется. Но буквально через 5-10 минут разговора уже сами предлагали свои идеи и были погружены в ситуацию и обстоятельства сцены. Ребята очень профессиональные. Приезжали подготовленными: как наши, так и не наши актеры. Это очень и очень радовало. Снимались актеры из разных стран. Сейчас могу всех и не перечислить: это и Швеция, и Польша, и Германия, и Швейцария, Голландия, Литва, Россия.
- И все говорят на разных языках…
- Я бы очень хотел, чтобы все те языки, на которых люди говорили в этом лагере, были сохранены. Важно, чтобы наш зритель попал в этот вавилонский муравейник, чтобы действительно было понятно, насколько сложно было одному человеку организовать всех людей, говорящих на разных языках, для единого дела. Это титанический труд, терпение, харизма, уверенность, ярость - все, что угодно, выражал этот лейтенант Советской армии. Это может перейти в некоторую мифологическую историю. И пока я держусь того направления, что фильм будет идти либо с субтитрами, либо с закадровым переводом.
«Вкус разноязычия» добавит еще какой-то вес этому фильму как большому кино. Все-таки мы должны об этом заявлять на фоне того, что сейчас происходит в политическом мире. Мы никак не отталкиваемся от этого и не хотим спекулировать на эту тему. Мы сделали свою историю, свой взгляд, свою правду. Правда не может быть неэмоциональной. Поэтому у нас своя национальная правда по поводу того, что происходило там. Дальше уже, наверное, судить зрителям. Цепляет ли его эта история, кажется ли она ему правдивой. Кажется ли, что люди могут вывернуться, извернуться, что с ними происходит в этих условиях, в этих обстоятельствах? Это уже судить зрителям.
- Расскажите о работе с голливудской звездой Кристофером Ламбертом.
- Это легендарная личность в кинематографе. Не одно поколение росло на его фильмах. Мне кажется, что Кристофер очень удачно встал в визуальный ряд, у него очень правильный, непонятно, что выражающий, в хорошем смысле, взгляд волка, который немножко не понимает, как он оказался в этой истории. Актеры всегда пытаются оправдывать своих персонажей. Этому нас учил великий Константин Сергеевич Станиславский. Ищи в хорошем - плохое, в плохом - хорошее. Кристофер всячески старался оправдать своего героя. И мы нашли несколько уязвимых и очень понятных обыкновенному зрителю объяснений того, почему он оказался на стороне тех, кто уничтожает людей.
Но наш с вами менталитет не позволит оправдать персонажа. Как бы он ни крутился, на кого бы он ни валил, все равно с нашей точки зрения оправдания этим людям нет. Есть какое-то, может быть, мимолетное понимание того, что действительно судьба сыграла злую шутку. Но мы все внутри себя уверены, что человек имеет право сделать выбор. Люди слепы, они не всегда понимают, что есть другая дорога. Они боятся делать выбор. То же самое происходило и со многими солдатами воюющего с нами народа. С точки зрения профессиональных качеств, Кристофер предлагает очень много разнообразных вещей. Иногда неожиданных. Но мне кажется, что с первого съемочного дня мы нашли общий язык.
- Что за история легла в основу фильма «Собибор»?
- Фильм основан на реальной истории, которая произошла во время Второй мировой войны, точнее в 1943 году на территории Польши. «Собибор» - единственный лагерь смерти, в котором удалось сбежать почти всем узникам. После этого лагерь был стерт с лица земли фашистами, чтобы ничто не напоминало им о катастрофе, которая произошла задолго до окончания Второй мировой войны.
А дальше, наверное, уже наша фантазия на тему того, что и как происходило с людьми, которые находились в этом страшном месте. Их падения, их взлеты, их формы защиты, как агрессивные, так и полное закрытие и уход в безумие. Эта история жесткая, но мы постарались не соревноваться с теми картинами мирового кинематографа, которые показывают нам ужасы и всевозможные способы убийства. Мы постарались обойти это стороной и рассказать о людях, которые проходили через это сито. О людях, рядом с которыми дышала смерть за забором, там, где непосредственно, происходила чистка земли от «низшей расы».
Мы хотим показать другую сторону забора. Тех людей, которые понимали, что рядом с ними происходит это, но они ничего не могли сделать. Нашелся один человек - лейтенант Александр Печерский, которому сначала никто не поверил, а впоследствии так получилось, что за ним пошли. Не так давно президент нашей страны признал его заслуги перед человечеством во время Второй мировой войны и наградил, правда посмертно, орденом.
- Пришлось ли перерабатывать сценарий фильма?
- Как любой нормальный живой сценарий фильма, который был бы не математическим, а эмоциональным, приходится дорабатывать по ходу подготовки к фильму или съемочного процесса. Приходится какие-то линии укрупнять, какие-то наоборот замораживать и делать менее значительными. Мы отталкиваемся еще от того, какие возможности у актера, как он раскрывается на съемочной площадке. Поэтому я вам скажу, что работа со сценарием продолжается и сейчас. Какая-то фраза или диалог, который появляется, рассказывает обо всей истории стопроцентно. В процессе мы понимаем, что уже повзрослели или вышли на другой уровень. Нам кажется, что не достаточно того, что есть. И нам кажется, что что-то не в том месте, поэтому мы переставляем, додумываем. Эта история живая, она, наверное, остановится, как ремонт, в приказном порядке, то есть когда фильм выйдет на экраны.
- Не затмевает ли мифологическая линия в фильме реальную?
- Мифология тем и хороша, что она периодически выплывает перед глазами и говорит о том, что она никуда не уходила. Она есть сейчас, она была вчера, она будет, она напоминает о том, что это вечная-вечная-вечная история.
То, что касается порядков лагеря - я считаю, что мы ушли от той жесткости и жестокости, которая была на самом деле. Мы сделали эту историю чуть-чуть легче. Мы сделали акцент на взаимоотношениях людей, что очень важно. Документальное кино - это четкость и правда донесения фактов, а художественное кино - это правда донесения эмоций. И если эту эмоцию документалистика не добавляет, а только забирает внимание и сбивает прицел, тогда от нее стоит отказаться. Тем более, что уже были фильмы, которые показывали жесткую, чистую правду, и они выставлялись как художественные. Мы не шли этой дорогой.
- Этот фильм для тех, кто забывает ужасы войны?
- Я не собираюсь кричать и махать флагом, говорить: «Не забывайте, не забывайте». Дело в том, что лозунги и действия тех, кто рушит памятники, что сто лет назад, что во Вторую мировую войну, что сейчас - одни и те же. Дойти до пределов и перешагнуть тот порог, за который нормальный человек не перешагнет. Такие люди никуда не уходили. Просто те, кто чуть-чуть интересуется, кто запоминает, кто анализирует, будут это помнить и будут передавать другим. Наш «месседж» по передаче - это кино. Дальше уже видящий увидит, слышащий услышит. Тот, кто собирается этим поделиться - расскажет другим.
- Были ли сцены, от которых в процессе создания фильма пришлось отказаться?
- Пришлось некоторые сцены совместить. От каких-то сцен на самом деле пришлось отказаться. Мы переписали и придумали другой финал в процессе работы со сценаристами и в процессе съемок. Пришлось каким-то актерам дать больше поля деятельности и съемочных дней, потому что они проявили себя настолько великолепно, что мне было жалко убивать их в кадре. Я изо всех сил старался продлить их экранное существование, потому что от них было не оторваться.
- В этом фильме есть хоть немного юмора?
- Не развлекательная история, сразу вас предупрежу. Смешных историй там не так много, они связаны все-таки с подготовкой к съемке, нежели с самим процессом. Так или иначе нельзя весь фильм держать зрителя в эмоциональном напряжении. Есть, на мой взгляд, некоторые сцены, которые заставляют нас выдыхать, заставляют нас даже улыбнуться. Эти моменты говорят о том, что в каких бы условиях и обстоятельствах ни находился человек, если он продолжает шутить - значит, силен духом.
- Можно ли детям смотреть этот фильм?
- Если запретить фильм для детей, тогда нужно им запретить и Интернет, и некоторые новостные передачи. Тогда будьте последовательными. Я считаю, что этот фильм в результате светлый, настроенный на выживание, на отпор агрессии и насилию. Важен же посыл. Но для того, чтобы этот посыл дошел до зрителя, нужно пройти какими-то лабиринтами, ступенями. Если мы полтора часа будем показывать вам солнышко и красивое безоблачное небо, вы ослепнете в результате. Какие-то тучки должны быть.
Я показывал фильм десятилетним. У меня был «микропоказ», не все кино, а кусочки. Конечно, глаза моих юных зрителей сделались огромными. Я говорю: «Жестко?» «Да, жестко», - отвечают. Я: «А вот только что вы вышли из компьютерной игры, где мочилово налево и направо, где в тебя стреляют, ты убивал и так далее. Это не жестко?» «Да, это - то же самое», - пришли к выводу школьники. Прекрасно. Они играют в эти игры. Их немножко по-другому воспитывают. Эту историю не хочется преподносить, как игру. Вот скорее игру можно преподносить, как кино. Нельзя с этим бороться, но я просто говорю о том, что они это все знают, они это все видят. Просто может быть мир кино для них более реален и более страшен, нежели те компьютерные игры, которые по уровню крови и жестокости намного сильнее, чем фильмы.
- Фильм так и будет называться «Собибор»?
- Я предполагаю, что это еще рабочее название. «Собибор» звучать будет обязательно, но я думаю, что мы еще что-то будем добавлять в эту историю.
- На какой стадии работа над фильмом сейчас?
- Эта история на сегодняшний день почти в окончательном варианте на монтаже. Но всегда есть, что доделать, улучшить. История эмоциональная, история, которая цепляет практически с самого начала все возрастные группы, что меня очень радует несказанно.