Смерть шпионам
поиск
1 мая 2025, Четверг
г. ХАБАРОВСК
РЕКЛАМА Телефон 8(4212) 477-650
возрастное ограничение 16+

Смерть шпионам

11.12.2014
Просмотры
300
(Окончание. Начало в номере за 10 декабря).
На допросе Колаковский ничего нового не показал, и сущность его рассказа была повторением того, о чем он заявлял первый раз в Главном штабе. Протокол допроса Колаковского был отправлен Охранным отделением в контрразведывательное отделение Главного штаба по принадлежности, и с этого, собственно говоря, момента и началось дело Мясоедова, о котором уже знал чуть ли не весь Петроград, комментируя его на всевозможные лады. Впрочем, в своих воспоминаниях Бонч-Бруевич утверждает, что Мясоедов был пойман с поличными:
«Я приказал контрразведке произвести негласную проверку и, раздобыв необходимые улики, арестовать изменника. В нашумевшем вскоре «деле Мясоедова» я сыграл довольно решающую роль, и это немало способствовало усилению той войны, которую повели против меня немцы, занимавшие и при дворе и в высших штабах видное положение. Едва был арестован Мясоедов, как в Ставке заговорили об обуревавшей меня «шпиономании». Эти разговоры отразились в дневнике прикомандированного к штабу верховного главнокомандующего штабс-капитана М. Лемке, журналиста по профессии. «Дело Мясоедова, - писал он, - поднято и ведено, главным образом, благодаря настойчивости Бонч-Бруевича, помогал Батюшин».
Для изобличения Мясоедова контрразведка прибегла к нехитрому приёму. В те времена на каждом автомобиле, кроме водителя, находился и механик. Поэтому в машине, на которой должен был выехать Мясоедов, шофера и его помощника, как значился тогда механик, заменили двумя офицерами контрразведки, переодетыми в солдатское обмундирование. Оба офицера были опытными контрразведчиками, обладавшими к тому же большой физической силой. Привыкший к безнаказанности, Мясоедов ничего не заподозрил и, остановившись на ночлег в одной из мыз, был пойман на месте преступления. Пока «владелец» мызы разглядывал переданные полковником секретные документы, один из переодетых офицеров как бы нечаянно вошёл в комнату и схватил Мясоедова за руки. Назвав себя, офицер объявил изменнику об его аресте. Бывшего жандарма посадили в автомобиль и отвезли в штаб фронта. В штабе к Мясоедову вернулась прежняя наглость, и он попытался отрицать то, что было совершенно очевидным. Допрашивать Мясоедова мне не пришлось, но по должности я тщательно знакомился с его следственным делом и никаких сомнений в виновности изобличённого шпиона не испытывал. (Бонч-Бруевич М. Д. Вся власть Советам! - М.: Воениздат, 1958).
Несмотря на слабость доказательств, военный суд приговорил 18 марта 1915 года Мясоедова к смертной казни. Мясоедов пытался осколками пенсне перерезать себе вены: его спасли и повесили - до получения кассационной жалобы командующим фронтом. Командующий не утвердил приговор, «ввиду разногласия судей», но дело решила резолюция Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича: «Всё равно повесить!»
Пo делу Мясоедова было арестовано 19 его близких и дальних знакомых, в том числе женщин; в шпионаже обвинили даже его жену. Жертвой этого дела стал и военный министр В. А. Сухомлинов, с которым Мясоедов был хорошо знаком: 13 июня 1915 года он был уволен от должности военного министра, 29 апреля 1916 года арестован и уже после Февральской революции осуждён на тюремное заключение. Осуждение Мясоедова было воспринято положительно всеми сторонами российского общества: «Поразительно единодушие, с которым чуть ли не все слои общества поверили в справедливость приговора, в виновность Мясоедова, но дело в том, что всем слоям общества эта виновность была на руку. Роковым для Мясоедова образом совпало так, что правящие круги надеялись свалить на него вину в военных неудачах, а оппозиция, наоборот, увидела в нем символ разложившегося режима». Это дело, в котором великий князь играл первую роль, повлекло усиление четко ориентированной подозрительности общества и сыграло свою роль в том числе в майском 1915 года немецком погроме в Москве.
После войны начальник немецкой разведки Вальтер Николаи писал: «Приговор… является судебной ошибкой. Мясоедов никогда не оказывал услуг Германии». Лейтенант Бауермейстер заявил: «Я никогда в жизни не обменялся ни единым словом с полковником Мясоедовым и никогда не сносился с ним через третьих лиц». В. Николаи на допросе в НКВД в 1945 на вопрос о Мясоедове показал: «Я не верю также утверждениям, что было доказано сотрудничество в России Мясоедова с германской разведкой. В Германии об этом ничего неизвестно. Его имя я знаю только как имя одного из услешнейших помощников русской разведки против германской разведки во время его нахождения до Первой мировой войны в пограничном местечке Вирбаллен».
Большинство историков, исследовавших дело Мясоедова, считают его невиновным в шпионаже, а приговор - результатом судебной ошибки. У. Фуллер в книге «Внутренний враг» (1992), опирающейся на данные российских архивов, считает, что Мясоедов стал козлом отпущения российских военных неудач и что организаторы дела знали о его невиновности.
Так ли это на самом деле? Генерал Зданович тщательно изучает историю контрразведок в период Первой мировой войны, находит неизвестные документы, свидетельства очевидцев. В частности, он ссылается на вышедшие в этом году «Мемуары генерала Нонкса», бывшего военного атташе в Петрограде. Это английский разведчик. В своем дневнике он утверждает, что Мясоедов - немецкий агент и его надо было повесить. «Мне кажется, - говорит Зданович, - что это была одна из лучших операций немецкой разведки подрывного свойства. Внесение через вот эту комбинацию обвинением Мясоедова недоверия к офицерскому корпусу и к лучшим офицерам царской армии»…
Александр ЧЕРНЯВСКИЙ.