Чем наше слово отзовётся

Николай Семченко долгое время работал заместителем главного редактора-ответственным секретарём газеты

Пути в «Тихоокеанскую звезду» поистине неисповедимы. Это даже не о героях наших газетных материалов - я о нас, журналистах. Страшно сказать в каком далеком - 1978! - году  выпала мне редкая удача получить распределение на преддипломную осеннюю практику в Хабаровск. Редкая - потому что Дальний Восток тогда манил будущих «акул пера»: тут тебе и стройка века БАМ, и близость непонятного, а значит - будоражащего воображение - Китая, и самая большая река Советского Союза. И вообще романтика уникального путешествия из центра страны на ее край…
На факультете журналистики в нашем Уральском госуниверситете за дальневосточные издания шла нешуточная конкурентная борьба. Побеждали в ней чаще парни, но и девушкам иногда везло. Меня распределением в главную газету Хабаровского края, по сути, наградили - за предыдущую успешно пройденную практику в областной газете «Горьковская правда». И моей однокурснице Гале тоже выпал этот приз за какие-то учебные заслуги.
Самолет из Свердловска (так тогда назывался нынешний Екатеринбург) в Хабаровск летал раз в неделю. Так что билеты купили единственно возможные - на 2 сентября. И утром 3 сентября, прямо из аэропорта, приехали в редакцию на Серышева, 31. Первый же встреченный сотрудник махнул рукой в сторону кабинета ответственного секретаря: «Вам туда».
За массивной дверью нашим глазам открылось необозримое пространство, главное место в котором занимал стол, заваленный газетами в подшивках и рукописями (буквально текстами, написанными от руки), машинописными листами. Где-то в глубине кабинета за убедительным по свой основательности столом сидел лысоватый человек в очках. Он не сразу поднял на нас глаза:
- Вы кто?
- Практикантки, - пискнула однокурсница Галя.
- К доске!
О, мы, оказывается, и не заметили: на стене, в которую упирался взгляд ответственного секретаря, были размещены газетные полосы-гранки, фотографии, какие-то документы со скрепками и печатями.
- Ближе! - снова коротко скомандовал ответсек. Мы почувствовали себя бандерлогами перед удавом, но к доске подошли.
- Видите?
Боже мой, что мы должны были там видеть?! Смелости не осталось даже на писк.
Человек в очках медленно выдвинулся из-за стола и тяжелыми шагами пошел в нашем с доской направлении.
- Видите? - повторил он и ткнул пальцем в один из многочисленных документов. Мы увидели. Это был приказ о прохождении производственной преддипломной практики студентками из УрГУ. То есть - нами.
В приказе значились наши фамилии. Каждая с трех сторон была обведена жирным черным карандашом.
- Вам повезло, - заключил ответсек. - Вы опоздали на практику уже на три дня. Завтра к этим трем полоскам черной рамочки добавилась бы последняя четвертая, и мы справили бы траур по вашей несостоявшейся практике. Но вы успели! Живите!
И засмеялся. Страшный и ужасный ответственный секретарь редакции Геннадий Степанович Зырянов в этот момент показался даже милым (впрочем, как выяснилось со временем на собственном опыте и на примерах штатных сотрудников, расслабляться на его счет было опрометчиво).
И мы начали жить с «ТОЗом». По его сложным и строгим правилам - жесткой само- и производственной дисциплины, огромной требовательности к слову, пониманием ответственности за написанное, отсутствием аргумента «не могу», готовности ехать, бежать, лететь туда, откуда необходим материал для газеты. Скидок на то, что ты «не волшебник, а только учишься», нам не делали - ни коллеги, ни руководство. Зырянов - особенно.
А вот «дочками полка» мы были. Нас, живущих в общежитии, ненавязчиво подкармливали домашним вкусняшками, деликатно давали дельные советы…
Однажды по-еромоловски монументальная Вера Павловна Побойная вдруг говорит мне:
- Тут у нас парень интересный работает, недавно с Камчатки перебрался - Коля Семченко. Он так здорово по руке гадает! Все абсолютно точно сбывается. Попроси - пусть и тебе погадает. 
Интересный парень Коля Семченко оказался не так прост, чтобы сразу подкатить к нему с просьбами о гадании. Пришлось не единожды поддержать с ним разговор о Ленинграде (ура! я там была!), о театре (прекрасно, я это тоже люблю!), о литературе.
- Как тебе О. Генри? - спрашивает. А мне О. Генри - замечательно. Особенно рассказ «Персик». В общем, экзамен выдержала. И мне милостиво было позволено показать ладошку.
- Я не буду тебе гадать, - он вдруг резко поднялся со стула. - Никогда! - и пошел к выходу из кабинета.
… Двухмесячная практика в «ТОЗе» оказалась самой успешной для меня за всю студенческую пору - мои материалы даже удостаивались отметки и занимали почетное место на доске отмеченных материалов, что в нашей газете вообще всегда большая редкость, а для публикаций практикантов - и подавно.
Я окончила университет и уехала по распределению в небольшую городскую газету на Урале. С интересным парнем Колей Семченко мы переписывались человеческими бумажными письмами, и это был очень интересный диалог, который закончился прилетом Коли… за мной.
И это уже совсем другая - или все-таки та же? - самая прекрасная история в моей жизни длиною в три с лишним десятилетия.
Однажды, уже качая нашего первенца, я спросила:
- А почему ты тогда не стал мне гадать?
- А зачем? Я и так все про тебя знал…  И про то, что сейчас, - знал. И про то, что еще только будет. И потом: ты же знаешь и любишь О. Генри.
И улыбнулся в усы.



Журналист Иванова министра назначила

В 2013 году с должности министра образования и науки ушел на другую должность прежний руководитель. Нового же министра ждали мы долго - прошла осень 2013-го, заканчивался январь 2014, а назначения так и не было. И вдруг новость: вроде как губернатор подписывает Аллу Кузнецову на должность вечером 30 января, приказ готов.
Узнала я это из своих источников, все-таки в «теме» образования с 2007 года. В редакции предупредила, дескать, будет бомба: заранее напишу заметку, но вы не ставьте, пока не подам знак. И радостно ушла на совещание. Видимо, молчание и было расценено как этот знак: произошел уникальный для газеты случай - информация была опубликована раньше, чем губернатор подписал постановление.
Между тем Алла Геннадьевна Кузнецова была тогда ректором Хабаровского института развития образования, доктором педнаук. Друг редакции, наш эксперт по многим вопросам образования и наш постоянный читатель в нескольких поколениях.
Более того, мама и. о. была моим преподавателем - Лидия Николаевна Куликова, тоже доктор педнаук, удивительный и мудрый человек. Я еще была студенткой, а уже очень хорошо знала будущего министра. Так уж получилось, ведь с Лидией Николаевной мы разговаривали о многом, и о педагогике, и о личном, и о развитии современной школы.
Поэтому «личное» знакомство с Аллой Геннадьевной было очень теплым. Честно сказать, именно она вдохновила меня учиться водить машину, оставаться на кафедре вуза преподавать и вообще вникать в вопросы образования не только по «политическому» принципу.
И вот семь утра, на следующий день после моей публикации, мне позвонила растерянная Алла Геннадьевна с вопросом: «А меня что, уже министром назначили?»
Ближе к девяти утра все СМИ края сообщили о назначении, сославшись на «Тихоокеанскую звезду». Мой номер разрывался от вопросов коллег и людей сферы образования и науки, индекс цитируемости просто зашкаливал!
Потом позвонили из правительства края и поинтересовались источником информации. Несложно догадаться, что назначения тогда не произошло. Более того, в газете вышло опровержение.
Нужно отдать должное Алле Геннадьевне - ни одного упрека в мой адрес не прозвучало. Она лишь предположила, что назначения не будет вовсе, но, возможно, это старт к чему-то новому в жизни, ведь надо уметь преодолевать трудности и перестраиваться.
Конечно, мне до сих пор неудобно перед вами, Алла Геннадьевна, что так все получилось. Но все, как вы сказали, к лучшему! Я решила взять паузу в своей работе - уехала в город своей мечты - Прагу, пошла учиться водить машину, а затем и решилась на рождение ребенка и декрет. Мы с вами много раз шутили, что пора вникать в вопросы образования с другой стороны. Вот, скоро уже в школу поведу!
Назначение перенесли снова на неопределенный срок. Но оно все-таки произошло - 5 февраля. Примета у нас такая: газета, на самом деле, очень редко ошибается.
Зимой 2020 года Алла Геннадьева перешла на другую должность и уехала в Москву. Но материал под нашей традиционной рубрикой «Смотрите, кто ушел» я писать не стала. Так, на всякий случай.