Весь мир театр, да не все в нем актёры

- Информационное поле минувшей недели почти одновременно заполнили два столичных скандала, на первый взгляд, между собой ничем не связанных. Человеку думающему, а не только потребляющему субъективное мнение от разной степени известности персон из телевизора или ленты соцсети, такая бурная реакция на рядовые, по сути, события, из которых наспех слепили парочку преступлений века, должна была показаться чрезмерной. И, как выяснилось почти сразу, не зря.
В первом отделении нашего концерта - 23 мая Следственный комитет РФ провел ряд обысков по уголовному делу о хищении 200 миллионов бюджетных рублей, выданных в 2014 году московской театральной труппе «Седьмая студия». Обыскали, в том числе, новое место работы ее основателя, режиссера Кирилла Серебренникова, - театр «Гоголь-центр».
Широкие народные массы далеки от закрытых показов и экспериментальных сцен, где творит художник. Зато в московской богеме он, как выяснилось, всеобщий любимец.
Премьера новой драмы с кровавыми мальчиками и бездушной государственной махиной рождается на глазах. У стен «Гоголь-центра» взволнованно, но культурно бунтуют медийные персоны и просят спасти искусство. Актер Евгений Миронов, получая из рук президента правительственную награду, передает ему письмо с просьбой о защите коллеги. Президент в ответ на вопрос о ситуации бросает: «Да дураки…»
Еще полдня любопытствующие примеряют эпитет кто - к следователям, кто  -  к актерам, а СК РФ сообщает, что Серебренников был допрошен всего лишь как свидетель по делу о «мошенничестве в особо крупном размере», и берет под арест сознавшуюся в хищении бухгалтера студии.
Вторым актом дают Вильяма, нашего, Шекспира. Появляется тот, кто уж точно должен поднять народ против «прижима» - трогательный малыш в очках, нервно читающий малопонятные ему строки из «Гамлета» посреди улицы.
Дальше кадр «прыгает» и сменяется истерикой того же (?) ребенка, которого ведет за руку к патрульной машине полицейский. Малыш  проявляет чудеса актерского дарования, корчась от несуществующей боли и на ультразвуке требуя помощи, перемежая заученной явно лучше «Гамлета» фразой, еще менее характерной для лексикона девятилетнего: «Вы не имеете права!»
Дятлы информационных агентств наспех лепят фейки о матери, у которой отобрали сына за чтение стихов. Настоящая его мама сообщает, что отец ребенка - безработный приезжий из Киева, который бесплатно монтирует ролики оппозиционному «борцу с коррупцией» и регулярно посылает малыша попрошайничать, отбирая крупные купюры себе на жизнь. Мальчик выступает в Кремле. Автор ролика идет в депутаты.
Экзальтированная часть общества еще недолго гневно клеймит «полицаев», которые завтракают гениальными режиссерами, обедают читающими Шекспира мальчиками, а ужинать будут, вероятно, всем остальным культурным народом.
Но народ безмолвствует. Люди не готовы бороться ни с полицией, которая их все-таки, как может, бережет, ни с режимом, чьи оппоненты с каждым своим скандалом при поверхностном же разбирательстве оказываются в луже, не будем уточнять, чего именно.
Мировые СМИ тычут Россию в свободу слова, рунет захлебывается наспех слепленными рифмами от патетического «оттолкнув зарыдавшую мать, потащили его распинать» до посконно-народного «мальчик стихи на Арбате читал, рядом с айфоном гулял либерал»…
А в свободном европейском Цюрихе вынесли первый в истории мирового права штраф в 4000 франков за «лайк» под комментарием в фейсбуке.
Занавес.