Когда побежали раздетые дети, миллионы людей замерли у телеэкранов. Живые, все живые - мелькнуло за кадром. Казалось, ну наконец-то прорвали плотину, вот они - ручейки жизни сейчас сольются в реку и смоют, сметут этот застывший кошмар…

Но уже через полчаса у экранов стало ясно - по всем каналам повторяются одни и те же кадры. Одни и те же лица. И это лишь малая часть происходящего. И творится непонятно что. Как могли прорваться боевики, если школа была в плотном кольце оцепления? Кто здесь командует, если простые люди, вручную убирая машины, расчищают дорогу для «скорых»? Где наша армия? Где спецназ? Где современная техника, кроме «барражирующих» вертолетов? Неужели у нас лишь один бронетранспортер? Неужели нет снайперов на «горстку» боевиков?..

Еще через несколько часов станет ясно: это не телевизионщики виноваты «выбором» непонятных ракурсов. Они снимали то, что есть. И не могли запечатлеть то, чего действительно нет. Уже давно нет в нашей стране.

Рухнувшая от взрывов крыша в спортзале бесланской школы лишь подчеркнула то, о чем мы, в принципе, не задумываемся. Ни у кого из нас на самом деле нет крыши. Той самой крыши, которая защитит. Наши собственные разные житейские амбиции и проблемы - ничто по сравнению с трагедией Беслана. Но горе матери, потерявшей ребенка, не делится на «бесланское» и какое-то «другое». Горе вообще никак не делится, где бы и с кем не случилось.

- У нас, к сожалению, много потерь, - сказал российский президент, ранним субботним утром прилетевший в Беслан. Действительно, у нас слишком много потерь. Не только в пяти терактах за эти восемь кровавых дней. Потерянные люди в потерянной стране, мы как будто в состоянии лишь гадать - можно ли найти черную кошку в темной комнате. Вот и ищем постоянно, либо делаем вид, что ищем. Смеемся, дескать, как нам платят, так и работаем. Наш президент с телеэкрана выступает почти как американский. Но мы - не американцы. И живем не в США.

Нам бы еще потерять эту убогую иллюзию, что кто-то что-то должен и сделает для нас. Вернее, за нас. Какая-то уборщица помоет подъезд и какой-то дворник уберет помойку под окном. Кощунственно говорить о подобных «мелочах» на фоне террора? А жить в грязи, не зная соседей, также «грязно» работать или сверкать бриллиантами в нищей стране, продавать все подряд или продаваться направо-налево - не кощунственно? Рай в отдельной квартире, отдельном доме или даже городе нереален, если вокруг все равно стреляют.

Как поменять весь этот бардак? Есть, конечно, простой вариант: построиться, выучить наконец гимн наизусть и с его словами на устах да другой атрибутикой «нового государства» дружно пойти в светлое будущее. Тогда не будет ни иллюзий, ни потерь. В стаде просто не успевают заметить, как кого-то затоптали…

Неужели это самый подходящий для нас вариант?