Как приходят кошки в дом

Екатерина Савельева: «Сэра - удивительно доброе и любящее существо»

Откуда берется любовь к кошкам? Почему мы их любим? Истинные любители животных - не те, которые держат лощенных красавцев, а на всех остальных смотрят свысока. Это те, кто способен пригреть любое животное. К примеру, у хабаровчанки Екатерины Савельевой сегодня живут четыре кошки и пятеро котят. Своим «солнцам полосатым» она  посвящает стихи и этот рассказ:

«Мы взяли в дом крошечный комочек тигрового окраса, назвали Симочкой. Принесла я пищащую кроху в тряпице, которая поковыляла по квартире на нетвердых лапках, но по-хозяйски. Хозяйка! Такое определение нашей Симочке, которую в последние годы (прожила она в нашей семье 18 лет) мы называли не иначе, как Серафимой Кузьминичной.

Выросла красавица. Важная, полная достоинства и сознания того, что все в нашем доме, включая и хозяев, принадлежит ей. О ней мне однажды захотелось рассказать в стихах:

На просторах града
стольного Хабаровска,
Равно как и среди всех
его окрестностей,
Не найти вам, не сыскать
такой красавицы.
Выступает она, словно павушка,
А, мурлыча, воркует,
как голубушка,
И сияют ее очи золотистые,
Словно звезды на небе
полуночном.
Серебром роскошный хвост
переливается,
А усища - генералы позавидуют.
Ее шерсть нежнее пуха
лебединого,
И не каждый чести гладить
удостоится.
Коготочки - словно
бритвенные лезвия,
На царапины роптать нам
не положено…

Уверяю вас, Сима понимала человеческую речь. Стихи о ней я любила читать своим знакомым, а кошка при этом улыбалась.

Целых пять лет Симочка была единственной кошкой в нашем доме, а потом…

Потом я услышала на улице отчаянный крик, буквально вопль о помощи. Крошечный котенок бежал через дорогу, едва не попав под машину, бросился за мной, прямо хватая за ноги. Куда его? А страшненький какой! Глазки маленькие, нос большой, уши огромные, грязный и худой. Может быть, все-таки попробовать кому-нибудь пристроить? Но нет! Честное слово, это надо было видеть. Обнаружив перед собой маленького чужака, Сима просияла. Поднялась на задние лапы, совершенно по-человечески раскрыла объятия.

Так нам категорически запрещено было думать о передаче Нюси в другую семью.

Нюся выросла изящной и хрупкой. Очень любила наблюдать за порядком в доме, мы ее так и прозвали «смотрящая». Как она следила за тем, чтобы мы вовремя ложились и вставали. Если кто-то  пытался его нарушить, то Нюся начинала укоризненно мяукать.

Были в ней какая-то утонченная гордость и внутреннее благородство, заставлявшие как-то забывать о ее невзрачной внешности.

А вот Матильда была красавицей писаной. Нежнейшая ангорочка. Белая, с яркими черными и рыжими пятнами и глазами той прозрачной чистой зелени, которую можно встретить только у рыжеволосых. И ведь знала же, знала прекрасно, что красавица. Обожала любоваться собой в зеркале. А как любила кокетничать.

А Сэру прежние хозяева просто выбросили. Жили они в частном доме и, переехав в благоустроенную квартиру, бросили кошку на верную смерть. Что творилось в ее потрясенном сознании, когда она сидела на снегу черным комочком?

Прохожих взглядом провожая,
Сидела кошка у дороги,
Ничья, свободная, смешная.
Куда смотрели зверобоги?
Ей было холодно и зябко,
А люди пробегали мимо,
И таял снег на мягких лапках,
Так грустно и неотвратимо,
В глазах зеленых стыло небо.
И голод подступал весомо,
А от прохожих пахло хлебом,
И молоком, и теплым домом,
Кошачьей мудрости ворсинки,
На этой спинке обреченной,
И ветер старую пластинку,
Завел о чем-то отстраненном.
Оттаяв, с грациозной ленью,
Забыв о горестях вчерашних,
Мурлыча, греешь мне колени,
Ты согласилась стать домашней.

С полчаса я стояла над ней, не решаясь взять ответственность за четвертую кошку. Но эта обреченность во всей фигурке! И понимание того, что если я сейчас ее оставлю, то ей не дожить до следующего дня…

А на руки взяла - прижалась головой, плечиками, всем тельцем и дрожит. Бросить было невозможно. Так и осталась. Удивительно доброе и любящее существо.

О кошках можно говорить бесконечно. Но о других моих питомцах - в следующий раз. «Зачем тебе столько кошек?» - спрашивают меня. А для радости, друзья мои».