Символ родного дома - аист

Не все дети знают, что они не родные своим родителям. Порой тайна усыновления сохраняется навсегда. Ее хранят и детские дома, и люди, к этому причастные, и сами родители. История хабаровской семьи, о которой мы хотим рассказать, не выдумана, это реальные люди. Изменены только их имена.

- Саша, наш ребенок умер, - рыдала Аня. - И врач сказал, что детей у нас больше не будет...

Беременность замерла на восьмом месяце - третья, опять неудачная и, судя по выпискам в карте, последняя... Мужу посоветовали отвезти жену в санаторий - пройти курс психотерапии и восстановиться.

- Мы никому ничего тогда не сказали, - рассказывает Саша. - Прямо из больницы я забрал Аню и повез в санаторий. И там предложил жене взять дочку... в доме малютки. Ведь мы так ждали Альбину, купили все необходимое, верили, что на этот раз все пройдет хорошо. Аня согласилась, я обратился в отдел опеки, и в скором времени мы уже держали на руках нашу дочь. Когда вернулись домой, соседи даже ни о чем не догадались. Дочери дали нашу фамилию. И никому ни о чем не рассказывали.

А через два года Аня снова забеременела. Почти все время пришлось пролежать в больницах, под капельницами. И чудо случилось: в семье появился Ванечка - вылитый папа.

- После потери нашего уже сформировавшегося ребенка и диагнозов, которые мне поставили, мы с мужем стали по-другому смотреть на жизнь: мы потеряли ребенка, а есть дети, которые потеряли родителей. Но мы можем быть вместе, быть счастливы! Тогда мы приняли решение: сколько раз у меня было неудачных беременностей, столько еще детей должно быть в нашей семье. Альбинка нам не «как родная», она - родная, удивительно похожая на мою маму, об этом говорят абсолютно все. Уже и сами верим, что она наша, я даже знаю, как я ее родила, - улыбается Анна. - Как только мы ее забрали, сразу все вместе сфотографировались: вдруг потом спросит, как ее из роддома увозили.

С рождением Вани Саша с Аней не забыли о решении, принятом после удочерения Альбины. Постоянно смотрели сайты с фотографиями детей-отказников и однажды чуть было не забрали трехлетнюю малышку, но опоздали - девочку уже удочерили. Зато в детдоме познакомились с Санькой. Когда пришли в группу, никто из ребятишек не обратил на них внимания, а Санька бросил игрушки и подошел к незнакомым людям.

- Сан Саныч переехал к нам буквально за месяц, - рассказывает Александр. - Фамилию мы дали ему свою. Он понимал, где жил, что у него была другая мама. Если раньше мы боялись, что подумают люди, то теперь нам стало все равно. Соседи спрашивали у жены, почему это они живота у нее не видели. Она отшучивалась: аист принес! У нас, кстати, в тот год рядом с домом действительно несколько раз видели аистов. Теперь мы даже собираем фигурки этой птицы как семейный символ.

…Альбина уже школьница, Ванечка и Саня - теперь ее главные помощники и защитники, так они сами говорят родителям. А те смеются: чаще всего это Алька с мамой встречают «защитников» из садика, учат их буквам и читают с ними книжки. Сан Саныч похож на Анну, даже веснушки один в один!

Бабушка во внуках души не чает, а вот некоторые Сашины родственники осуждают многодетность семьи.

- Пусть осуждают, мы относимся к этому философски. Мы троих поднять можем! - говорит Аня. - Нас не удручает даже то, что уже много лет не ездим в отпуск вместе: дети часто болеют, с ними нужно много заниматься, нам проще их «по частям» с бабушками отправлять отдыхать, чем самим... До малышни у нас была другая жизнь. Я тогда не была счастлива, это только теперь понимаю.

Анна, несмотря на хорошую специальность, оставила карьеру и занимается детьми, все-таки проблем со здоровьем у них хватает. Родители решили, что Альбина никогда не узнает, что она приемная. А вот как быть с Санечкой, пока не решили. Он-то уже не помнит, что у него была другая мама. Конечно, хотелось бы, чтобы он забыл о детском доме, но, когда Саня появился в семье, старшие дети были уже в сознательном возрасте и знали, откуда он пришел. Хотя сейчас речи об этом не заводят.

- Это очень трудно - найти нужные слова, ведь нельзя сказать «не родной», «приемный», «отказник» или «детдомовский», - вздыхает Аня. - Наверное, когда станет постарше, я скажу ему так: сынок, прости, мы тебя не сразу нашли, поэтому ты ждал нас в детском доме целых три года. Но как только узнали, сразу забрали домой. Конечно, когда он станет подростком, предстоит другой трудный разговор. Но мы будем говорить ему только о нашей любви, и, надеюсь, он нас поймет.

Мария ИВАНОВА.