- Слышь, а Лобыня-то колонию у себя открыл. Апельсины бочками грузит... - Брешут... Это квашеная капуста... Или огурцы. Лихо мужик начал. Дом, цех, навесы... Слухов-россказней о фермере В.Н. Лобыне в Переяславке (да и за пределами райцентра) хватает. Был, мол, в тени и вдруг - стройку небывалую затеял. С зеками связался, академика Мальцева, говорят, ночи напролет читает, плуги повыкидывал... С чего бы? Действительно, с чего.

Зеки - не спасение, но и не тупик

Колонистка Ирина А. обжимала коленями бочку и с азартом профессионального бондаря с оттяжкой лупила по обручу молотком. Подсохшие клепки аж звенели.

- Здесь у дяди Славы будто в раю, - сентиментальничает колонистка.

Я не возражаю. Хотя, что хорошего-то. Эдемским садом и не пахнет. Окраина поля, прозаичная стройка. Вагончики, тракторы, фундаменты, груды листового железа. Грязища... Какой рай? Но не терявшему свободу, видимо, не понять ни Ирину А., ни два десятка ее сотоварок, привлеченных Лобыней из 12 женской колонии УИН. Для края это нонсенс: зековки - и вдруг в поле. Ни вышки с часовым, ни надзирателя за спиной, ни опостылевшей проволоки-колючки. Тыкай по весне капустку-рассаду в кулацкую грядку, летом поливай, а осенью руби кочаны и соли.

Всю почти продукцию Лобыня отдает в УИН. Есть договор, юридические обязанности сторон и т.д. Чин по чину, как и полагается у партнеров, себя уважающих и доверяющих друг другу. Это взаимная поддержка, собственно, и позволила переяславскому единоличнику «сделать рывок». Заработать в прошлом сезоне хорошие деньги.

Да и для колонии плюс. Там, не поверите, очередь в фермерское хозяйство. Но берут не всех, а кто заслужил. Это как стимул, как поощрение. Хотя отбор - вплоть до бесед со штатным психологом. Командировка за сотню километров на «вольные» хлеба, что ни говори, связана с риском. Не сбежит ли осужденная, не набедокурит ли? Поначалу кое-кто взбрыкивал, ощутив пусть и относительную, но свободу. Их тут же «вертали» до дому. Потом покатилось как по маслу.

Лобыня своих уиновцев-сезонниц жалеет - все-таки женщины. Той же Ирине А. всего-то 24 года, а судьба переломана. С компанией по молодости «подломила» сберкассу в районном центре. Отец умер в зале суда, у мачехи на попечении 11 братьев и сестер. Что с ними? Как они? Ирина, «щелкая» бочки, рвется домой, но до освобождения полгода. Лобыня готов ей и тем, кто, выйдя из тюрьмы, окажется не у дел, построить усадьбу, где бы они жили и хозяйствовали. У него, кстати, уже есть общежитие, баня, домик для охранников.

Но пока это в планах. Опереться на вольнонаемных не получается. Райцентр кишит безработными, а к частнику на перекладных не торопятся. Еще бы: там, милые, не лясы точить, там вкалывать надо. До пота, пусть и не до седьмого. У Лобыни расчет «наличкой» - за трудодень. Кого-то и устраивает, но, заскочив ненароком потяпать часок-другой кулацкую землицу, безработный к вечеру жмет мозолями 50-рублевку и кривунами, прячась от жены, выруливает к пивной. Наутро он никакой, а на поле - ни души...

Нет, как ни поворачивай, а зеки для переяславского единоличника некая соломинка. Лобыня за нее держится, и крепко. Хотя путь от колонии до его грядки уж больно длинноват. Он и с этим мирится, оплачивает дополнительные расходы.

Играть с государством - себе дороже

Был в его жизни момент, когда Лобыня мог лишиться своих «доходных» гектаров, а, возможно, оказаться и на нарах. Шутка ли, 90(!) миллионов заемных рублей пустил не туда. А куда? В лес, на дрова.

Ишь чего захотел, бес его попутал: олигархи, видите ли, с понталыку сбили, так они ж куют деньгу из воздуха. А ты кто, ты такими талантами обладаешь? Обладаю, сказал он. И на свой страх и риск взял (под гарантии районной администрации) эту круглую сумму. Взаймы, у государства.

Идея была (с виду) простой: фермеров в районе ого-го (цифра подскакивала до 500), а толку мало. Лобыня предложил: почему бы на базе действующего участка в совхозе Шураново (он рядом, под Переяславкой) не создать эдакую МТС. Были же такие в колхозную пору, и ничего, справлялись. По-городскому это - техника напрокат. Надо кому трактор - на, не хватает на уборку комбайнов - дай заявку и т.д. Услуга, конечно, не бесплатная. А в Шураново, где он одно время работал, есть пилорама, гараж, столярный цех... Почему бы не организовать бригаду, не взять деляну, не напилить леса... Разделывай, продавай, закупай что нужно... Кредиты-то не по карману. Вот «шурики-спекулянты» ясень и кедр тащат из района - и ничего. А мы, фермеры, в лесном углу живем и что - не имеем права поддержать себя? За счет народных ресурсов...

Имеешь. Только вот сумеешь ли? Он... не сумел. Хотя купил трактор, тросы, чокера, горючее. Набрал бригаду. А деляну «олигарху» отвели в глубинке, за 40 км от трассы. Дернулся он туда-сюда, а что натрелюешь с одним тракторишкой. На Шураново к тому времени «положили» глаз более респектабельные люди... Еле рассчитался Вячеслав с долгами. Два года вычищал райцентровские помойки, гася «дыру» в бюджете. С тех пор ни кредитов, ни ссуд не берет. И с государством ни в какие игры старается не играть. Только бы оно, родимое, не мешало...

«Земля - это мое...»

Выстраданная присказка Лобыни. «Мое» звучит у него почти как музыка. Земля - не для олигархов, это он тоже понял. Окончательно. На ней и над ней сможет властвовать только подлинный Хозяин. Собственник. И то не всякий. Личная мечта: довести свой клин до 200 гектаров. И углубиться в «тайны» земледелия.

- Я б все плуги повыбрасывал, - категорически утверждает Вячеслав. - А зачем они? Планы по зяби выполнять? Вы Мальцева читали, народного академика? Он признавал только... плоскорезы. А мы? Выворачиваем плугом «мертвую» землю и жаждем урожая. Пашет не тот, кто хорошо пашет, а кто любуется на свою пашню... Не мною сказано, но как верно...

Чего он только за 90-е годы ни сеял, ни садил. А остановился на овощах, на картошке. И сразу в гору. Уверен: смог бы потягаться и с иным дохляком-совхозом. Им голландскую технологию дарят, а он, хохол, «разнюхал», что почем, и договаривается сейчас, чтобы один из местных заводов сделал ему свою отечественную «голландку». Достает и элитные семена на будущий сезон в Санкт-Петербурге. Сажалку на свой лад - на четыре рядка - переделывает. Наука-то к фермеру ни ногой, сама еле телепается. А ему нужен результат и как можно скорее.

Возможно, кое-кто из зубров-аграрников усмехнется наивности и «прожектам» единоличника. Я бы не стал. Сами-то они не подотстали от тех же китайцев, чьи сельхозрекорды на другом берегу Амура поистине изумляют.

Лобыня и такие как он ощупью двигаются в землепашестве не в том ли направлении, не в том ли духе, что и китаец-крестьянин. Но он, Лобыня - одиночка, сам растит, сам и сбывает. Живет на разрыв. А там - те же частники, отдельные семьи объединены под «крышей» госхоза. У них - госзаказ, твердая закупочная цена. А у нас - околесица: сбыл - хорошо, не сумел - пропало. Лобыню в этом году «перебили» с ценой на соленые огурцы. Энное количество бочек вывалил в кусты...

Лучше - в Переяславку, чем со своим салом в Польшу

Искусство фермера, конечно, не в работе на свалку. Это было бы тупо и глупо. Лобыня отчасти и сам виноват: подзагнул с ценой. Не помог ему в этот раз и «штатный» менеджер Лариса (фамилию просила не называть). Ее обширные связи в Хабаровске и деловая хватка позволяют сбывать выращенный Лобыней урожай. Расчеты с нею за эти услуги - внутрисемейное дело. Такой расклад пока устраивает фермера. А потом? Объемы-то увеличиваются. Сыновья подросли. Усадьбу затевают строить не в селе, а рядом с полем. На что?

- Ну, накопаю я, допустим, 100 тонн картошки. 10 тонн продам сам. На рынке. А остальное куда? Кому? - спрашивает он. - Мне ж развиваться надо...

Краевая ассоциация фермеров готовит схему сбыта сельхозпродукции на предстоящий сезон. Значит, проблема назрела. Что бы ни говорили о кончине фермерства, о том, что, согласно Гражданскому кодексу, это незаконное формирование, оно как репей вцепилось в частный надел. «Товарников» 200 в крае сегодня точно есть. А это тысячи и тысячи тонн продовольствия, которое и свежее, и дешевле, и качественнее, чем завозное. Имена единоличников говорят сами за себя: И. Ли, В. Булгаков, С. Демченко, А. Ван, А. Веримейчук, Г. Огай, Ю. Меньшиков... Их «кулацкие» наделы разбросаны от Бикина до Советской Гавани. Они на практике доказывают: и здесь, в Приамурье, в зоне риска, можно добывать еду и жить зажиточно. Отдельные хозяйства довели свой годовой оборот до 2,5-3 (!) миллионов рублей, а 500 тысяч - это как бы уже и норма. Не нуждаются они особо и в государственных кредитах - самофинансируются.

...Лобыня ездил недавно на родину, к матери на Украину (раньше этого позволить себе не мог), и признался:

- Стыдно стало. Работы там нет. Мужики в Польшу со своим салом на заработки ездят. Платят им, сезонникам, по 10 (!) долларов в месяц. Просились ко мне, в Переяславку. А куда их? Хотя я б им по сто долларов платил - не жалко...

Борис ФЕДОСЕНКО.