На «забор» идти не хочется

«Когда решил говорить, что думаешь, думай, что говоришь».
(Кто-то из великих).

В галерее имени Алексея Федотова открылась традиционная краевая художественная выставка. При знакомстве с экспозицией возникает вопрос: почему она названа краевой? Очевидно, по привычке. Представлены на ней работы только хабаровских художников. Мастера из Комсомольска-на-Амуре, народные мастера из национальных сел оказались за скобками выставки. Я уже не говорю о далеком, но родном для меня Николаевске-на-Амуре. Может, там действительно вымер последний художник? Не знаю. Получилось так по причине отсутствия денег. Выставка не финансировалась.

По причине бедности не будет даже выпущен каталог. А что за выставка без каталога? Будущие исследователи дальневосточного искусства столкнутся с белым пятном. Нет каталога - нет искусствоведческого анализа события. Значит, оно будет забыто.

Татьяна Давыдова, искусствовед и директор галереи им. Федотова, смотрит на ситуацию более оптимистично: «Талантов никогда много не бывает. И сейчас найдется пять-шесть имен. Связь времен не прервалась».

Не знаю, может, она права. Во всяком случае, не все хабаровские художники капитулировали в бизнес от искусства, не все срисовывают пейзажи с фотографий для продажи, не все занырнули в алкогольное море. Сама выставка говорит об этом.

И еще одна мысль невольно пришла мне в голову, когда проходил я по залам галереи: 2001 год стал рубежным. Произошла смена поколений. Несколько смертей привели к тому, что художники, привычно считавшиеся средним поколением, вдруг, неожиданно для себя, оказались в роли патриархов дальневосточного искусства. И мне кажется, что планка живописи, которую в свое время высоко подняли Алексей Федотов, Валентин Степанов, Григорий Зорин, Евгений Фетисов, одиноко висит в воздухе. Современные художники не очень-то до нее дотягиваются.

Сейчас вспомнил эпиграф и ... невольно остановился. Я ведь тоже участник выставки. Боюсь быть похожим на футболиста, который, бегая с другими игроками по полю, комментирует каждый их удар и промах. Такому «комментатору» не миновать фингалов и шишек. «Благодарные» коллеги позаботятся. Но что делать? Хабаровские искусствоведы не очень-то спешат высказать свое компетентное и важное для всех, интересующихся искусством, объективное мнение. Приходится мне обнародовать свое субъективное.

На одной из самых выигрышных стен, за которую в былые времена проходили целые битвы среди мэтров, выставились бывшие участники группы «5». Владимир Хрустов, Игорь Шабалин, Геннадий Арапов, Андрей Паукаев. Давно распалась «пятерка», и художники вышли на самостоятельные орбиты. Но картины их по-прежнему тянутся друг к другу. Их сближает высокий уровень и декоративность.

«Декорировать» в переводе с французского значит «украшать». Для такой живописи характерна уплощенность пространства и повышенная звучность цвета. Краска не стремится обмануть зрителя и выдать себя за реальный предмет. Скорее, она желает порадовать своим звучанием.

Владимир Хрустов показал два характерных для него натюрморта. Изображен привычный для художника набор предметов. Вещи эти постоянно живут у него в мастерской и часто позируют, становясь в различные сочетания. Но не они главные. Натюрморты для Хрустова подобны калейдоскопу, который ему не надоедает вертеть, а зрителям - любоваться все новыми остроумными пластическими и цветовыми находками.

Хрустов очень продуктивный художник. В прошлом году я побывал на трех его персональных выставках. Две из них - результат поездок в Испанию и на Аляску, а третья была своеобразным путешествием в «мир Хрустова». Показанные на этой выставке ироничные картины населены целой толпой ряженых персонажей. Они принимают всякие позы, разыгрывают забавные сценки. Но у меня сложилось впечатление, что сам автор прячется за этой пестрой толпой. Мне кажется, художник не спешит обнародовать свое истинное «я», и настоящая встреча с Хрустовым, человеком достаточно замкнутым и в чем-то трагичным, еще впереди.

Геннадий Арапов выставил два не маленьких по размеру холста. И это уже отрадно. Дальневосточное искусство мельчает в прямом смысле. Невыгодны большие вещи: затратно, навряд ли купят. И куда потом их ставить? Скоро любая картина свободно поместится под мышкой. Если, конечно, тенденция сохранится.

Арапов мельчить не собирается. Его светящиеся, словно запомнившие свет детства, холсты держат все выставочное пространство. Одна из картин названа «Нюхающие». В центре - букет. Слева и справа от него - два ребенка. Носы их направлены в центр, к букету. Симметричность придает работе монументальность. Сюжет снимает пафос композиции и наделяет ее характером шутки.

На картине «Юла» двое детей завороженно наблюдают за огромной яркой юлой, которая выросла до символа. Это картина-воспоминание, картина-ностальгия.

Главное в работах Арапова -сама живопись. Внимательный зритель, присмотревшись, почувствует, что холст «дышит». Казавшееся сначала плоским изображение какими-то частями начинает отступать в глубину, какие-то части его выплывают к нам. Это невольно настраивает на вчувствование, зрительное вслушивание, если можно так сказать. В результате у зрителя меняется ритм дыхания. А это верный признак того, что встреча произошла.

Следующий бывший «пятерочник» Андрей Паукаев выставил натюрморт в стиле раннего Паукаева. Мне эта его вещь нравится, как и все, что делает Андрей. Но несколько лет назад у него состоялась персональная выставка, о которую он запнулся. Это как-то вышибло его из колеи. Такое бывает. Художник - не машина, штампующая по плану шедевр за шедевром. Но призвание - вещь суровая. Если не дать таланту выход, он начинает «давить» изнутри, искажая и деформируя творческую личность. Кому много дано, с того много спросится.

Все, что я сказал про Андрея Паукаева, касается и другого художника - Игоря Шабалина. Я всегда с большим интересом жду его новых работ. Представленный небольшой холст «Птицы на столе» контрастно напряжен. Это сильная картина. Доска с фишками для игры в рензю и две сороки, ворующие рассыпанные золотые империалы, - символ утрат и потерь в жизненной игре.

Наибольший интерес на выставке вызвали работы Юрия Дунского. Публика стояла, показывала на что-то пальцами и покачивала головами. Работы очень эффектные. Выполнены в оригинальной технике, которую можно считать авторской. Затрудняюсь ее назвать. Компьютерная стеклоэмалеграфика, может, примерно так? Полученное на компьютере изображение прячется за несколько стекол, на которые нанесены со всех сторон эмалевые цветные рельефы. Поэтому, перемещаясь, можно как бы заглянуть «в глубину» изображения. Вот почему публика покачивала головами. Люди по-детски наслаждались иллюзией. Темы работ связаны с дальневосточной экзотикой и столь любимой автором рыбалкой.

Единственный представленный на выставке художник старшего поколения Николай Павлович Долбилкин показал три пастельных портрета. Вещи сильные по воздействию. Некоторые говорили, что им даже не по себе рядом с этими трагическими по сути образами. Трагичность эта довольно сильно контрастирует с беззаботной в целом атмосферой выставки. Преодолевая недомогание, вызванное серьезной болезнью, художник день за днем отправляется в мастерскую и становится к мольберту. Его цель - выставка портретов людей, которые, по его словам, «созрели для изображения», то есть людей, выносивших в себе свой мир.

Работы Ирины Ветровой беззаботны до самозабвения. Она представлена двумя акварелями с общим названием «Шелковый путь». Какие-то японские дамы в роскошных кимоно на богато украшенном фоне. Вещи эти призваны порадовать глаз и не более. Поэтому я перехожу к другой любительнице «восточной неги».

Наталья Огнева. Восток она знает не понаслышке. Она там жила и работала. Художница верна себе. Ее путешествие в мир соблазнительных и пугающих образов продолжается уже много лет. Я уже писал о ее творчестве. Конечно, она - настоящий художник. Вещи ее порой изысканны. У нее есть мнения. Но жар золота на ее картинах вызывает холод в моем сердце. Изобразительный оккультизм и демонизм - не моя территория. Хотя наигрывающий на саксофоне Будда заставил меня остановиться и вслушаться в дремотную мелодию текущих сюрреалистических форм.

Станислав Шаронов показал идеалистический пейзаж. Утро. Холмы. Леса. Река. Отражение. Тишина. Но есть в картине какое-то неуловимое несоответствие. Может, мешает рябь на воде? Она не меняет своего размера по мере движения в глубину картины. Или диссонанс заложен на ином, более глубоком, подсознательном уровне?

За кого я спокоен, так это за участника выставки в Москве и в Хабаровске (одновременно) Андрея Блажнова. Этот художник набрал хорошую форму. В его вещах нет никакого налета провинциализма. Он представил три графических листа из серии «Вечные истины». Иронизируя над этими истинами, решая их гротескно, он выступает как современный, утративший всякие «иллюзии» человек. Надеюсь, период иронии у него, как и все на этой невечной Земле, кончится, и он вернется к этим истинам, подобно сыну на знаменитой картине Рембрандта.

Ходят слухи о намерении четырех хабаровских художников сменить нашу «столицу» на настоящую. Естественно, что уезжать собираются не самые слабые, и среди них называют имя Андрея Блажнова. Значит, в Хабаровске художникам плохо. Видно, здесь не очень-то нужны талантливые люди.

Картина Владимира Носова безукоризненна технически. Это символ. И название такое «веселенькое» - «Конец». Художник уже давно нашел свои спокойные, неторопливые репортажи. Загадка и тайна, которые несут всегда его работы, не всегда могут разрешиться усилиями ума. Это репортаж из глубины подсознания, где уму делать нечего.

Хотелось бы отметить отстраненные белые пейзажи Ильи Нигая. И утренний голубой натюрморт Николая Вагина. И акварели Александра Рябчука, которому только что присуждена городская премия за лучшую графику года. Возможно, он этого еще не знает. Поздравляю.

Очень выразительна скульптурная анималистика у Максима Аненко: «медведь» рычит, «осьминог» клубится, «коты» собираются заняться любовью. Все как живые, даже немного не по себе.

Виктор Пащенко нарисовал такую картину: зима, забор, на заборе размещены примитивные яркие картинки для продажи, одинокий прохожий скользит по ним взглядом... Когда формировалась экспозиция, эта работа доставила много хлопот. Стоило рядом с ней повесить что-либо - и мгновенно эти картины становились продолжением забора. Неужели это будущее нашего дальневосточного искусства?

Многие известные художники не захотели предоставить свои работы на выставку. Думаю, что если бы была надежда, что будет закупка, как в былые годы, то ситуация была бы совсем другой. Но художественный музей не может еще с прошлого года расплатиться за приобретенные картины. Нет финансирования этой статьи из краевого бюджета. Надо, как и прежде, выживать без поддержки. Но идти «на забор» очень не хочется, да и место на нем уже давно занято.

Александр Лепетухин.