"Браконьеры рубят лес в пригороде, скоро примутся за бульвары"

Этот случай и спустя месяц после происшествия кажется невероятным. Браконьерство в лесу сегодня процветает, но дойти до такой наглости - спилить среди белого дня 29 сосен в зеленом поясе Хабаровска - на такое надо отважиться.

В протоколе, который я читал в лесопарковом лесничестве Хабаровского лесхоза, говорится о том, что ущерб от самовольной рубки в 67-м квартале Воронежа, совершенный Д. Робакидзе-Саджая, составляет 539 тысяч 875 рублей 50 копеек. Деревья пилились в открытую, на глазах у дачников, они-то и позвонили в милицию. Сообщили по мобильному о том, что какие-то люди заготавливают древесину в километре от автобусной остановки «Полярная», грузят на телеги бревна. Приехавший на место происшествия милицейский наряд обнаружил бригаду рубщиков из четырех человек, которые оказались безработными жителями села Мичуринского. Они-то и указали на того, кто нанял их на криминальный промысел. Спустя некоторое время Д. Робакидзе-Саджая сам явился с повинной в милицию, был задержан, а сейчас выпущен на свободу.

Место происшествия, на котором мы побывали, напоминает свалку. Из-под снега торчат свежие пеньки, лежат вповалку искромсанные макушки, тоненькие переломанные деревца, ошметья коры. Тракторная колея ведет в сторону сосен, уходящих стройными рядами к реке. И везде, как говорят, следы «хозяйственной деятельности»: свежая щепа на местах порубок, дачные помойки, остовы иномарок - кажется, что находишься не в зеленой зоне пригорода, а на деляне, где ударными темпами выполняется очередной пятилетний план лесозаготовок.

Двадцать девять бревен были в тележках, которые охраняла три дня лесник И. О. Дженджера. Бывших красавиц, которым от роду было сорок лет, ждала такая судьба - продажа по дешевке тем же мичуринцам, которые бы сожгли их в печах. Если бы злоумышленники не были пойманы с поличным.

Столько деревьев за один час не свалишь. Как же случилось, что нарушителей не заметили сразу? В ответ я услышал от Ирины Дженджеры о том, что «лесорубы» хозяйничали в лесу в новогодние праздники. Что она одна обходит участок в 1000 га, а ружья, средств связи, машины ей не положено. От поселка до лесных кварталов восемь километров, которые она проходит пешком каждый день туда и обратно. А территория участка такова, что ее обойти немыслимо и за неделю. За каждый появившийся пенек ее штрафует вышестоящее начальство. И за эти двадцать девять погибших сосен ее накажут по всей строгости - рублем. Вычтут из ее нищенской зарплаты.

- Почему такую огромную территорию охраняет один человек? - спросил я Петра Кириллова, главного лесничего Хабаровского лесхоза, с которым мы побывали на месте происшествия. В ответ услышал: больше людей по штату не положено. На лесничество денег отпускается мало, их сегодня не хватает на то, чтобы спасать деревья от вредителей, не говоря о новых посадках. (Сорок лет назад деньги на это находили. Говорят, пролетая над этим сосновым бором, можно было увидеть, как просеки, проложенные среди деревьев, складывались в надпись: «Сто лет В.И. Ленину». Так вот мудрено распланировали посадки лесники тех лет. Сегодня из-за браконьерских рубок можно с трудом разобрать всего две-три буквы).

Работа лесника в районе, окруженном деревнями, где «отморозков» с топорами хватает, - занятие не для слабой женщины, на руках у которой двое детей, один из них инвалид. В разговоре с ней чувствовалось, что она просто боится. Ей ведь уже обещали «голову открутить», если она расскажет о лесных браконьерах. Такой же страх видел и в глазах селянина - дюжего мужика, который при вопросе, кто же подбивает местных мужиков на незаконный лесоповал, испуганно сказал, что он ничего не знает, что он хочет спать спокойно. А как оценивает случившееся сельская интеллигенция? Зайдя в школу, в учительскую, я услышал от директора О.В. Треногиной, что к Робакидзе-Саджая особых претензий нет, он помощь школе оказывает. Отец большого семейства, его дети здесь учатся. А в сельской администрации на вопрос о том, как власти относятся к тому, что их житель совершил столь неблаговидный поступок, ответили, что давать оценку случившемуся они не намерены, во всем пусть разбираются милиция и суд. Однако потом неожиданно «разъяснили», что он нашел дрова на дороге случайно, решил их вывезти, пострадал безвинно... Странно было подобное слышать от представителя власти. Отчего бы это?

В Мичуринском в каждом дворе дымят трубы, дровами отапливается все село, а проживает здесь без малого тысяча человек. Большинство сейчас без работы. У одних дома как крепости, у других полена нет, чтобы печку затопить. Вот и промышляют в лесопарковой зоне. Здесь вовсю процветает «дровяной бизнес».

Между прочим, для селян выделена лесосека в Литовском лесхозе, километрах в 30 за Амуром, но они предпочитают рубить сосны у себя под боком. Малообеспеченных, то есть учителей, пенсионеров, должна снабжать дровами сельская администрация. Но вместо «льготных» машин по поселку разъезжают «барышники», заламывая высокие цены. Старикам приходиться отдавать почти всю свою пенсию, чтобы не замерзнуть зимой. На мой вопрос, почему литовская деляна не осваивается, глава мичуринской администрации Г.В. Мельниченко ответила, что те, кому надо, сами закупают топливо с лета, а развозить бесплатно тем, кто бичует, - разве это нормально?

Чем в свободное от работы время занимаются мичуринцы? Когда-то здесь был плодовый совхоз, но о нем уже мало кто помнит. Пьянство, бытовые разборки, слоняющаяся без дела молодежь с коноплей - это как везде. Бороться со всем этим некому - участкового здесь нет. Бежать в случае беды приходится на большую дорогу, голосовать проезжающим мимо автомобилистам, чтобы они вызвали милицию из Хабаровска. Между собой здесь разбираются по-свойски, с помощью своих доморощенных «авторитетов». Люди живут вместе годами, все про своего соседа знают, но молчат, подчиняясь неписаному закону - «моя хата с краю». Наверное, поэтому так вольготно ведут себя те, которые чувствуют себя настоящими хозяевами. В разговорах селяне, которые просили не называть их фамилий, намекали, что люди, замеченные на лесном браконьерстве, финансировали недавние выборы главы сельской администрации не только здесь, но и в соседнем селе, что в округе у них «все повязано», что они все равно выйдут сухими из воды.

В тот день, когда мы приехали в Мичуринское, чтобы встретиться с подозреваемым в незаконных рубках Д. Робакидзе-Саджая, в поселке его не было. Выяснить удалось, что объявился он здесь несколько лет назад, осел на здешней земле, оброс хозяйством, вроде не бедствует. Следователь Хабаровского РОВД В.А. Селюк, которая ведет его уголовное дело, приоткрывать тайну следствия наотрез отказалась, однако сообщила, что подозреваемый - безработный, полмиллиона ущерба заплатить не сможет. То, что он сам явился с повинной, смягчает его вину. А также рассказала о том, что он раскаивается в содеянном. И вообще вина его еще не доказана, расследование идет, последнюю точку должен поставить суд.

Любопытно в этой истории одно. Например, безработный человек нанимает других безработных рубить лес. Скорее всего, обещая им заплатить. Чем? Известно и то, что ссылка на безработицу - хорошее прикрытие от правосудия. Если они и попадаются на каких-то махинациях, то уголовные дела разваливаются еще до суда. Чего с них взять-то?

Какое все-таки наказание грозит порубщику, если вина его будет доказана? В законах РФ на этот счет говорится, что если нарушитель попадался лесниками неоднократно на порубках деревьев и кустарников, что имеет место, то он должен быть оштрафован от 100 до 200 минимальных оплат труда или подвергнуться исправительным работам от 180 до 240 часов. Исправительные работы предполагают, что он продолжает трудиться там, где его настигла рука карающего правосудия, выплачивать в пользу государства 20 процентов от своей заработной платы. Но если человек нигде не работает, значит, с него и взятки гладки? Могут, правда, подвергнуть аресту - до шести месяцев. Если, конечно, он выйдет из зала суда в качестве осужденного.

А Мичуринское продолжает жить по закону гор. Лесник И.О. Дженджера написала заявление на увольнение. Она боится мести.

Александр САВЧЕНКО.