"Борзые щенки - не в моде. Берем карточками «Би+»"

Все, кто стал невольным свидетелем этой истории, гадают теперь об одном: предстанет ли военный комиссар Железнодорожного райвоенкомата города Хабаровска полковник Карабанов перед судом. Или, в конце концов, дело сведется к банальному административному взысканию? Гораздо в более худшем положении оказался его непосредственный подчиненный - подполковник Свирин. Он, можно сказать, был пойман за некрасивым занятием, которое очень походило на получение взятки. Пикантность ситуации заключается, однако, в том, что подполковник Свирин старался не для себя. Всю «добычу» он немедленно отнес в кабинет начальника.

...Добыча-то, собственно, была невелика. В мирное время офицеру разве широко развернуться? Особенно, если твой «фронт» - маленький районный военкомат. Стены облупились, по полу противно ходить, на мебель глаза бы не глядели. Такая обстановка способна напрочь убить в человеке чувство прекрасного. А коммерцией военным закон не велит заниматься. Возможно, именно такие печальные думы одолевали начальника 4-го отдела военкомата подполковника Свирина, когда в его кабинете появился посетитель. И как раз из тех, что неизменно вызывают в военкоматах глухое раздражение. Пожалуйста вам: гражданин Покин, 27 лет от роду. В армии не служил, а теперь, как призывной возраст вышел, пришел в военкомат и просит выдать на руки военный билет. Знаем мы таких...

Но гражданин Покин вовсе не считал, что он из «таких».

«Никак нет, - говорит, - от армии я не бегал». И хлоп! - справку на стол о том, что все эти годы он служил в патрульно-постовой службе Железнодорожного райотдела милиции.

Служба в милиции - тоже служба. И в армию постовых не призывают вполне в соответствии с законом. Но подполковник Свирин проявил характер. Подозрительно все же: и чего этот Покин из милиции уволился, как только 27 лет стукнуло? А теперь военный билет ему подавай.

В общем, недопоняли друг друга подполковник и бывший постовой. Ходит гражданин Покин в военкомат, а военного билета ему не дают. Говорят, непростое это дело и так скоро не делается. Впрочем, офицерам тоже ведомо чувство жалости. Видя, как страдает бывший милиционер, посоветовали ему для ускорения процесса привезти в военкомат три квадратных метра паркета. Сущая ерунда - разве что сортир выложить. Но тот не оценил: дорого, мол, для меня.

Вновь задумались военные. Ладно, говорят. Тогда тащи две телефонных карточки «Би+» по 300 рублей каждая и считай, что военный билет у тебя в кармане.

Но гражданский Покин вновь проявил сущую неблагодарность и пошел жаловаться в военную прокуратуру Хабаровского гарнизона. Так и случилось, что машина завертелась. Прокуратура подключила военную контрразведку, для гражданина Покина приобрели и описали номера двух телефонных карточек «Би+», и в сопровождении оперов бывший сотрудник патрульно-постовой службы отправился в военкомат. Все дальнейшее, должно быть, поразило оперов, которые поначалу с недоверием отнеслись к рассказу Покина: очень уж мелочным выглядело гипотетическое вымогательство. Однако факт остается фактом: подполковник Свирин принял от гражданина Покина телефонные карточки, не только не закрыв двери в кабинет, но даже в присутствии своей помощницы. Что вообще-то наталкивает на размышление о том, что лично для подполковника ситуация не казалась какой-то особенной.

А дальше случилось вот что. Едва получив карточки, подполковник тут же направился к своему начальнику, военному комиссару Железнодорожного военкомата полковнику Карабанову, и вскоре вышел оттуда с подписанным военным билетом на имя гражданина Покина (оказывается, не так уж сложен процесс, как его малюют). А карточки перекочевали в сейф военного комиссара Железнодорожного военкомата полковника Карабанова. И это было логично: только у главы военкомата и имелся сотовый телефон.

Факт этот, впрочем, поначалу полковник Карабанов отрицал. По словам полковника выходило, что сотовый телефон не имеет к нему лично никакого отношения, а числится якобы на балансе военкомата. И даже справка нашлась, что телефон подарила военкомату районная администрация: дескать, будьте всегда на связи, служивые! Однако следователи, проявив дотошность, выяснили, что сотовый телефон полковник приобретал, так сказать, частным порядком.

Так что очень скоро прокуратура заподозрила связь между волокитой в оформлении военного билета гражданину Покину, личным сотовым телефоном военного комиссара Карабанова и пресловутыми двумя карточками «Би+». Все это походило на вымогательство взятки. Вот только... кто и что у кого вымогал? Полковник Карабанов, например, с гражданином Покиным лично не общался. Карточки тот передал подполковнику Свирину. Но у подполковника нет сотового телефона, а значит - где тут, спрашивается, корысть? Великая это все-таки вещь - армейская дисциплина!

...Подполковник Свирин, к слову, оказался не только дисциплинированным офицером и подчиненным. А еще и идейным борцом с «уклонистами» от службы в армии. Когда пришла пора давать объяснения случившемуся, все произошедшее он объяснил по-армейски четко и безыскусно: приходят, дескать, в военкомат всякие, кто Родине долг не отдал. Так хоть спонсорскую помощь с них взять... И эти простые слова подполковника проливают, как нам кажется, некоторый свет и на то, что осталось за скобками этой истории.

«Спонсорской помощью» нас сегодня не удивишь - в какие бы личины она ни рядилась. Платят районным администрациям предприниматели, потому что от чиновников зависят. «Зависимость» - ключевое слово и в нашей истории. И «прокололись»-то на гражданине Покине офицеры Железнодорожного военкомата только потому, что вовремя не сообразили: морально он от них никак не зависит. Потому что не служил в армии на вполне законных основаниях и прятаться ему не от кого.

Но окажись на месте Покина настоящий «волынщик» - из тех, что до 27 лет прячутся от армии, - разве бы он пошел жаловаться в прокуратуру? Чтобы потом объяснять, где он раньше был и целовался с кем? Да он мухой бы отдал пресловутые телефонные карточки и еще считал бы, что дешево отделался. И наши военкомы это прекрасно знают. И действуют, очевидно, соответственно?

Психология «настоящих полковников» формируется годами - закаляясь в изнуряющей борьбе с потенциальным призывником. Кому ведь, как не военкому, лучше всех известно, на какие только ухищрения не идет иной призывник, лишь бы только отсрочить «долгожданное» свидание с армией? У каждого уважающего себя военного следователя имеются методички, разъясняющие, как отличить настоящую шизофрению от мнимой. Настоящий псориаз - от натертого наждачной бумагой. Кажется невероятным, но иной военный следователь может поставить «мат» опытному врачу. Был, например, такой случай в Хабаровске, который иначе как «делом врачей» не назовешь.

Осенью 2000 года на краевой сборный пункт поступил 18-летний призывник Пивенков, и, как водится, будущего воина отослали на прохождение медкомиссии. Пошел он туда вроде здоровым молодым человеком, а вышел больным и ни на что не годным. Потому что два врача поставили свои подписи под неприятным диагнозом - псориаз. А потом еще два независимых врача из краевого кожно-венерологического диспансера этот диагноз подтвердили. Но тут случилась выборочная прокурорская проверка дел призывников, и диагноз врачей был поставлен под сомнение следователем, который уловил признаки подделки медицинской карты призывника. После «разбора полетов» врачи кожно-венерологического признали, что в глаза не видели ни призывника Пивенкова, ни его псориаза. А призывник Пивенков вообще с испугу ляпнул, что его родители за «белый билет» обещали врачам из краевой медкомиссии тысячу долларов. Случился скандал.

История эта до сих пор хорошо памятна в военных кругах, но не потому, что она типична, а как раз потому, что финал ее необычен. Ведь тогда были «репрессированы» сразу четыре врача - двое уволены из медучреждений, а еще двое (из кожвендиспансера) - лишены премиальных. Редкий случай: в жизни подобные истории болезней возникают, конечно, гораздо чаще. Но особо морализировать по этому поводу не хочется. Увы, есть очень много причин, по которым не приходят к «консенсусу» призывники, врачи и армия. И многие из них - объективны.

Есть много объективных причин, по которым особо не хочется «клеймить» призывников за их страх перед армией. Достаточно назвать только «дедовщину» и «горячие точки». И есть много причин, по которым не хочется особо «клеймить» врачей: их труд оплачивается недостойно.

Но недостойно содержит государство и собственную армию. И если мы хотим быть честными до конца, то завершить этот логический ряд нам придется простым до отвращения выводом. В борьбе за собственное достоинство российский офицер ничем не хуже и не лучше прочих.

Вот почему цена достоинства иных - пара телефонных карточек...

Ольга НОВАК.