Знаменитый «Белый дом» помогла построить нелетная погода

Высокое, светлое здание администрации, а теперь правительства края на площади имени Ленина, ранее принадлежавшее крайкому КПСС, давно стало привычным в архитектурном пейзаже Хабаровска.

Особыми изысками оно не отличается (есть ныне и поэффектнее), а выделяется, пожалуй, лишь тем, что превосходит высотой все остальные здания, окружающие площадь. И как бы нависает над ней.

О том, что новое десятиэтажное здание будет давить на площадь, спорили и при его проектировании, и при строительстве, да и после сдачи в эксплуатацию. Но и они давно прекратились - забылись: не интересно, когда вот оно, здание, стоит и теперь вроде никому не мешает. А вот история его появления в Хабаровске, наверное, интерес сохраняет, поскольку не совсем обычна.

Есть люди, которые «в курсе» его рождения, а самый из них просвещенный, после А.К. Черного, конечно же, Михаил Васильевич Шемякин, работавший в то время заведующим финансово-хозяйственным отделом крайкома КПСС. Именно ему выпало быть долгое время и начальником этой стройки, и снабженцем, и дизайнером внутренней отделки здания.

Рассказывает М.В. Шемякин:

- До появления этого здания у крайкома партии не было своей недвижимости, за исключением гаража для служебного автотранспорта. Все здания, где работали партийные комитеты, находились в собственности исполкомов и в Хабаровске, и в районах.

А. Черный не раз обращался в управление делами ЦК с просьбой о финансировании строительства своего здания, но результата нужного не было. Как-то не складывались у него отношения с управделами Кручиной. Ну и сам Черный не особо настаивал. Так бы все и шло, если б не события осени 1974 года.

А события произошли такие. 23-24 ноября 1974 года во Владивостоке состоялась рабочая встреча генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева с президентом США Дж. Фордом. Генсек тогда плотно занялся разрядкой международной напряженности и старался лично укреплять контакты с лидерами ведущих держав.

Этот визит не только продвинул обе страны на пути совместного сокращения ядерного оружия, но и принес ощутимую пользу многим рядовым владивостокцам. Дома типа бараков вдоль трассы следования двух лидеров сносили быстро и безжалостно, но народ получал квартиры. Недаром восхищенные журналисты называли Владивосток русским Сан-Франциско. Ну а Хабаровск получил разрешение на строительство здания крайкома партии.

Рассказывает М.В. Шемякин:

- Хабаровск в плане этой поездки Брежнева не значился, но на всякий случай тоже подчищался. И тут коррективы внесла приморская погода. Владивосток задел циклон: сильный ветер, снег с дождем, плохая видимость. Самолет генсека приземляется в нашем аэропорту. Встречают, конечно, Черный, члены бюро, предисполкома. Транспорт наш, шоферы - тоже, никаких автомобилей специально с Брежневым не было. И когда ехали по нынешней Муравьева-Амурского к правительственной гостинице на Шевченко (теперь «Парус»), А.К. попросил шофера притормозить у крайкома, чтобы показать здание партийного штаба. Брежнев слушает и читает вслух: «Гигант». Как так? Пришлось объяснять, что такое вот здание и т.д. Генсек выразил неудовольствие - край пограничный, а тут какой-то проходной двор получается. После этого все, кому было положено, засуетились. В том числе и Кручина.

И работа закипела. Проект ЦК заказал одному московскому институту. По его проектам строили подобные здания в Новосибирске, Ташкенте, Алма-Ате, во Вьетнаме. За полтора года институт свое задание выполнил. Потом долго выбирали место для строительства. Был даже такой вариант - построить здание прямо в центре площади, чтобы прямо с Комсомольской площади просматривалось. Черный в итоге выбрал нынешнее место, но спроектированное здание сюда не вмещалось...

Рассказывает М.В. Шемякин:

- Оно сильно залезало на площадь. И действительно тогда бы «придавило» ее основательно. Надо было что-то решать. Точку, как всегда, поставил А.К. Вернее, не точку, а отпечаток подошвы кирзового сапога. В то утро он как раз собрался ехать на поля и соответственно экипировался. Вот в сапогах и отсчитал дополнительные пять метров и сказал проектировщикам: «Дальше для вас земли нет!».

Здание крайкома первоначально не должно было иметь десять этажей. Примкнувшее в итоге к нему здание политпроса (ныне - краевой суд) планировалось первоначально разместить на улице Гоголя рядом с музыкальной школой и соединить его с основным зданием подземными переходами. Тогда бы здание крайкома более вытянулось в длину, и надобность в десяти этажах отпала. Но как-то неожиданно для крайкома у музыкальной школы началось строительство дома моделирования одежды. Когда разобрались, было поздно закрывать эту стройку. В общем, начали строить в том варианте, какой мы и видим сейчас.

Теперь стройке никто не мешал, кроме... Черного. Он, конечно, на ней бывал нередко, высказывал замечания, задавал вопросы, но одновременно не уставал повторять - план выполнения строительно-монтажных работ здесь должен быть всегда на 5-10 процентов меньше, чем в целом по краю. Поэтому управляющий 35-м трестом Станислав Крыжановский, подчиненные которого и возводили крайком, с наступлением IV квартала каждого очередного года совершенно спокойно снимал их с объекта и направлял на строительство жилья. Стройка, таким образом, растянулась на девять лет. Ежегодно крайком за отставание от плана подвергался критике управделами ЦК, но А.К. оставался непреклонен: главное - жилье.

Но вот пришло время, когда уже нужно было вплотную заниматься внутренней отделкой здания. Тут уже Черный стал бывать здесь не менее двух-трех раз в месяц.

Рассказывает М.В. Шемякин:

- Когда ему предлагали те или иные отделочные материалы, всегда просил нарисовать не менее пяти вариантов стен или потолков. Смотрел, затем просил из пяти оставить три варианта. С чем-то соглашался затем, но нередко «рубил» - не годится предложенное вовсе. Особо внимательно относился к отделке и интерьеру большого зала и зала бюро. Не устроил его с первого раза потолок в актовом зале, сделанный заводом алюминиевых конструкций в виде сот и уже закрепленный. Мол, не смотрится. Ну, что ж, продолжали искать. Нужных мастеров разыскали среди заключенных. Именно они внесли поправки, удовлетворившие вкус А.К. Сам контролировал установку трибуны и столов для президиума в актовом зале. Зал-то огромный: 600 мест в партере и триста на балконе. А надо, чтобы выступающего и членов президиума было видно с любого места. Вот и вставал А.К. за трибуну, садился за столы президиума, а из всех точек смотрели: видно ли? Потом наоборот - он в зал, а кто-то на трибуну на новом месте. И так не раз и не два.

Немало хлопот оказалось и с коридорными потолками. Это сейчас подвешивай на выбор и готово. Спецы 35-го треста тогда как раз хорошо освоили гипсовые потолки, смотрелись они неплохо, но как-то однообразно. А рисунка хотелось разного, чтоб душевно было.

Как-то зайдя в «Тысячу мелочей» на ул. Гайдара, Михаил Шемякин обратил внимание на резиновые коврики для ванных комнат. Точнее, на выдавленные на них рисунки. Показалось, то, что надо. Купили несколько штук и сделали гипсовые плитки. После этого потолки, начиная с третьего этажа, получились с разным рисунком. Ну прямо музей, заметил Черный.

Особо подумали и об украшении вестибюля первого этажа. Решили использовать для панно и барельефа Ленина кварцевые самоцветы, которые имелись у геологической экспедиции в Николаевске-на-Амуре. Работа обошлась в 11 тысяч рублей. Сметой деньги на эту красоту не предусмотрены. Выручил тогдашний министр геологии СССР Козловский. Край ему наш был близок, ведь это он вместе с Онихимовским открыл месторождение олова в будущем Солнечном районе. При очередном его приезде в Хабаровск уделили министру большое внимание, подарили только что прекрасно изданную книгу об Амуре с дарственной надписью Черного. Министр отдарился панно из самоцветов. Оно и сейчас украшает вестибюль «Белого дома». Правда, без ленинского барельефа.

Перед самым финишем эпопеи пришлось решать еще одну проблему. Когда здание облицовали уральским мрамором, выяснилось, что простая штукатурка фасада телеграфа явно нарушает эстетику места. Специалисты во главе с архитектором Мамешиным-старшим быстро придумали, как выйти из положения. Так появилась фальш-стенка, облицованная так же, как крайком. Получился симметричный комплекс, а связисты еще обрели и дополнительные служебные кабинеты. Бесплатно.

Рассказывает М.В. Шемякин:

- Когда сделали фальш-стенку, мы решили вернуть непредвиденные затраты. Я приехал к министру связи с просьбой об оплате. Но кроме красочного рассказа о бедности связистов ничего не добился. Узнав об этом, Черный сказал: ладно, будем считать это подарком связистам края.

«Подарок» получил и Михаил Шемякин. Выговор управления делами ЦК. За отклонение от проекта. Он для главного, десятого этажа заказал мозаичные полы из дерева твердых пород. Музей так музей. Заказ прекрасно выполнили отец и двое его сыновей из Бикина. Еще Михаил Васильевич посчитал нужным облицевать стену у лестницы с 9 на 10 этаж мрамором, а заодно и ступеньки - рядом зал бюро, народу ходит немало, зачем регулярно подбеливать? Москвичи тут же при приемке заметили и вызвали в ЦК для наказания. Кручина дал выговор по служебной линии, но просил не обижаться. Мол, стремление к красоте одобряю, но порядок есть порядок. Не в колхозе работаешь.

И вот 4 ноября 1986 года акт о сдаче здания в постоянную эксплуатацию подписан. Проблем не было, только СЭС не подписывала, пока на кухне не был приготовлен обед с использованием электрооборудования - вдруг оно не по саннормам работает? Обед получился удачным. На переезд А.К. Черный сначала дал неделю, затем передумал: пятница, суббота, воскресенье и чтобы все уже работали на новом месте. Пришлось ускоряться.

Рассказывает М.В. Шемякин:

- Уложились, конечно, в срок. Переезд - дело хлопотное, но не сильно сложное. А вот перекидка телефонных кабелей посложнее будет. Ну, предупредили всех владельцев, перенесли, поменяли, вроде все в норме. А чуть позже выяснилось, что один все-таки порвали. Да какой - УКГБ по Хабаровскому краю. И такое было.

Да, разное бывало в истории. В том числе и в не очень долгой истории «Белого дома». И полных пяти лет не простоял он, как потерял хозяина.

Алексей ШАБАНОВ.