"Батарея треснула. Где искать невидимку-слесаря?"

А ведь рано или поздно это должно было случиться. И зря некоторые говорят, что журналисты в редакциях оторваны от народа. Эти некоторые не знают, что бытие определяет сознание.

Мое бытие испортилось аккурат утром во вторник, 15 октября. Потекла батарея. Не буду врать, что вода била из нее ключом: не била. Потому что отопление (в нормальном смысле слова) еще не дали. Дали чуть-чуть - вот оно чуть-чуть и потекло. Да не из краника. А из того места, где краник сочленяется с основной «гармошкой». Слабой женщине откуда ж знать, как это место называется.

«Рванет же», - некомпетентно подумала я, исходя из посыла, что ширина течи должна быть прямо пропорциональна напору кипятка в батарее. «Сваримся же!» - с ужасом поняла я в следующую секунду. И бегом побежала в ЖЭУ.

Читатель наверняка представляет, что должен испытывать человек, чья батарея представляет потенциальную угрозу. Во-первых, для него самого. И во-вторых, для соседей снизу, то есть для общества. А если к этому добавить, что живу я на пятом этаже, то все станет ясно и без слов. Еще и года не прошло с тех пор, как наша газета написала о трагической смерти пенсионерки Евы Карловны Сидоренко («Батарею-убийцу к ответственности привлечь не смогли», «ТОЗ» от 10.01.2002 г.). 82-летняя хабаровчанка заживо сварилась в кипятке прорвавшей батареи. Как рассказал позже нашему корреспонденту ее сын, вода капала из радиатора целых две недели до трагедии, но на все обращения с просьбой устранить течь коммунальная служба не реагировала.

...Мне повезло, можно сказать, повезло. Ибо на мое обращение сотрудница ЖЭУ-11 отреагировала. Причем емкой (и в то же время весьма успокоительной) фразой:

- Ждите. Слесарь придет до конца дня.

И я села ждать. Время текло ни шатко ни валко, но около пяти часов вечера я обеспокоилась всерьез. Попробовала дозвониться до ЖЭУ - куда там! Сплошные короткие гудки красноречивее печатных слов рисовали состояние реформы ЖКХ и иже с ней. Походило на то, что народ разрывает ЖЭУ на части. С целью поблагодарить, что ли.

Ладно, думаю. Чай, не фарфоровая и ноги не обломаю. Бегу в ЖЭУ вновь.

- А что же вы так, - укоризненно встретила меня все та же сотрудница ЖЭУ-11. - Ведь слесари работали на вашем подъезде целых полдня.

- ???

Не скрою. Много мыслей пронеслось в этот момент в моей голове. И о том, что вот не умею видеть сквозь стены. И слышать, увы, тоже. И о том, что мне сказали: «Ждите», а я и ждала, как дура. А надо было, оказывается, бегать по подъезду: вверх-вниз, вверх-вниз. Для здоровья полезно, да и на случайного слесаря вдруг бы наткнулась. И что же слесари такое делали в подъезде, что даже по заявке зайти не смогли?

- Как что? Отопление запускали, - заметила сотрудница ЖЭУ (впрочем, к этому моменту я уже выяснила, что ее зовут Татьяна Кирилловна).

- Отопление, значит, запускали, - обрадовалась я. - А его-то как раз и нельзя запускать, пока моя батарея течет. Значит, вот сейчас она и рванет. Соседей зальем... Гоните слесарей!

- Что вы, женщина, - укоризненно заметила Татьяна Кирилловна. - Уже ведь конец рабочего дня.

- И что же мне делать? - интересуюсь.

- Ну, если сильно польет - после шести вечера вызывайте «аварийку».

- Когда вызывать? - уточняю. - Когда меня и моего сына обварит кипятком?

- Ну, сегодня вас вряд ли обварит, - засомневалась Татьяна Кирилловна. - Сейчас напор пока слабый.

Она была права, эта мудрая женщина. По окончании рабочего дня трубы (которые были уже чуть теплые) резко похолодали. Очевидно, полдня слесари нагревали их теплом своих рук. Дальше дело почему-то не шло. Зато капать, к счастью, перестало.

«И хорошо», - решила я (а могла ли представить еще вчера, что буду рада отсутствию отопления в середине октября?).

Утро следующего дня: радость поутихла. Батарея капает. Бегу в ЖЭУ.

- А вы, стало быть, не вызвали «аварийку»? - догадывается Татьяна Кирилловна, едва взглянув на меня.

- Слушайте, а за техобслуживание я что, «аварийке» плачу? - рычу я.

Следующие десять минут мы препираемся. Я хочу непременно знать, когда именно придут слесари. Как-никак второй день прогуливаю работу. И меня-таки заверяют, что слесари придут до часу дня.

Но они не приходят, в том-то и дело!

Батарея течет. Ровно полчаса пытаюсь дозвониться в ЖЭУ. До-званиваюсь, наконец.

- Женщина, сейчас обед, - укоризненно говорят мне на том конце провода.

Терпеливо дожидаюсь окончания обеда. Бегу в ЖЭУ. У дверей столпотворение. Методично расшвыриваю людей.

- Женщина, вы за мной будете! - одергивает меня какая-то бабушка.

- Сейчас, я секундочку, - шепчу я зловещим шепотом. - Я только быстренько врежу кое-кому и уйду.

- Ой, прямо врежете? Ну зачем же так? - отводит глаза бабушка. Но почему-то пропускает меня вперед.

В кабинете Татьяны Кирилловны разрывается телефон. Увидев меня, она тяжело вздыхает:

- Ох, и что же мне с вами делать?

- Это вы МЕНЯ спрашиваете? - на всякий случай уточняю я.

Минут десять мы препираемся. Татьяна Кирилловна уверяет меня, что сегодня слесари прийти не смогут. А смогут они зато прийти завтра.

Возвращаюсь домой. Батарея течет. Из тяжелой задумчивости меня вырывает телефонный звонок.

- Оля, беги скорее в подвал! - кричит соседка снизу. - Там слесарь Вася работает!

И я бегу. В подвале сыро и темно. Но отдаленное шуршание придает мне мужества. Шуршит - значит, там кто-то есть. В какой-то момент на меня наваливается тошнотворная мысль: наверняка я иду не туда. А слесарь Вася сейчас спокойно выйдет из подвала и запрет дверь. Дальше - мучительное заключение и все такое.

- Товарищ Вася-а! - отчаянно закричала я.

В ответ - особая ватная тишина.

- Ау! Есть здесь кто-нибудь?!

Тишина. Теперь я пытаюсь успокоиться и вспомнить, из какой дыры я вынырнула, прежде чем оказаться на этом месте. В отчаянии кидаюсь в какой-то проход и... наталкиваюсь на фигуру мужчины в сапогах.

- Здравствуйте. Вы - Вася? - спрашиваю этого вестника надежды.

- Все. Нету больше Васи, - мрачно ответил вестник.

Похолодевшей рукой пытаюсь нащупать пути к отступлению:

- Но... вы хотя бы слесарь?

- Не слесарь, - еще мрачнее ответил человек, надвигаясь на меня.

- Но кто же вы тогда? - возопила я, включая «задний ход».

- А я - начальник ЖЭУ-11 Сидорук Анатолий Николаевич, - внезапно ответил человек.

Слабость в коленях никогда не проходит моментально. Но я мужественно поведала товарищу Сидоруку печальную повесть о своей батарее и разбитых надеждах.

- И ведь два дня прогуливаю работу. Меня же уволят! - подытожила я.

- За два дня? Вполне могут уволить! - флегматично подтвердил начальник ЖЭУ.

- И что же мне делать?

- Обратитесь в профсоюз.

- Нет, я о батарее.

Вместо ответа товарищ Сидорук наклонился над трубой и начал с нее что-то скручивать.

- Эй, что вы делаете? - заволновалась я.

- Отопление запускаю, - печально сказал товарищ Сидорук.

- Прекратите! Прекратите запускать! У меня же сейчас в квартире все рванет!

- Рванет - «аварийку» вызовете, - заметил начальник ЖЭУ, продолжая ковыряться в трубе.

Его усилия не остались бесплодны. Труба зашипела, после чего из нее ударила струя на мои новые ботинки.

- Что вы... сделали? - ужаснулась я.

- Отопление запустил, - не без гордости заметил товарищ Сидорук. После чего, не обращая ни малейшего внимания на мои стенания, направился к выходу. Я кинулась за ним.

У подвала уже собралась кучка жильцов. Всем им хотелось побеседовать с начальником ЖЭУ.

- Не ко мне! Все вопросы - к Службе заказчика! - махнул рукой товарищ Сидорук.

- А ЖЭУ тогда для чего нужно? - наседали жильцы.

- А я не знаю, для чего нужно ЖЭУ! - отбивался начальник ЖЭУ. - Я это и Соколову говорил, и Филиппову говорил! Вы деньги нам что ли платите? Вася, ну скажи им!

- Ой, так это вы - слесарь Вася? - кинулась я в указанном направлении.

- А без оскорблений можно? - зарычал товарищ Сидорук. - Что, если Вася - так сразу слесарь?

«Васей» оказался Василий Геннадьевич Антасов - работник Службы заказчика. Он пришел разбираться с жалобой жильцов на отсутствие отопления. Моя батарея, совершенно очевидно, не входила ни в чьи планы. Но в этот момент свершилось чудо.

- Вон он! Лови, лови его скорее! - закричали соседи, тыча куда-то пальцами. Обернувшись на крики, я увидела слесаря. Настоящего, живого слесаря. Хотя, очевидно, и случайного. Было похоже, что он завершил свой трудовой день и торопится домой.

...И он пришел-таки в мою квартиру в этот день. И осмотрел батарею. И сказал: «Угу. Все ясно. Ждите меня завтра». И у меня потемнело в глазах, и я сказала:

- Ну ерш вашу медь! (видоизменено. - Авт.).

И он вдруг проникся и сказал:

- Ладно. Сегодня в полседьмого.

И действительно пришел, и управился с батареей за полчаса. Уф-ф-ф. Можем, значит, когда захотим.

Осталось добавить, что назавтра я снова зашла в ЖЭУ - снять свой заказ.

- Поймали слесаря? Ой, как хорошо, - обрадовалась Татьяна Кирилловна. - А то, знаете, они ведь и сегодня бы к вам не пришли.

- А почему, собственно? - спросила я. Так, из чисто научного уже интереса.

- А не знаю. Не вышли сегодня слесари на работу. Ни один! Может быть, они все на митинге профсоюзов?

Было 17 октября. День Всероссийской профсоюзной акции. А в коридоре ЖЭУ висел плакат, призывающий работников домоуправления присоединиться к борьбе за свои права. «Подай свой голос в свою защиту!» - настаивал плакат. Снизу была приписка: «Членам профсоюза быть обязательно».

«Наверное, все слесари - члены профсоюза, - догадалась я. - Повезло же».

И, если вдуматься, действительно повезло. Я не стала жертвой взбесившейся батареи, как это произошло в прошлом году с пенсионеркой Сидоренко.

Ева Карловна умирала почти сутки. Кожа, обожженная кипятком из радиатора, слезала с нее клочьями.

- Мне кажется, мы имеем дело с несчастным случаем, - заявил тогда журналисту нашей газеты начальник управления ЖКХ города Сергей Чернышов.

...И вы абсолютно правы, уважаемый Сергей Геннадьевич. Ваш случай - несчастный и, кажется, совершенно неисправимый. Позволю себе напомнить вам, что после прошлогоднего ЧП прокуратура Индустриального района составила представление на имя мэра, в котором предложила службам ЖКХ проверить батареи и коммуникации на предмет их надежности. В итоге...

В итоге работники ЖКХ предлагали мне вызывать «аварийку» по факту уже имеющейся течи. Практически мне вполне официально предлагали дождаться аварийной ситуации.

К слову. Соседи погибшей Евы Сидоренко вызвали «аварийку». Но было уже поздно.

Ольга НОВАК.