Много шума из-за Сони Фридман

Краснофлотскому районному суду города Хабаровска «выпала честь» продлить судебную эстафету американского суда города Порт-ленда, растянувшуюся там на два года. Дело о родительских правах на 10-летнюю российскую гражданку Соню Фридман имело в Америке широкий общественный резонанс. Долгое время оно не сходило с первых полос газет штата Орегон: «Фридман против Фридмана!», «Вайл против Фридмана!»

В последнее время в прессе часто стали появляться материалы, рассказывающие о судебных баталиях, разгоревшихся из-за детей от браков российских женщин с иностранными подданными. Взять хотя бы нашумевшую историю «зимней вишни» - актрисы Елены Сафоновой, у которой муж-француз с помощью суда отнял сына. Не помогло ни вмешательство российского консульства, ни личное обращение президента В. Путина.

«Негласные правила» в отношении детей, судя по всему, действуют не в одной Франции. Американское правосудие в этом смысле мало чем отличается от французского. Самое свежее подтверждение - слушание в федеральном суде штата Огайо дела «малышки Эмили» - дочери американца Патрика Гармина и россиянки Лолиты Гармин. Американский суд развел супругов, оставив девочку с матерью, но предоставив отцу право видеть дочь два раза в неделю. В одно из таких свиданий отец выкрал девочку и по поддельным документам сбежал за границу - в Коста-Рику. ФБР разыскало его через полгода. Девочку пришлось госпитализировать - она была в крайне истощенном состоянии. Тем не менее, адвокатам Патрика удалось замять скандал. Отцу всего лишь уменьшили время свиданий.

В американской судебной практике немало примеров, когда по решению суда детей отбирали у конфликтующих родителей и назначали их опекунами третьих лиц. Особенность истории Сони Фридман, о которой пойдет речь, в том, что права на девочку заявили не только отец и мать, но и некие супруги Вайл, которые потребовали признать их «психологическими родителями» Сони.

Анна Фридман - мать Сони - вынуждена была вернуться на родину, в Хабаровск, чтобы не попасть из-за девочки в еще больший переплет. Но и здесь ей не удалось скрыться от доброты американских опекунов.

Зима в Америке

С Анной Фридман, преподавателем английского языка педагогического университета, меня свела подруга: «Позвони ей. Анна хотела бы поделиться своим опытом с образовательной целью. Многие наши соотечественницы рвутся замуж за иностранцев, и мало кто знает, с чем им придется столкнуться в случае развода».

Анна не понравилась мне... с первой фразы. Я начала расспрашивать, как она оказалась в Америке...

- В России было холодно, и мы решили перезимовать в Америке, - именно так она начала свой рассказ.

«Ну вот, - решила я. - Очередная «новорусская» жертва. «Эту зиму мы пережили в Таиланде, следующую проведем на Гавайях. Но тоска по родине каждое лето гонит в родную Тамбовку!»

Но нет... В ходе разговора все встало на свои места. Передо мной была не избалованная деньгами российско-американская барышня, а человек, который сумел выжить в незнакомой стране вопреки всем коллизиям. И даже сделать карьеру. Характер Анны проявлялся уже в том, как она рассказывала о своих матырствах: «Они (муж и Вайлы. - И.М.) рассчитывали на то, что в моем затруднительном положении я не потяну расходы на адвокатов и уступлю Соню без боя! В результате они потратили на это дело 150 тысяч долларов, а я «всего» 30. И почти выиграла!»

В этом «почти» - вся соль истории.

Сонино рождение пришлось на 1993 год. Ему предшествовал пик «рискованного предпринимательства» - время, которое позже будут характеризовать поговоркой: «Кто не успел, тот опоздал!». Вячеслав Фридман, будущий отец Сони, опаздывал редко. Он без труда поехал учиться в Америку по студенческому обмену. По американской традиции ему была назначена принимающая семья - супруги Вайл. Дэвид - преуспевающий врач-гинеколог, Джоан - домохозяйка с дипломом адвоката. Слава жил в Бивертоне - элитном районе Портленда. И так полюбился Джоан, что та не оставила его вниманием и тогда, когда срок визы приемного студента истек. Джоан помогла Вячеславу наладить бизнес. Познакомила с влиятельными людьми в Портленде, помогла с начальным капиталом.

В 1994 году Вячеслав Фридман уехал в очередное бизнес-турне по Америке, откуда позвонил жене - предложил приехать к нему с Соней. Почему бы не посмотреть Америку?

- Мы поселились у Джоан и Дэвида Вайл. Вскоре я поняла, что Слава специально все устроил так, чтобы нам остаться в США. Вместе с Джоан они выработали план, как нам обустроиться в Америке. Я должна была поступить учиться в Портлендский университет, чтобы получить студенческую визу. Для Славы предполагалось добыть рабочую визу.

Я ужаснулась: «Какой университет? Ребенок маленький. Кто будет им заниматься?». У Джоан на все был готов ответ: наймем няню, расходы беру на себя, начнете зарабатывать - отдадите.

О том, чтобы расстаться с любимым мужчиной, не могло быть и речи. Анна осталась, поступила в университет. Слава визы так и не получил - работал нелегально. По ее словам, это было время сплошных лишений. Студенческая виза не позволяла работать больше 20 часов в неделю. Анна преподавала русский язык в университете. По бартеру это засчитывалось ей как плата за обучение. Но нужно было еще платить за жилье. Квартира в самом отдаленном районе города стоила не меньше 600 долларов. У них же денег практически не было.

Джоан предложила семье пожить некоторое время у нее. Год Фридманы жили в доме Вайлов. В это же время Анна заподозрила что-то в отношениях Джоан и Славы. Между супругами произошел серьезный разговор, Анна поставила мужу условие: если он хочет сохранить семью, они должны переехать от Вайлов.

Фридманы сняли недорогую квартиру. Но семейные отношения уже дали трещину. В 1995 году Вячеслав объявил жене, что им лучше разъехаться. Около года он оплачивал квартиру жене и дочери, детский сад, а потом заявил, что больше не намерен этого делать: «Плати сама или возвращайся в Россию».

Сегодня Анна говорит, что возвращение было самым оптимальным вариантом. Но было жалко бросать университет. И тут в жизни Фридманов опять появилась Джоан. Она отговорила Анну от отъезда, вновь предложила пожить у нее... всего за 250 долларов.

Так как разрыв между Джоан и Вячеславом в этот период времени был очевидным, Анна согласилась. Выжить без поддержки мужа в тот период для нее было проблематично. «Это было большой ошибкой», - считает она сегодня.

По словам Анны, Джоан Вайл очень скоро стала вести себя так, как будто Соня - их дочь, а не ее. Анну постепенно низвели до статуса домработницы, которая стирает для Сони, готовит, укладывает девочку спать. Не случайно позже, когда дело дойдет до суда, в американских газетах появятся заголовки такого плана - «Портленд-ская приемная семья высудила время посещения дочери своей домработницы».

Джоан пыталась доминировать и над Анной. Она расписала сценарий жизни русской эмигрантки. Вайлы были евреями, муж Анны - Вячеслав - тоже был евреем. По сценарию Джоан, Анна и повторно должна была выйти замуж именно за еврея. Джоан даже записала Анну на курсы по истории религии при совете раввинов Порт-ленда, где она должна была получить необходимые религиозные навыки для будущего брака.

Разница менталитета долгое время мешала Анне понять, какой сценарий в действительности разрабатывается у нее за спиной. Она относилась к Вайлам с уважением и старалась не противоречить им из чувства благодарности, ведь она жила в их доме, они заботились о ней с Соней. Но бескорыстные поступки, наверное, больше свойственны россиянам. Все «добрые дела» Вайлов позже лягут в основу доказательств, что Анна плохая мать, у которой следует отобрать ребенка.

Конфликт разгорелся из-за непослушания Анны. В то время она как раз закончила университет и нашла работу в одной из школ Ванкувера, где познакомилась с психологом Дэном Дойлом. Молодые люди полюбили друг друга. Демонстрируя серьезность своих намерений, Дэн пригласил Анну с Соней навестить его мать в один из выходных. Когда мать с дочерью вернулась в дом Вайлов, Джоан выразила свое неудовольствие по поводу самостоятельности Анны. Неблагодарную эмигрантку попросили очистить дом от своего присутствия. «Ты сможешь навещать Соню во время, которое мы согласуем».

Джоан уже не скрывала своих намерений. Она откровенно высказала, что они с мужем привязались к девочке, считают, что ей будет лучше с ними, а не с матерью. И если Анна не оставит им Соню, они подадут на нее в суд и докажут, что она плохая мать.

Анна переехала с Соней в Ванкувер. Джоан Вайл выполнила свое обещание.

«Психологические родители»

Всю хитрость тактики Джоан Анна осознала только спустя время. Перво-наперво Джоан привлекла на свою сторону Вячеслава Фридмана. У отца было гораздо больше шансов отсудить у матери ребенка. Впоследствии адвокаты Анны сумеют доказать, что Вайлы щедро оплачивали Вячеславу Фридману его участие в деле.

Вайлов не смущало даже то, что в ходе суда обнаружится, что Вячеслав находится в Америке нелегально (визы он так и не получил), и власти будут обязаны депортировать его из страны. Может быть, на это и был расчет. Суд определяет Соне место жительства с отцом, отец вынужденно уезжает в Россию, Соня достается «психологическим родителям».

«Психологические родители» - термин, который американский суд использует для обозначения опекунов, не являющихся родственниками ребенка. Вайлы по всем параметрам семейного законодательства подпадали под это определение. Соня жила в их доме, они частично обеспечивали ее потребности в еде, одежде (Джоан делала девочке подарки), культурном досуге (походы в цирк, в кино и т.д.).

Оставалось доказать, что Анна - плохая мать.

Джоан наняла самых лучших адвокатов. Компромат нашли в прошлом возлюбленного Анны - Дэна Дойла. Он - профессиональный психолог, в прошлом пережил скандальный развод.

Расчет адвокатов был на то, что суд выстроит логическую цепочку: Анна Фридман - плохая мать, потому что встречается с Дэном Дойлом, нечистоплотным специалистом. Подтверждения показаний не было найдено. Однако суд вынес временный приказ, запрещающий Дэну Дойлу общение с Соней Фридман. Такие распоряжения обычно выносятся в результате соглашения адвокатов и судьи.

Это был не единственный «временный приказ» американского правосудия. Чтобы Анна Фридман до окончания судебного разбирательства не смогла уехать с дочерью в Россию, адвокаты Джоан Вайл потребовали отобрать у нее российский паспорт. Паспорт Анна предусмотрительно сдала в российское консульство в Сиэтле. Но ее доводы, что паспорт - собственность Российской Федерации, эффекта не возымели. Суд вынес распоряжение: передать Соню под опеку Вайлов, пока Анна не предоставит российский паспорт.

Соня плакала. Анна сдалась. Путь в Россию был отрезан.

- Я просто не верила, что в Америке могут так поступать с детьми. Как с вещью...

Хвала случаю и психологу

Слушание по делу Сони Фридман было назначено на ноябрь 2000 года. В это время произошло судьбоносное событие для всей Америки. Верховный суд вынес решение по схожему делу - правам третьих лиц на воспитание ребенка. И признал право матери доминирующим. В большинстве штатов прокатилась волна отмены решений по заявлениям «психологических родителей».

Возможно, на этой волне «дело Сони Фридман» и вынесло в приемлемое русло. Возможно, сыграли роль обращения Анны к сенатору штата Орегон, поддержка консульства, шум в прессе. В деле были задействованы большие деньги, но принципиальность психолога Едварда Вьена, который по распоряжению суда работал с Соней, ее родителями и Вайлами, оказалась дороже. В рекомендациях для суда он сделал вывод, что в интересах Сони будет лучше оставить ее с матерью.

На основании этой рекомендации суд определил место жительства для Сони - с матерью, сценарий для встреч с отцом - 4 дня в две недели, а также половину каникул и праздников. Вайлам отвели один день в месяц и одну неделю летних каникул.

Каникулы в России

Казалось бы, все закончилось благополучно. Если не считать того, что Вячеслав Фридман в соответствии с решением американского суда взял Соню на каникулы и улетел с ней в Россию. Анна была вынуждена уехать вслед за дочерью. В Хабаровске ей пришлось включиться в новый судебный процесс.

Вячеслав Фридман опротестовал решение суда Краснофлотского района от 20 декабря 2000 года об определении места жительства Сони с матерью, как принятое без его участия. Легализация этого решения в Америке в свое время сыграла большую роль в том, что Соню оставили жить с матерью. Отмена этого решения и присуждение отцу права жительства с Соней означают для Анны Фридман, что она не сможет вернуться с Соней в Америку, к любимому человеку.

Вячеслав Фридман же в своей кассационной жалобе в краевой суд ссылается на то, что бывшая жена препятствует осуществлению его родительских прав, собирается вывезти дочь за границу и, таким образом, лишит его возможности видеться с Соней. Чтобы не допустить этого, Вячеслав Фридман не отдает матери заграничный паспорт Сони. Просит суд определить место жительства ребенка с ним.

Судебное разбирательство по делу затянулось и на родной сторонке. На сей раз по причине российской безалаберности: то печать в органах опеки не поставят на нужных бумагах, то судебное решение отменят по формальным основаниям. К тому же, в наших судах про американскую предысторию дележа Сони Фридман слушать не желают: «У нас свои законы». А без этой предыстории не прочувствовать истинной роли отца в Сониной судьбе, который просил у американского суда: если Соню не оставят с ним - надо оставить ее с Вайлами, так как они «являются более подходящими людьми для его ребенка, чем бывшая жена». (Из опроса господина Фридмана психологом. - И.М.)

Кстати, «психологические родители» Сони Фридман не забыли о ней. Дважды в год Джоан приезжает в Россию, чтобы реализовать право на общение с Соней, данное ей американским судом. Вячеслав Фридман активно способствует такому общению.

Казалось бы, привязанность к девочке «психологической матери» достойна похвалы. Если бы не одно «но»...

Шансы Вячеслава Фридмана отсудить у Анны дочь, безусловно, малы. Зато велики шансы того, что он не даст официального согласия на отъезд Сони в Америку. По закону «О порядке выезда и въезда в РФ», «если один из родителей заявит о своем несогласии на выезд несовершеннолетнего, вопрос разрешается в судебном порядке». Вячеслав Фридман категорически против отъезда дочери в Америку. Органы опеки и попечительства Краснофлотского района с ним солидарны. По их мнению, оптимально разрешить судебный спор о родительском участии в жизни Сони - 50 на 50. Анна Фридман просит же суд прописать два сценария для встреч дочери с отцом: один - для России, второй - если Соня будет жить за границей. Но суд пока еще не может «перешагнуть» через «заграничный бойкот» Вячеслава.

В принципе, уехать Анна может. По тому же закону пограничники не вправе требовать представления письменного согласия другого родителя при вывозе ребенка из страны. Но если она увезет Соню без судебной «охранной грамоты», надо полагать, за границей найдется кому представлять ущемленные права В. Фридмана.

Ирина МАШНОВА.