26 апреля - 17-я годовщина аварии на Чернобыльской АЭС. В этот день чтят память жертв всех радиационных катастроф. В Хабаровском крае нынче проживают около трехсот человек, принимавших участие в ликвидации последствий аварии.

...Хабаровчанин Александр Стерликов служил в Чернобыле начальником обеспечения санитарной обработки участников ликвидации аварии, проще говоря - всех помывочных пунктов. Это в наших благополучных условиях звучит как-то не очень солидно, а там этот пост был на самой передовой. Бани в зараженной зоне работали круглосуточно: бесконечно стирали одежду, мыли людей и технику. Это значительно снижало воздействие радиации. Хотя, по словам Александра, часто стирка была скорее успокоительной психотерапией, нежели спасением. Рабочих комбинезонов катастрофически не хватало. Поэтому вновь и вновь приходилось использовать ту одежду, которая уже «фонила» и ее надо было уничтожать.

Неразберихи и недочетов, что и говорить, хватало. Баня, например, первое время работала без каких-либо очистных: грязная вода сливалась прямо в реку Припять. Чиновники попытались решить проблему одним махом - баню закрыть. Но потом под давлением ликвидаторов все же поступили разумнее - стали строить очистные.

Впрочем, как рассказал Александр, к опасности привыкаешь очень быстро. Те, кто проработал в зараженной зоне долгое время, скоро начинал пренебрегать средствами защиты. В масках ходили преимущественно лишь новички. И в подобной браваде не было глупого героизма. По большому счету, сохранить человеку жизнь и здоровье в подобных условиях (формально очищенные комбинезоны и так далее) мог лишь его собственный организм - иммунитет. Для кого-то роковым становился неосторожный вздох. Другой выдерживал и большие нагрузки.

Другое дело, что в некотором возрасте они нежелательны вовсе, вне зависимости от здоровья. Официально в зону нельзя было отправлять женщин моложе сорока лет. Однако в команде Александра Стерликова были и двадцатилетние девушки. Тяжело пришлось и фотографам (они также служили под началом нашего земляка). После съемки одного из объектов негативы оказались... абсолютно белыми.

А вот Алла Пугачева, приезжавшая в Чернобыль с концертами, получилась на карточках неплохо. Примадонна выступала, конечно же, в безопасном месте. Но отработала добросовестно. Вместо одного запланированного концерта дала два подряд: пела всю ночь...

Александр Стерликов вспоминает службу в Чернобыле как проявление всеобщей ответственности и благородства. «Сачков», конечно же, хватало: некоторые «ликвидаторы» останавливались на границе зараженной зоны и просили отметить командировку, чтобы потом можно было бравировать - был чуть ли не у аварийного реактора. Но общую картину человеческой самоотверженности они все же не портили. А вот по возвращении в мирную жизнь началась совсем другая история...

О злоключениях хабаровских «чернобыльцев» наша газета писала не раз. Участник ликвидации последствий аварии Владимир Асеев уже несколько лет судится со службой социальной защиты Хабаровского края за право получать положенные по закону денежные компенсации. Судится безрезультатно. И Владимир Асеев в своих мытарствах не одинок. Инвалид II группы Иван Лыков попытался добиться через суд все тех же компенсационных выплат. Решение суда есть. Однако Кировским районным военкоматом оно не исполняется.

Стоит заметить, что участники ликвидации последствий аварии, состоящие на пенсионном учете в Хабаровском краевом военном комиссариате, вообще оказались на особом - почти фронтовом - положении. У их гражданских коллег, приписанных к службе социальной защиты, тоже периодически возникают проблемы. Но в целом льготы действуют, а выплаты осуществляются. Военные же, в свою очередь, не получают почти ничего. В военкоматах, что их патронируют, это обстоятельство объясняют просто: нет механизма выплаты. Обращение наших «чернобыльцев» в прокуратуру Хабаровского гарнизона и Дальневосточного военного округа тоже правды не принесло. Здесь «чернобыльцам» объяснили, что на самом деле компенсацию они получают уже почти полгода, а значит «оснований для принятия мер прокурорского реагирования не усматривается».

«То есть они хотят сказать, что мы просто не заметили выплаченных нам денег?» - недоумевает Николай Синяговский, один из шести (всего-то!) военных «чернобыльцев», а также председатель Хабаровской краевой общественной организации инвалидов Союз «Чернобыль» России.

Впрочем, чего можно ожидать от отдельно взятого военкомата или даже прокуратуры, если подобное отношение к ликвидаторам - это, можно сказать, государственная политика современной России. Активное наступление чиновников на «чернобыльцев» началось еще несколько лет назад: отмена льгот, «замыливание» компенсаций. Причем все это делается при здравствующем законе о социальной защите «чернобыльцев».

«Если у государства нет возможности заботиться о тех, кто его защищал, пусть об этом скажут открыто. Пусть отменят закон, - говорит Николай Синяговский. - Это будет, конечно, малоприятно. Но это будет честнее».

Пока же - ведь закон еще действует - «чернобыльцы» намерены и впредь бороться за свои права. Брянское отделение Союза «Чернобыль» России обратилось недавно за помощью в Страсбургский суд и получило там поддержку. Вслед за коллегами по несчастью туда же намерены отправиться и все остальные российские «чернобыльцы». «Только кто же впредь встанет на защиту своей Родины? - спрашивают они друг у друга и окружающих. - Если Родина так безучастна и непоследовательна».

25 апреля хабаровские «чернобыльцы» собирались в музее КДВО. А в годовщину аварии пойдут в храм: вспомнить тех, кто не дожил до сегодняшнего дня. И не испытал унижения.

С. НИКОЛАЕВА.