Как в Хабаровске оказался капитан сборной СССР?
26.05.2023
1209

Сергей Ольшанский (третий слева) уже в форме ЦСКА. Рядом сразу четыре футболиста, в разные годы выступавшие за хабаровских армейцев, - Александр Колповский, Борис Копейкин, Александр Тарханов и Владимир Астаповский
Вы можете себе представить, чтобы в наши дни с хабаровским СКА мог заключить контракт игрок национальной команды. А в 1970-е годы, когда армейцы выступали ещё в союзной второй лиге, на берегах Амура оказался сам Сергей Ольшанский, защитник московского «Спартака» и капитан олимпийской сборной СССР.
Сергей Петрович, которому 28 мая исполняется 75 лет, наверняка помнит тот вояж на берега Амура. Можно сказать, что он ещё легко отделался: ведь поначалу футболиста отправили служить на Камчатку помощником… гранатометчика.
Как же Ольшанский попал в Хабаровск? Историю эту надо начинать издалека.
ОТ МЮНХЕНА ДО КАМЧАТКИ
Известный защитник «Спартака» и сборной, бронзовый призер Олимпийских игр-1972 в Мюнхене, участник прощального матча легендарного бразильца Гарринчи всеми правдами и неправдами избегал службу в армии. По его словам, учился в институте так, чтобы на каждом курсе задержаться на два года. Так почти до 27 лет дотянул, но…
- Думал, что вопрос с армией у меня уже решен, но вмешались большие силы - министр обороны Гречко и Анатолий Тарасов, работавший с футбольным ЦСКА, - вспоминал позже Ольшанский. - Призвали меня, капитана «Спартака» и олимпийской сборной, и Вадима Никонова, капитана «Торпедо».
Но вместо ЦСКА, куда обычно забирали на службу игроков из не армейских команд, его отправили в Чебаркуль, а меня - на Камчатку. Хотели, видно, показать свою силу: вот что мы можем с такими людьми.
Рассказывали, что по этому поводу было даже совещание в ЦК. Схватились партийные, болевшие за «Спартак», и военные. «Все равно он в ЦСКА будет играть», - говорили партийные. «Играть? Нет, он будет служить», - возражали их оппоненты.
Шутка ли, 25 мая 1975 года Сергей Ольшанский еще играл за олимпийскую сборную против Югославии, а через три дня за ним приехал майор из военкомата. Оказывается, поступил личный приказ министра обороны Гречко заслать футболиста в Петропавловск-Камчатский.
- Прилетаю на Камчатку. Офицеры глазам не верят: «Мы же тебя видели три дня назад - за сборную играл. Ты, наверное, убил кого-то, и тебя спрятали сюда, чтоб не сажать». Посмеялись, - продолжал свой рассказ Сергей Петрович. - Чем занимался на службе? Рубил дрова. Два километра до Тихого океана. Сопки вокруг. 40 минут езды от Петропавловска-Камчатского.
Должность называлась помощник гранатометчика. Когда была учебная тревога, я находился в казарме. Хотя мне было 27, кровать стояла прямо у входа - как у самого молодого. Говорю: «Я ж не смогу за 40 секунд одеться». В итоге лег спать в форме. Вскочили. Схватил ящик с гранатами и побежал на позицию.
Так пролетел первый месяц службы. Тут приходит телеграмма из столицы: у полугодовалой дочки Ольшанского обнаружили проблемы с желудком. Требовалась операция. Солдатам тогда нельзя было летать. Было положено сначала плыть на корабле, а затем восемь суток ехать на поезде. Но офицеры пошли навстречу, собрали денег на самолет, и он полетел в Москву.
- Мне светиться в столице было нельзя, - вспоминал позже Ольшанский. - Потому что, согласно распоряжению министра обороны, духу моего в Москве не должно было быть до декабря. На Камчатке предупредили: сначала реши вопросы с дочкой и только потом иди в военкомат. Иначе «забреют» и больше не пустят в Москву.
А дальше дело было так: Валентин Бубукин (в ту пору один из тренеров ЦСКА) заметил Сергея на матче дублеров и пригласил к Тарасову.
Он спросил: «Хочешь в Москву?» - «У меня дочка только родилась, теперь болеет. Конечно, хочу». - «Ну, хорошо. Будешь в ЦСКА. Иди отмечайся в военкомат». Божился, что все будет нормально, но обманул.
- Всю Камчатку построили: «Как могли отпустить солдата в Москву?» - продолжал Сергей Петрович. - А меня задержали в военкомате на день. Один майор, болельщик «Спартака», успокоил: «Ладно, сейчас улетишь». - «Как, опять на Камчатку?» Я-то уж думал, что остаюсь дома. Посадили в автобус с сопровождающим и вручили билеты, но уже не на Камчатку, а в Хабаровск.
«БАТЮШКИ, ДА ВЕДЬ ЭТО ОЛЬШАНСКИЙ!»
Как удалось помощника гранатометчика вернуть на футбольное поле и разрешить ему играть за хабаровский СКА? Это, наверное, одному Богу было известно да еще тогдашнему начальнику наших армейцев Василию Дмитриевичу Усачеву.
- Удивительный был человек! - рассказывает об Усачеве тогдашний вратарь СКА Леонид Скрыльников. - У него в блокноте словно вся страна была на карандаше. Усачев был прекрасно осведомлен, кого из стоящих игроков можно затащить на службу в Хабаровск.
Нам порой было непонятно, откуда он брал таких футболистов, которых в принципе невозможно было взять. Сергей Ольшанский как раз из их числа. Сам министр обороны СССР (чувствуете, какой уровень!) заявил ему: «Будешь служить на Камчатке, и никакого тебе футбола». Однако спустя несколько месяцев Ольшанский оказывается в нашей команде.
Кстати, Скрыльников первым из игроков узнал, что в ряды клуба влился сам капитан сборной.
- Это было в воскресенье, - вспоминает Леонид Кириллович. - Накануне мы выиграли очередной матч первенства, так что у команды был выходной. Я тогда вместе с остальными приезжими игроками жил в павильоне, прямо на стадионе им. Ленина. А на дворе июль, жара. Все разбрелись кто куда.
И вот заходит один из армейских начальников, а с ним какой-то солдат. Смотрю: лицо знакомое. «Батюшки, - мелькнуло в голове, - так это же сам Ольшанский!» Так и познакомились.
Вечером решили немного прогуляться по городу. А у Сергея из одежды только солдатская форма. Пришлось позаимствовать у ребят. Благо, «гражданка» Володи Стука (был у нас тогда такой игрок) пришлась ему впору. Зашли в ресторан, поужинали, позволили даже себе шампанское за знакомство.
Правда, наутро о «загуле» футболистов уже все знали: Хабаровск-то - город маленький.
«ЭТО ТЕБЕ НЕ ВЫСШАЯ ЛИГА»
Свой дебютный матч за СКА Ольшанский сыграл на Кубок РСФСР против иркутского «Авиатора», который армейцы выиграли, - 1:0. По ходу того поединка произошел такой эпизод. Судья в ворота сибиряков назначил 11-метровый штрафной удар. Штатный пенальтист в команде тогда был Александр Колповский.
Однако новичок, никому не говоря ни слова, берет мяч в руки, ставит на «точку» и бьет. А вратарь возьми да и парируй удар от игрока сборной. Ребята потом по-дружески намекнули Ольшанскому, чтобы он больше такую инициативу не проявлял…
К слову, свой единственный мяч за СКА Сергей забил именно «Авиатору», но уже в Иркутске. Тот матч наши футболисты выиграли - 4:0, а счет открыл как раз Ольшанский, который в общей сложности провел за армейцев 22 матча.
- Посещаемость сразу выросла, - это уже воспоминания о хабаровском этапе жизни самого Ольшанского. - Всем было интересно посмотреть на игрока сборной. Может, кто-то думал, что я буду в Хабаровске дурака валять, но нет - с полной отдачей играл.
Помню, в Благовещенске лупили меня всю игру и приговаривали: «Это тебе не высшая лига». Судьи не обращали на это никакого внимания. Однажды играли с красноярским «Автомобилистом» - так против меня действовал Олег Романцев. Тогда и познакомились.
- Никакой звездной болезни у него и в помине не было, - продолжает Леонид Скрыльников. - Хороший, порядочный парень. Когда было понятно, что он все-таки переходит в ЦСКА, Сергей со всеми тепло попрощался, устроил по этому случаю праздничный ужин. Потом мы с ним несколько раз встречались в Москве.
- В Хабаровске предлагали квартиру, - вспоминал Ольшанский. - Говорили: «Создадим все условия, привози жену». Но я уехал в отпуск в Москву. А в ЦСКА как раз сняли Тарасова и меня позвали в клуб.
В составе столичных армейцев он и отыграл до окончания карьеры и тоже был капитаном команды. Но хабаровские болельщики с большим стажем до сих пор помнят сезон-1975. Ведь, согласитесь, птица такого полёта залетала на берега Амура крайне редко…
Дмитрий ИГОЛИНСКИЙ.
Сергей Петрович, которому 28 мая исполняется 75 лет, наверняка помнит тот вояж на берега Амура. Можно сказать, что он ещё легко отделался: ведь поначалу футболиста отправили служить на Камчатку помощником… гранатометчика.
Как же Ольшанский попал в Хабаровск? Историю эту надо начинать издалека.
ОТ МЮНХЕНА ДО КАМЧАТКИ
Известный защитник «Спартака» и сборной, бронзовый призер Олимпийских игр-1972 в Мюнхене, участник прощального матча легендарного бразильца Гарринчи всеми правдами и неправдами избегал службу в армии. По его словам, учился в институте так, чтобы на каждом курсе задержаться на два года. Так почти до 27 лет дотянул, но…
- Думал, что вопрос с армией у меня уже решен, но вмешались большие силы - министр обороны Гречко и Анатолий Тарасов, работавший с футбольным ЦСКА, - вспоминал позже Ольшанский. - Призвали меня, капитана «Спартака» и олимпийской сборной, и Вадима Никонова, капитана «Торпедо».
Но вместо ЦСКА, куда обычно забирали на службу игроков из не армейских команд, его отправили в Чебаркуль, а меня - на Камчатку. Хотели, видно, показать свою силу: вот что мы можем с такими людьми.
Рассказывали, что по этому поводу было даже совещание в ЦК. Схватились партийные, болевшие за «Спартак», и военные. «Все равно он в ЦСКА будет играть», - говорили партийные. «Играть? Нет, он будет служить», - возражали их оппоненты.
Шутка ли, 25 мая 1975 года Сергей Ольшанский еще играл за олимпийскую сборную против Югославии, а через три дня за ним приехал майор из военкомата. Оказывается, поступил личный приказ министра обороны Гречко заслать футболиста в Петропавловск-Камчатский.
- Прилетаю на Камчатку. Офицеры глазам не верят: «Мы же тебя видели три дня назад - за сборную играл. Ты, наверное, убил кого-то, и тебя спрятали сюда, чтоб не сажать». Посмеялись, - продолжал свой рассказ Сергей Петрович. - Чем занимался на службе? Рубил дрова. Два километра до Тихого океана. Сопки вокруг. 40 минут езды от Петропавловска-Камчатского.
Должность называлась помощник гранатометчика. Когда была учебная тревога, я находился в казарме. Хотя мне было 27, кровать стояла прямо у входа - как у самого молодого. Говорю: «Я ж не смогу за 40 секунд одеться». В итоге лег спать в форме. Вскочили. Схватил ящик с гранатами и побежал на позицию.
Так пролетел первый месяц службы. Тут приходит телеграмма из столицы: у полугодовалой дочки Ольшанского обнаружили проблемы с желудком. Требовалась операция. Солдатам тогда нельзя было летать. Было положено сначала плыть на корабле, а затем восемь суток ехать на поезде. Но офицеры пошли навстречу, собрали денег на самолет, и он полетел в Москву.
- Мне светиться в столице было нельзя, - вспоминал позже Ольшанский. - Потому что, согласно распоряжению министра обороны, духу моего в Москве не должно было быть до декабря. На Камчатке предупредили: сначала реши вопросы с дочкой и только потом иди в военкомат. Иначе «забреют» и больше не пустят в Москву.
А дальше дело было так: Валентин Бубукин (в ту пору один из тренеров ЦСКА) заметил Сергея на матче дублеров и пригласил к Тарасову.
Он спросил: «Хочешь в Москву?» - «У меня дочка только родилась, теперь болеет. Конечно, хочу». - «Ну, хорошо. Будешь в ЦСКА. Иди отмечайся в военкомат». Божился, что все будет нормально, но обманул.
- Всю Камчатку построили: «Как могли отпустить солдата в Москву?» - продолжал Сергей Петрович. - А меня задержали в военкомате на день. Один майор, болельщик «Спартака», успокоил: «Ладно, сейчас улетишь». - «Как, опять на Камчатку?» Я-то уж думал, что остаюсь дома. Посадили в автобус с сопровождающим и вручили билеты, но уже не на Камчатку, а в Хабаровск.
«БАТЮШКИ, ДА ВЕДЬ ЭТО ОЛЬШАНСКИЙ!»
Как удалось помощника гранатометчика вернуть на футбольное поле и разрешить ему играть за хабаровский СКА? Это, наверное, одному Богу было известно да еще тогдашнему начальнику наших армейцев Василию Дмитриевичу Усачеву.
- Удивительный был человек! - рассказывает об Усачеве тогдашний вратарь СКА Леонид Скрыльников. - У него в блокноте словно вся страна была на карандаше. Усачев был прекрасно осведомлен, кого из стоящих игроков можно затащить на службу в Хабаровск.
Нам порой было непонятно, откуда он брал таких футболистов, которых в принципе невозможно было взять. Сергей Ольшанский как раз из их числа. Сам министр обороны СССР (чувствуете, какой уровень!) заявил ему: «Будешь служить на Камчатке, и никакого тебе футбола». Однако спустя несколько месяцев Ольшанский оказывается в нашей команде.
Кстати, Скрыльников первым из игроков узнал, что в ряды клуба влился сам капитан сборной.
- Это было в воскресенье, - вспоминает Леонид Кириллович. - Накануне мы выиграли очередной матч первенства, так что у команды был выходной. Я тогда вместе с остальными приезжими игроками жил в павильоне, прямо на стадионе им. Ленина. А на дворе июль, жара. Все разбрелись кто куда.
И вот заходит один из армейских начальников, а с ним какой-то солдат. Смотрю: лицо знакомое. «Батюшки, - мелькнуло в голове, - так это же сам Ольшанский!» Так и познакомились.
Вечером решили немного прогуляться по городу. А у Сергея из одежды только солдатская форма. Пришлось позаимствовать у ребят. Благо, «гражданка» Володи Стука (был у нас тогда такой игрок) пришлась ему впору. Зашли в ресторан, поужинали, позволили даже себе шампанское за знакомство.
Правда, наутро о «загуле» футболистов уже все знали: Хабаровск-то - город маленький.
«ЭТО ТЕБЕ НЕ ВЫСШАЯ ЛИГА»
Свой дебютный матч за СКА Ольшанский сыграл на Кубок РСФСР против иркутского «Авиатора», который армейцы выиграли, - 1:0. По ходу того поединка произошел такой эпизод. Судья в ворота сибиряков назначил 11-метровый штрафной удар. Штатный пенальтист в команде тогда был Александр Колповский.
Однако новичок, никому не говоря ни слова, берет мяч в руки, ставит на «точку» и бьет. А вратарь возьми да и парируй удар от игрока сборной. Ребята потом по-дружески намекнули Ольшанскому, чтобы он больше такую инициативу не проявлял…
К слову, свой единственный мяч за СКА Сергей забил именно «Авиатору», но уже в Иркутске. Тот матч наши футболисты выиграли - 4:0, а счет открыл как раз Ольшанский, который в общей сложности провел за армейцев 22 матча.
- Посещаемость сразу выросла, - это уже воспоминания о хабаровском этапе жизни самого Ольшанского. - Всем было интересно посмотреть на игрока сборной. Может, кто-то думал, что я буду в Хабаровске дурака валять, но нет - с полной отдачей играл.
Помню, в Благовещенске лупили меня всю игру и приговаривали: «Это тебе не высшая лига». Судьи не обращали на это никакого внимания. Однажды играли с красноярским «Автомобилистом» - так против меня действовал Олег Романцев. Тогда и познакомились.
- Никакой звездной болезни у него и в помине не было, - продолжает Леонид Скрыльников. - Хороший, порядочный парень. Когда было понятно, что он все-таки переходит в ЦСКА, Сергей со всеми тепло попрощался, устроил по этому случаю праздничный ужин. Потом мы с ним несколько раз встречались в Москве.
- В Хабаровске предлагали квартиру, - вспоминал Ольшанский. - Говорили: «Создадим все условия, привози жену». Но я уехал в отпуск в Москву. А в ЦСКА как раз сняли Тарасова и меня позвали в клуб.
В составе столичных армейцев он и отыграл до окончания карьеры и тоже был капитаном команды. Но хабаровские болельщики с большим стажем до сих пор помнят сезон-1975. Ведь, согласитесь, птица такого полёта залетала на берега Амура крайне редко…
Дмитрий ИГОЛИНСКИЙ.