Диагноз ставят лесопатологи

- 93 миллиона покрытой лесом площади входит в сферу деятельности Хабаровского центра защиты леса. Наше предприятие проводит государственный лесопатологический мониторинг: наблюдаем и анализируем состояние леса, даем прогноз и рекомендуем мероприятия по его защите. В крае мониторингом охвачено почти 51 миллион гектаров, в том числе 3 миллиона регулярными наблюдениями за состоянием лесов. Площадь поврежденных и погибших лесов в крае составляет более 180 тысяч гектаров, - говорит директор филиала ФБУ «Рослесозащита» Сергей Нифонтов.
То есть отсюда, из центра защиты леса, поступает основной поток информации по санитарному и лесопатологическому состоянию дальневосточного леса - лесопатологи, лесные доктора, ставят ему диагноз.
Центр защиты леса Хабаровского края обслуживает пять субъектов: Еврейскую автономную и Магаданскую области, Хабаровский и Камчатский края и Чукотский автономный округ. В связи с тем, что в состав ДФО вошли недавно еще Бурятия и Забайкалье, то в округе станет уже четыре центра защиты леса (к Хабаровскому и Приморскому центрам добавятся Бурятский и Забайкальский).
Вредителям мешает погода
Да, ситуацию с лесным богатством края чересчур радужной не назовешь: за последнее десятилетие не однажды наблюдалось возникновение очагов массового размножения сибирского шелкопряда. Например, имела место крупная вспышка в 2002 году. Далее вспышек не было, хотя обычный цикл активизации таких очагов - один раз в десятилетие.
Очаги сибирского шелкопряда тогда фиксировались в основном в Нижнеамурье - в Ульчском (вблизи сел Циммермановка, Киселевка, Богородское) и Николаевском районах. Последствия для здоровья леса от распространения этого вредителя случились колоссальные: в этих двух районах леса были повреждены на площади более чем в 100 тысяч гектаров. Какие-то участки нынче восстановились, а на некоторых лес просто вывалился…
- Сегодня вспышкам массового размножения сибирского шелкопряда не дают развиваться погодные условия. Об этом свидетельствуют наши наблюдения за резерватами - теми участками, где вредитель сохраняется в межвспышечный период. Там главенствуют хвойные леса, в которых в 2003 году проводились серьезные обработки. Специалисты Рослесозащиты тогда принимали участие в инвентаризации очагов и контрольных обследованиях леса. Проводились и авиационные обработки проблемных участков, - говорит Нифонтов.
Сибирский шелкопряд - бич не только дальневосточных лесов. Пандемическая вспышка отмечалась на территории Красноярского края, она захватила Хакасию и Томскую область - очаги там достигали около миллиона гектаров! На ликвидацию тратились огромные силы и средства, и хотя сегодня вспышка локализована, нет гарантии, что «зеленый пожар» не полыхнет в сезон с новой силой.
Так что между официальной медициной и лесопатологами можно провести некоторую параллель. Недаром у защитников леса в обиходе слово «пандемия» - резкая и мощная вспышка распространения вредителя, сопровождающаяся массовым повреждением хвойных лесов.
В Хабаровском крае угроза возникновения очагов сохраняется, но в целом все зависит от погодных условий. Здесь о пандемии и речи пока не ведется, так как климатические условия складываются не в пользу вредителя. Или зима малоснежная да холодная, когда они вымерзают, либо лето сырое, когда кругом мокро и нет возможности питаться… Хотя вредитель этот на редкость приспособлен к разным жизненным передрягам - он может спокойно перезимовать при любых морозах, прячась в подстилке, было бы только снежное одеяло потолще.
В последние годы весна влажная, лето, по словам синоптиков, не особо сухое, и вредитель гибнет сотнями от болезней и паразитов. Несомненно, очень вредят древесине лесные пожары - чуть ли не главная причина гибели наших лесов. А любое повреждение влечет за собой распространение вторичных вредителей, в том числе и стволовых.
Правда, первичным вредителям - сибирскому и непарному - все равно, горел лес или нет. Если пошел рост численности, он и будет идти. Хотя в дальневосточных лесах в составе биоценоза эти вредители присутствуют изначально - они наши, «местные», и фоновая их численность находится обычно на низком уровне. Но если бы он постоянно вел себя тихо-спокойно! Как только погодные условия благоприятствуют, а кормовая база становится неплохой, сибирский шелкопряд тут же начинает активничать!..
- Небольшие очаги непарного шелкопряда (около двух тысяч гектаров) по лиственным насаждениям лесопатологи отмечали в Комсомольском и Нанайском районах. Поврежденные площади там были небольшими, и минувшей осенью вспышки перешли уже в фазу затухания, - отмечает Сергей Владимирович. - Кстати, мелкие очаги фиксировались и в Еврейской автономной области: например, в районе Амурзета, где кормовой базой этого вредителя является дуб. Да и в городах случается увеличение численности непарного, как это было в 2007 году на дачных участках в районе Хехцира и на Чирках. Но серьезных повреждений тогда не было, и угрозы массового размножения, повлекшего бы за собой гибель лесного фонда, мы не наблюдаем.
Бороться
с вредителем можно
А можно ли предотвратить вспышку? Или получается лишь ликвидировать ее последствия? Да нет, предусмотреть можно. Главное, выявить вспышку на ранней ее стадии - то есть «захватить» в самом начале. Вспышка же действует не один год - может и два, и три, так что все зависит от того, как скоро на ситуацию среагирует лесозащита. Важно рост численности вредителя зафиксировать в первый же год.
- Успеем своевременно зафиксировать - значит, есть время спланировать мероприятия по локализации и ликвидации очагов вредных организмов. Край совместно с Рослесозащитой готовит обоснование, которое направляется в Рослесхоз, на эти цели выделяется финансирование, проводится конкурс на право обрабатывать лес лепидоцидом, как это было в 2003 году в Нижнеамурье… - рассказывает Нифонтов.
Этот биологический препарат не влияет на сады-огороды, а целенаправленно действует лишь на вредителей леса: попадает в пищевую систему шелкопряда и тот гибнет. Хотя постоянный мониторинг показал, что обрабатывать леса нынче нет необходимости. Как только появится угроза вспышки, а лаборатория предприятия укажет на отсутствие зараженности болезнями вредителей, то последует вывод и тут же начнутся обработки.
Общая площадь лесного фонда края занимает свыше 73 миллионов гектаров, покрытая лесом - 51. Такие цифры дают лесоустроители. Впрочем, когда лесоустройство делалось? По разным лесничествам в разные сроки. К примеру, недавно оно проведено в Тырминском лесничестве, хотя в целом о-очень давно…
Но лес в крае под контролем. Лесозащита проводит наземное наблюдение за санитарно-эпидемиологическим состоянием лесов: в этом году обследовано таким образом более 24 тысяч гектаров. Ногами лесопатологи прошли эти тысячи!
И выяснили, что свыше 48 тысяч гектаров - площадь поврежденных лесов. Что с ними делать? Конечно, сначала следует проводить лесопатологическое обследование, затем (если нужно) - санитарно-оздоровительные мероприятия (сплошные или выборочные санитарные рубки и уборку неликвидной древесины). Потом возможно восстановление.
В центре лесозащиты недавно начал работать отдел дистанционного лесопатологического мониторинга. Площади огромны, есть необходимость их обследования из космоса. Уже закуплено оборудование, в том числе и беспилотный летательный аппарат, разработана специальная программа для обработки космических снимков. Летательный аппарат не только определяет границы поврежденного участка - он дает столь высокое качество съемки, что можно посчитать, сколько шишек на дереве. Оценив участок с воздуха, лесопатолог идет именно туда, где масса больных деревьев, и смотрит там наличие вредителей. Экономия времени, сил и денег большая.
Паспорт - каждому дереву
- Мониторинг лесных генетических ресурсов - одно из новых перспективных направлений в работе центра, - замечает Нифонтов. - На базе центра функционирует уникальная лаборатория лесной генетики, где генетическим и микробиологическим методами проводят работу по паспортизации лесных насаждений.
Помнится, подобная работа начиналась еще в селекционном центре при управлении лесами края, где брали «клоны», которые являлись основой лесосеменных плантаций. Сейчас каждое дерево будет иметь свой номер, и можно будет точно определить принадлежность этого дерева к определенной местности. Доказательством станет ДНК-анализ.
Что интересно, это направление имеет прикладное значение: допустим, нарушитель совершил самовольную рубку - а специалист при помощи ДНК-анализа дерева может сказать, в каком районе дерево срубили.
- Сегодня мы уже создали уникальную базу паспортизации, в основе которой лежит 100-километровая сетка по всему краю. Ведется сбор образцов в определенном квартале с заведомо известными координатами. Затем по конкретной породе происходит идентификация (выделяется ДНК), после этого на карте присваивается номер и становится понятно, где была заготовлена эта древесина.
Сегодня карта 100-километровая, потом масштаб будет увеличиваться - можно будет определить происхождение древесины в радиусе 50 километров, а со временем еще точнее.
Подобная система работает и по воспроизводству лесов: например, при сборе семян лесники должны знать, где их собирали. Ведь на севере и юге семена лиственницы, допустим, разные - условия произрастания несравнимые, и не факт, что «южные» семена хорошо покажут себя, если их высадить на севере края. Понятно, что высаживать семена лучше в тех местах, где шишка была собрана.
Ничего особенного - это известный принцип районирования. А вот паспортизация поможет его жестко соблюдать! Именно отсюда пойдет хорошая приживаемость лесных насаждений и высокие цифры лесовосстановления.
Замечу, на субъект (управление лесами края конкретно) сегодня возложены полномочия по охране, защите и воспроизводству лесов. Мониторинг же проводит Хабаровский центр защиты леса. Он же наблюдает за состоянием лесных культур - в общем, оценивает эффективность работы по воспроизводству лесов. Более четырех миллионов гектаров в крае под контролем Хабаровского центра защиты леса! Много? Конечно. Но хорошо, что у нас есть еще что защищать.
Наталья ПЛАТОШКИНА.