Выселение «в награду»
24.04.2015
315
Хорошо, что в стране есть суды - органы государственной власти, для которых права человека, гарантированные Конституцией России, - не пустой звук, выдуманный за океаном Дядюшкой Сэмом, а реальное, вполне ощутимое право. Которое дает нам страна.
Право, которым заслуженный человек труда, получивший квартиру от государства, вполне может воспользоваться, не опасаясь за последствия. К такому выводу в своей публикации пришел Михаил Слепцов, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры», кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации
Заслужил - получи
С пугающей регулярностью Дальний Восток накрывают эпизоотии - вспышки массовых заболеваний среди животных - то же самое, что эпидемии для человека. То вспыхнет классическая чума свиней, грозящая «выкосить» подчистую поголовье хрюкающих, в том числе и диких кабанов, бегающих в хребтах Сихоте-Алиня. То в гости пожалует ящур - страшнейшее заболевание крупного рогатого скота и других парнокопытных.
Для борьбы со всей этой заразой, с другими болезнями «братьев наших меньших» существуют специальные врачи - ветеринары.
В августе - сентябре позапрошлого года, во время страшнейшего, памятного всем нам дальневосточного наводнения, Валерий Никодимович Кротов (сведения об участниках судебного дела, лицах и обстоятельствах изменены в целях соблюдения кодекса профессиональной этики адвоката) молил господа, чтобы вода не разрушила в Амурской, Еврейской автономной областях и в нашем крае скотомогильники, которые он создавал и контролировал и в которых были некогда захоронены животные, павшие от сибирской язвы.
Помотаться по региону и стране, борясь со вспышками заболеваний животных, ему довелось немало. Жить порой приходилось в палатках, машинных кунгах, обедать урывками, сутками напролет не спать, мокнуть и мерзнуть нещадно. Главное - решить задачу. Установить и соблюсти карантин, изолировать и вылечить заболевший скот. Успокоить местное население, сопротивляющееся, к тому же, забою скота, мерам по профилактике заболеваний. В условиях вечной нехватки нужных лекарств, препаратов, инструментов и оборудования сделать это было крайне непросто.
Пятнадцать лет тому назад за успешную ликвидацию в крае вспышки туберкулеза животных и долгий плодотворный труд в сфере ветеринарного дела ему присвоили звание заслуженного ветеринарного врача Российской Федерации, являющееся официально государственной наградой. Получая из рук губернатора серебряный знак и удостоверение, подтверждавшие указ президента, он едва удерживал наворачивавшиеся на глаза слезы благодарности.
Одно оставалось плохим - жилищные условия. Тесная, небольшая по площади, убогая квартирка на первом этаже, в которой он жил с женой и матерью, с постоянной сыростью и зловониями из подвала, радости жизни не добавляла. Длительное «стояние» в жилищной очереди никакими перспективами не радовало. Это было тем более обидно, что в своем ветеринарном учреждении он вырос до руководящих должностей.
Наконец, многочисленные обращения в министерство, в том числе из аппарата полномочного представителя президента по Дальневосточному федеральному округу, сработали. Минсельхоз России дал «добро» на приобретение для него двухкомнатной благоустроенной квартиры за счет внебюджетных средств учреждения. Совет трудового коллектива за такое улучшение его жилищных условий проголосовал, и в марте 2005 года от лица его учреждения с ним был заключен договор социального найма жилплощади.
- Это для тебя, Никодимыч, вторая награда от государства, - сказал ему, вручая договор и ключи от заветной жилплощади на улице Постышева, заместитель руководителя учреждения. - Живи и радуйся. Трудись в новой должности. Заслужил - как говорится, получи и распишись.
Действительно, вместе с новой квартирой Кротов получил и новую должность - заместителя руководителя дальневосточного подразделения Росветоргана, создаваемого в регионе взамен прежнего учреждения, где он работал, нового федерального органа в сфере ветеринарии.
Грозное предупреждение
И потекли напряженные трудовые будни. С необходимостью решать многочисленные рабочие проблемы, повседневной суетой, трудностями становления нового подразделения.
Дело шло к пенсии, напряженный график новой должности выдерживать становилось все труднее, и Валерий Никодимович решил уйти на новое, более спокойное место все в той же ветеринарной сфере.
Поначалу все оставалось по-прежнему. Но затем от прежних сослуживцев до него стали доходить слухи, что новое руководство подразделения Росветоргана проявляет повышенный интерес к обстоятельствам получения им девять лет назад его квартиры. Кротов заволновался: «С чего бы это?», и решил сходить к новому руководству на прием. Не сразу, но его приняли в уютном, со вкусом обставленном кабинете на улице Серышева.
- Мы чтим своих ветеранов, - голос «зама» нового руководителя ломался от напряжения, - но возникли многочисленные вопросы по этой квартире. Например, почему в архивах бывшего учреждения мы не обнаружили никаких документов, что вы, Валерий Никодимович, стояли на очереди в числе нуждающихся в улучшении жилищных условий? Никаких документов, подтверждавших бы вашу нуждаемость. Ведь квартирка-то тогда у вас была, а вы получили новую… Или: почему договор социального найма по новой квартире подписал бывший «зам» прежнего учреждения? Кто ему дал такое право? Вот я - заместитель, так я ж не могу при наличии руководителя подписывать бумаги, которые находятся в его, а не в моей компетенции…
- Но ведь я в квартиру заселялся не самовольно, а по решению Минсельхоза. Вот оно, это решение. Для вас я сделал его нотариальную копию. Возьмите, если в архивах вы ничего не нашли.
- Я знать не хочу никаких заверенных копий, - небрежным жестом заместитель смахнул со стола протянутый ему Кротовым документ, показав тем самым всю степень почтения к ветеранам своего ведомства, - доказывать свою правду и оправдываться будете не предо мной, а в суде. Мы уже готовим заявление о вашем выселении. На днях получите официальное уведомление от нашего юриста. Москва требует. Там не могут понять, почему в оперативном управлении нашего подразделения находится квартира из государственного жилищного фонда, в которой живет посторонний для нашего органа человек.
- Но ведь та же Москва «дала» мне эту квартиру, как награду за труд. Я не могу и сейчас считаться для ведомства посторонним, так как работаю в той же сфере, пусть и не государственным служащим. Этого просто не может быть…
- А мы подарим вам другую «награду». Иск о выселении. Без предоставления другого жилья. Чтобы восстановить справедливость и баланс интересов. Куда вы с женой пойдете - мне без разницы. Квартира эта принадлежит подразделению, а не вам. Вот документ из Росреестра о регистрации за нами права оперативного управления. Так что уходите по-доброму, без скандала. Даем вам на это месяц.
Через месяц он действительно получил по почте грозное предупреждение, подписанное самим руководителем. С требованием немедля выселиться. Иначе - суд. С этим-то предупреждением на руках он и появился в нашем адвокатском бюро. Пришел, так как мы были знакомы по прежней работе. Еще с тех лет, когда его награждали от имени президента страны, а не гнали на мороз, как паршивую собаку.
Пришел и рассказал об истинной подоплеке требования о выселении. Оказывается, как сообщили ему сослуживцы, квартирка эта приглянулась одной из сотрудниц бухгалтерии подразделения. Она и стала проявлять бешеную активность, подзуживая руководство. А Москва тут оказалась совершенно ни при чем. Никаких своих решений и требований на этот счет Москва не присылала, указаний выселить его не давала. Так что все разговоры о недоумевающих властных начальниках из Минсельхоза - не более, чем прикрытие истинных целей.
На своем юридическом веку я повидал немало. Но не устаю удивляться. Ведь если судить не по сухим параграфам законов, а по жизни, по сути, то что получается? - А то, что новый руководитель выживает из квартиры одного из прежних руководителей. Причем - ветерана, заслуженного по всем статьям человека. Причем - того же самого подразделения государственного органа. Прямо скажем - такое встретишь не часто. Чаще - наоборот: «своих» не сдают. При любом раскладе.
Но про совесть в отзывах на иск писать бессмысленно. Выражаясь нашими терминами - это не имеет никакого правового значения. Нужно было «упирать» на нормы. Благо - было на что.
Со дня вступления в силу нового Жилищного кодекса, то есть с 1 марта 2005 года, прежняя система получения жилплощади, в основном - за счет государства, канула в Лету. Обычный «среднестатистический» россиянин теперь жилье в основном приобретает. За свои кровные. В основном - в ипотеку. Или по сделкам. Малоимущие, стоящие в очереди, имеют право получить квартиры за счет муниципалитета. Но есть и категории, которые могут получить жилые помещения по договорам так называемого социального найма за счет государственного жилищного фонда. Это - дети-сироты, спасатели, военнослужащие, участковые, сотрудники некоторых правоохранительных и судебных органов, отдельные категории государственных служащих.
Росветорган как раз и ссылался в своем исковом заявлении на то, что при выделении квартиры Кротов не входил ни в одну из названных категорий, в связи с чем жилье ему за счет государства не полагалось. Почему при этом юрист истца «не заметил», что Валерий Никодимович являлся с 2005 года федеральным государственным служащим - непонятно. То ли не заметил, то ли не захотел заметить, что по действовавшему тогда закону о госслужбе каждый служащий имел право один раз за весь период службы получить бесплатно по установленным нормам жилье от государства. Помню, как в свое время на прежней работе мы - государственные служащие - обрадовались выходу такой нормы. Через несколько лет ее отменили, так что счастливчиками успели стать очень немногие. Но в их число, получается, попал и Кротов, поскольку закон о госслужбе действовал тогда именно в этой редакции.
Еще одна «зацепка» заявителя иска, что к моменту подписания договора социального найма Валерий Никодимович уж три дня, как в учреждении не работал, а перешел на должность заместителя в создававшийся Росветорган, то есть не состоял в трудовых отношениях с учреждением, предоставившим ему жилье, тоже не сработала. Жилищный кодекс, только-только к тому времени вступивший в силу, связывает предоставление жилья от государства не с трудовыми отношениями, а с решением государственного органа. А оно-то как раз и было.
Решение Минсельхоза страны. То самое, которое ветеран так безуспешно пытался показать «заму». В котором, кстати, подписавший договор социального найма бывший заместитель учреждения именовался вовсе не заместителем, а исполняющим обязанности начальника. К тому же, и бывшее учреждение и создаваемый госорган - оба были в ведении все того же Минсельхоза. Так что и эта карта истца оказалась бита.
Путаные ссылки представителя истца на мнимые противоречия между правами Росветоргана и ветерана на спорную квартиру, признаться, просто повеселили. Как можно было спутать право собственности государства, за ним, безусловно, сохраняющееся, право так называемого оперативного управления Росветоргана и жилищные права заслуженного ответчика?
Что же касается отсутствия сведений о «стоянии» в очереди на предоставление жилья, о нуждаемости - то по закону гражданин вовсе не обязан годами хранить сведения об этом где-то на полках своего жилья. Пусть доказывает это тот, кто оспаривает.
Но и это еще не все. Пленум Верховного суда разъяснил, что по делам о признании договоров социального найма недействительными действует трехлетний срок исковой давности. Причем действует он с момента заселения в квартиру. И получалось, что должностные лица из Росветоргана «проспали» лишних как минимум шесть лет. А пропуск срока исковой давности - самостоятельное основание для отказа в иске.
Жадная до чужой жилплощади бухгалтерша из подразделения Росветоргана, по слухам, уже прикидывала - где она поставит в отсуженной квартире свою роскошную кровать, а где - шикарное трюмо с золотыми украшениями, нажитыми непосильным трудом. Да не тут-то было. Ее мечты после проведенного процесса развеялись, как дым от костров, на которых сжигают туши павших животных.
Хорошо, что в стране есть не только федеральные органы исполнительной власти с их порой амбициозными руководителями, алчными бухгалтерами да малокомпетентными юристами, крепко путающими вопросы имущественного и жилищного законодательства. Но есть и федеральные суды. Для которых права человека, гарантированные Конституцией России, - не пустой звук, выдуманный за океаном Дядюшкой Сэмом, а реальное, вполне ощутимое право. Которое дает нам страна. За то, что мы в ней живем, трудимся на ее благо и на пользу ее граждан, любим ее, нашу Родину-мать. Право, которым заслуженный человек труда вполне может воспользоваться, не опасаясь за последствия.
Центральный районный суд краевого центра под председательством судьи С. А. Костюченко, разобравшись в деле, в удовлетворении иска о выселении заслуженного человека отказал. Краевой суд оставил это решение в силе. Росветоргану не помогла даже личная явка в суд второй инстанции той самой бухгалтерши, пожелавшей засвидетельствовать мнимые нарушения ветерана.
Он все еще трудится в сфере ветеринарии, наш пенсионер, заслуженный ветеран ветеринарного дела. Хотя больше и не ждет ни от кого никаких наград. Лишь бы не трогали, не мешали. Жить, работать и приносить своим трудом пользу.
Михаил СЛЕПЦОВ, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры», кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.
Право, которым заслуженный человек труда, получивший квартиру от государства, вполне может воспользоваться, не опасаясь за последствия. К такому выводу в своей публикации пришел Михаил Слепцов, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры», кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации
Заслужил - получи
С пугающей регулярностью Дальний Восток накрывают эпизоотии - вспышки массовых заболеваний среди животных - то же самое, что эпидемии для человека. То вспыхнет классическая чума свиней, грозящая «выкосить» подчистую поголовье хрюкающих, в том числе и диких кабанов, бегающих в хребтах Сихоте-Алиня. То в гости пожалует ящур - страшнейшее заболевание крупного рогатого скота и других парнокопытных.
Для борьбы со всей этой заразой, с другими болезнями «братьев наших меньших» существуют специальные врачи - ветеринары.
В августе - сентябре позапрошлого года, во время страшнейшего, памятного всем нам дальневосточного наводнения, Валерий Никодимович Кротов (сведения об участниках судебного дела, лицах и обстоятельствах изменены в целях соблюдения кодекса профессиональной этики адвоката) молил господа, чтобы вода не разрушила в Амурской, Еврейской автономной областях и в нашем крае скотомогильники, которые он создавал и контролировал и в которых были некогда захоронены животные, павшие от сибирской язвы.
Помотаться по региону и стране, борясь со вспышками заболеваний животных, ему довелось немало. Жить порой приходилось в палатках, машинных кунгах, обедать урывками, сутками напролет не спать, мокнуть и мерзнуть нещадно. Главное - решить задачу. Установить и соблюсти карантин, изолировать и вылечить заболевший скот. Успокоить местное население, сопротивляющееся, к тому же, забою скота, мерам по профилактике заболеваний. В условиях вечной нехватки нужных лекарств, препаратов, инструментов и оборудования сделать это было крайне непросто.
Пятнадцать лет тому назад за успешную ликвидацию в крае вспышки туберкулеза животных и долгий плодотворный труд в сфере ветеринарного дела ему присвоили звание заслуженного ветеринарного врача Российской Федерации, являющееся официально государственной наградой. Получая из рук губернатора серебряный знак и удостоверение, подтверждавшие указ президента, он едва удерживал наворачивавшиеся на глаза слезы благодарности.
Одно оставалось плохим - жилищные условия. Тесная, небольшая по площади, убогая квартирка на первом этаже, в которой он жил с женой и матерью, с постоянной сыростью и зловониями из подвала, радости жизни не добавляла. Длительное «стояние» в жилищной очереди никакими перспективами не радовало. Это было тем более обидно, что в своем ветеринарном учреждении он вырос до руководящих должностей.
Наконец, многочисленные обращения в министерство, в том числе из аппарата полномочного представителя президента по Дальневосточному федеральному округу, сработали. Минсельхоз России дал «добро» на приобретение для него двухкомнатной благоустроенной квартиры за счет внебюджетных средств учреждения. Совет трудового коллектива за такое улучшение его жилищных условий проголосовал, и в марте 2005 года от лица его учреждения с ним был заключен договор социального найма жилплощади.
- Это для тебя, Никодимыч, вторая награда от государства, - сказал ему, вручая договор и ключи от заветной жилплощади на улице Постышева, заместитель руководителя учреждения. - Живи и радуйся. Трудись в новой должности. Заслужил - как говорится, получи и распишись.
Действительно, вместе с новой квартирой Кротов получил и новую должность - заместителя руководителя дальневосточного подразделения Росветоргана, создаваемого в регионе взамен прежнего учреждения, где он работал, нового федерального органа в сфере ветеринарии.
Грозное предупреждение
И потекли напряженные трудовые будни. С необходимостью решать многочисленные рабочие проблемы, повседневной суетой, трудностями становления нового подразделения.
Дело шло к пенсии, напряженный график новой должности выдерживать становилось все труднее, и Валерий Никодимович решил уйти на новое, более спокойное место все в той же ветеринарной сфере.
Поначалу все оставалось по-прежнему. Но затем от прежних сослуживцев до него стали доходить слухи, что новое руководство подразделения Росветоргана проявляет повышенный интерес к обстоятельствам получения им девять лет назад его квартиры. Кротов заволновался: «С чего бы это?», и решил сходить к новому руководству на прием. Не сразу, но его приняли в уютном, со вкусом обставленном кабинете на улице Серышева.
- Мы чтим своих ветеранов, - голос «зама» нового руководителя ломался от напряжения, - но возникли многочисленные вопросы по этой квартире. Например, почему в архивах бывшего учреждения мы не обнаружили никаких документов, что вы, Валерий Никодимович, стояли на очереди в числе нуждающихся в улучшении жилищных условий? Никаких документов, подтверждавших бы вашу нуждаемость. Ведь квартирка-то тогда у вас была, а вы получили новую… Или: почему договор социального найма по новой квартире подписал бывший «зам» прежнего учреждения? Кто ему дал такое право? Вот я - заместитель, так я ж не могу при наличии руководителя подписывать бумаги, которые находятся в его, а не в моей компетенции…
- Но ведь я в квартиру заселялся не самовольно, а по решению Минсельхоза. Вот оно, это решение. Для вас я сделал его нотариальную копию. Возьмите, если в архивах вы ничего не нашли.
- Я знать не хочу никаких заверенных копий, - небрежным жестом заместитель смахнул со стола протянутый ему Кротовым документ, показав тем самым всю степень почтения к ветеранам своего ведомства, - доказывать свою правду и оправдываться будете не предо мной, а в суде. Мы уже готовим заявление о вашем выселении. На днях получите официальное уведомление от нашего юриста. Москва требует. Там не могут понять, почему в оперативном управлении нашего подразделения находится квартира из государственного жилищного фонда, в которой живет посторонний для нашего органа человек.
- Но ведь та же Москва «дала» мне эту квартиру, как награду за труд. Я не могу и сейчас считаться для ведомства посторонним, так как работаю в той же сфере, пусть и не государственным служащим. Этого просто не может быть…
- А мы подарим вам другую «награду». Иск о выселении. Без предоставления другого жилья. Чтобы восстановить справедливость и баланс интересов. Куда вы с женой пойдете - мне без разницы. Квартира эта принадлежит подразделению, а не вам. Вот документ из Росреестра о регистрации за нами права оперативного управления. Так что уходите по-доброму, без скандала. Даем вам на это месяц.
Через месяц он действительно получил по почте грозное предупреждение, подписанное самим руководителем. С требованием немедля выселиться. Иначе - суд. С этим-то предупреждением на руках он и появился в нашем адвокатском бюро. Пришел, так как мы были знакомы по прежней работе. Еще с тех лет, когда его награждали от имени президента страны, а не гнали на мороз, как паршивую собаку.
Пришел и рассказал об истинной подоплеке требования о выселении. Оказывается, как сообщили ему сослуживцы, квартирка эта приглянулась одной из сотрудниц бухгалтерии подразделения. Она и стала проявлять бешеную активность, подзуживая руководство. А Москва тут оказалась совершенно ни при чем. Никаких своих решений и требований на этот счет Москва не присылала, указаний выселить его не давала. Так что все разговоры о недоумевающих властных начальниках из Минсельхоза - не более, чем прикрытие истинных целей.
На своем юридическом веку я повидал немало. Но не устаю удивляться. Ведь если судить не по сухим параграфам законов, а по жизни, по сути, то что получается? - А то, что новый руководитель выживает из квартиры одного из прежних руководителей. Причем - ветерана, заслуженного по всем статьям человека. Причем - того же самого подразделения государственного органа. Прямо скажем - такое встретишь не часто. Чаще - наоборот: «своих» не сдают. При любом раскладе.
Но про совесть в отзывах на иск писать бессмысленно. Выражаясь нашими терминами - это не имеет никакого правового значения. Нужно было «упирать» на нормы. Благо - было на что.
Со дня вступления в силу нового Жилищного кодекса, то есть с 1 марта 2005 года, прежняя система получения жилплощади, в основном - за счет государства, канула в Лету. Обычный «среднестатистический» россиянин теперь жилье в основном приобретает. За свои кровные. В основном - в ипотеку. Или по сделкам. Малоимущие, стоящие в очереди, имеют право получить квартиры за счет муниципалитета. Но есть и категории, которые могут получить жилые помещения по договорам так называемого социального найма за счет государственного жилищного фонда. Это - дети-сироты, спасатели, военнослужащие, участковые, сотрудники некоторых правоохранительных и судебных органов, отдельные категории государственных служащих.
Росветорган как раз и ссылался в своем исковом заявлении на то, что при выделении квартиры Кротов не входил ни в одну из названных категорий, в связи с чем жилье ему за счет государства не полагалось. Почему при этом юрист истца «не заметил», что Валерий Никодимович являлся с 2005 года федеральным государственным служащим - непонятно. То ли не заметил, то ли не захотел заметить, что по действовавшему тогда закону о госслужбе каждый служащий имел право один раз за весь период службы получить бесплатно по установленным нормам жилье от государства. Помню, как в свое время на прежней работе мы - государственные служащие - обрадовались выходу такой нормы. Через несколько лет ее отменили, так что счастливчиками успели стать очень немногие. Но в их число, получается, попал и Кротов, поскольку закон о госслужбе действовал тогда именно в этой редакции.
Еще одна «зацепка» заявителя иска, что к моменту подписания договора социального найма Валерий Никодимович уж три дня, как в учреждении не работал, а перешел на должность заместителя в создававшийся Росветорган, то есть не состоял в трудовых отношениях с учреждением, предоставившим ему жилье, тоже не сработала. Жилищный кодекс, только-только к тому времени вступивший в силу, связывает предоставление жилья от государства не с трудовыми отношениями, а с решением государственного органа. А оно-то как раз и было.
Решение Минсельхоза страны. То самое, которое ветеран так безуспешно пытался показать «заму». В котором, кстати, подписавший договор социального найма бывший заместитель учреждения именовался вовсе не заместителем, а исполняющим обязанности начальника. К тому же, и бывшее учреждение и создаваемый госорган - оба были в ведении все того же Минсельхоза. Так что и эта карта истца оказалась бита.
Путаные ссылки представителя истца на мнимые противоречия между правами Росветоргана и ветерана на спорную квартиру, признаться, просто повеселили. Как можно было спутать право собственности государства, за ним, безусловно, сохраняющееся, право так называемого оперативного управления Росветоргана и жилищные права заслуженного ответчика?
Что же касается отсутствия сведений о «стоянии» в очереди на предоставление жилья, о нуждаемости - то по закону гражданин вовсе не обязан годами хранить сведения об этом где-то на полках своего жилья. Пусть доказывает это тот, кто оспаривает.
Но и это еще не все. Пленум Верховного суда разъяснил, что по делам о признании договоров социального найма недействительными действует трехлетний срок исковой давности. Причем действует он с момента заселения в квартиру. И получалось, что должностные лица из Росветоргана «проспали» лишних как минимум шесть лет. А пропуск срока исковой давности - самостоятельное основание для отказа в иске.
Жадная до чужой жилплощади бухгалтерша из подразделения Росветоргана, по слухам, уже прикидывала - где она поставит в отсуженной квартире свою роскошную кровать, а где - шикарное трюмо с золотыми украшениями, нажитыми непосильным трудом. Да не тут-то было. Ее мечты после проведенного процесса развеялись, как дым от костров, на которых сжигают туши павших животных.
Хорошо, что в стране есть не только федеральные органы исполнительной власти с их порой амбициозными руководителями, алчными бухгалтерами да малокомпетентными юристами, крепко путающими вопросы имущественного и жилищного законодательства. Но есть и федеральные суды. Для которых права человека, гарантированные Конституцией России, - не пустой звук, выдуманный за океаном Дядюшкой Сэмом, а реальное, вполне ощутимое право. Которое дает нам страна. За то, что мы в ней живем, трудимся на ее благо и на пользу ее граждан, любим ее, нашу Родину-мать. Право, которым заслуженный человек труда вполне может воспользоваться, не опасаясь за последствия.
Центральный районный суд краевого центра под председательством судьи С. А. Костюченко, разобравшись в деле, в удовлетворении иска о выселении заслуженного человека отказал. Краевой суд оставил это решение в силе. Росветоргану не помогла даже личная явка в суд второй инстанции той самой бухгалтерши, пожелавшей засвидетельствовать мнимые нарушения ветерана.
Он все еще трудится в сфере ветеринарии, наш пенсионер, заслуженный ветеран ветеринарного дела. Хотя больше и не ждет ни от кого никаких наград. Лишь бы не трогали, не мешали. Жить, работать и приносить своим трудом пользу.
Михаил СЛЕПЦОВ, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры», кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.