поиск
5 декабря 2024, Четверг
г. ХАБАРОВСК
РЕКЛАМА Телефон 8(4212) 477-650
возрастное ограничение 16+

Послесловие ко второй мировой

31.08.2016
Просмотры
222
Часть 1: Незавершённая глава

Впервые её вытащил на белый свет из весьма глухо заколоченного японо-американского подвала Хабаровский военный трибунал 1949 года - процесс по делу командования и военнослужащих Квантунской армии, причастных к подготовке и проведению операций.
Оставшийся и тогда в тени Нюрнбергского, Токийского, практически неизвестный ныне «широкой мировой общественности», но чрезвычайно яркий - раскрывший человечеству принципиально новую страницу из бытия вооружённого человеконенавистничества.
Процесс, не замечаемый излишне и у нас по случаю своих юбилеев. И даже теми, кто ещё недавно истово высматривал в нашем прошлом малейшую слезу ребёнка. Хотя и детей японские изверги одним только «731-м отрядом» извели сотни. В порядке «экспериментов». К примеру, вспарывая им живот и грудную клетку живьём или щедро протягивая вкусные, аппетитные булочки с чумной начинкой.


Немного
об известном
В отличие от Первой мировой войны, подытоженной победителями как бы втихаря в лесу под Парижем, Вторая завершилась исторически фанфарно: показательными и обширными судебными процессами - международными военными трибуналами над теми, кто был в полной мере ответственен за её развязывание и жертвы. Хотя и далеко не над всеми.
Первый, наиболее знаменитый, над гитлеровской верхушкой, отзаседал в священном для немцев имперском городе Нюрнберг с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946-го. Чуть менее года. Набитый под завязку корреспондентами со всего мира, кто всякодневно рассказывали о нём на весь род людской. Второй, Токийский, над японской военно-политической властью, прошёл с 3 мая 1946-го по 12 ноября 1948-го, резиново растянувшись на целых два года и почти в покое. Журналистов хватало, но чрезвычайного интереса уже не было - планета погрузилась вовсю в залечивание ран.
Оба они не так уж и забыты. В Германии и Японии особенно. Правда, с явно разным отношением. Для немецкой нации с её взлётами в науке и ремёслах, в философии и в искусствах грянувший Нюрнбергский процесс остался очень тяжёлым, но всё же полезным уроком. В Японии, лишь слегка изменившейся - лучи от её солнца не расходятся больше на всю Великую Азию, широкого внимания привлекать не любят. Токийский процесс, Сан-Францисский мирный договор с потерей Южного Сахалина и Курильских островов - бога ради, не пилите, пожалуйста, раны!
А вот третий, Хабаровский, давным-давно перестали чтить и вообще мало-мальски замечать. Да не только за рубежом - и у нас умы притомились.
Его выделили из Токийского в самостоятельный по самому настойчивому требованию советского руководства. И потому, что бактериологическое оружие начиная с 1939 года, с боёв на Халхин-Голе, было применено против нас не раз. Как и против Китая, Монголии. И потому что Советский Союз к этому часу, вынеся основную тяжесть Второй мировой, поднялся до столь убедительно великой державы, что с его мнением посчитались. Но и по ещё одной, сугубо важной именно для нас причине: под суд пошло прежде всего командование Квантунской армии, порождения русско-японской войны 1904-1905 годов, нацеленной против России. Кстати, её главнокомандующий Ямада Отозоо - участник русско-японской войны. Да и не один он. На Нюрнбергском процессе 12 человек были приговорены к смертной казни и 7 к различным срокам, включая пожизненный. Германия приняла приговор молча, как должное. На Токийском - на эшафот отправили 7 человек, включая двух бывших премьер-министров, 16 получили пожизненный срок и двое длительные сроки. Японское руководство выразило глубокую благодарность союзным державам, США и Англии в частности, за проявление гуманности. Ожидали, видать, худшего. Но особенно, думается, за то, что те не стали привлекать ни к какой ответственности первейшего по должности японского военного преступника - императора Хирохито, кто подписывал преступные указы, стоившие самой Японии и другим странам, а более всех Китаю, многомиллионных жертв.
На Хабаровском процессе только 4 человека получили высшую меру - по двадцать пят лет исправительно-трудового лагеря. Остальные обвиняемые, ещё 8 человек, различные сроки - от двадцати до двух лет. Если бы заседание Хабаровского трибунала не закончилось в самые последние декабрьские дни 1949 года, высшая мера стала бы расстрелом, восстановленным в СССР с января 1950 года. Пожалели. Советская бесспорная и совершенно очевидная гуманность никак не была отмечена японской стороной. Как и то, что ни один из «вышкарей» не отсидел свой срок до законного конца - амнистированы и досрочно возвращены на родину. Зато японских претензий к нам и поныне выше крыши. Похоже, Вторая мировая война слишком крепко повредила умы достопочтенных японских политиков.
А теперь -
о малоизвестном
Едва заговори о бактериологической войне - всплывает зловещий «отряд 731» под Харбином. На его месте китайцы мудро устроили мемориальный комплекс, который всякому мыслящему человеку при возможности следует посетить, как Освенцим в Польше и Хиросиму в Японии.
Но в том-то всё и дело, что на Хабаровском процессе прозвучали именования четырёх таких жутких «отрядов». Два, «731-й» и «100-й» (под Чаньчунем), находились в составе Квантунской армии, а ещё были «отряды» «Эй» и «Нами» в Центральном и Южном Китае. «Нами» под Гуаньчжоу (Кантоном) с кодом «отряд № 8604». «Эй», он же «Тама», - под Нанкином как «отряд № 1644». Все эти части, специализированные для подготовки и ведения бактериологической войны, представляли собой японское «секретное оружие» для скорого успеха с минимумом своих потерь и расходом сил. Состояли под особым управлением высшего руководства Японии. И все до единого действовали очень активно!
К сожалению, по сей день нет исчерпывающей картины: бесспорно точных цифр личного состава «отрядов», но главное - умерщвлённых ими как в ходе «экспериментов», так и в результате полевых «манёвров», рассеивания на обширных китайских территориях смертоносных бактерий. И вряд ли быть в обозримом будущем. До сих пор о южных отрядах известно не более того, что всплыло в показаниях обвиняемых и свидетелей на Хабаровском процессе, да мельком проскочило на Токийском, где американская сторона тему тотчас сворачивала. Основная часть отрядных сотрудников, ценное оборудование и документы ушли в руки американского командования. Со всеми вытекающими последствиями.
«Отряды» 731 и 100, выразительно извлеченные на поверхность Хабаровским трибуналом, образованы в 1935-1936 гг. и укреплялись на основе секретных указов императора Хирохито. Непосредственные кураторы - генеральный штаб и военное министерство. Для всех это были «Управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии» и некое «Иппоэпизоотическое управление Квантунской армии». Вполне воинскими частями, «отрядом 731» и «отрядом 100», они стали именоваться с нападения гитлеровской Германии на СССР и в полной связи с подготовкой японских войск к вторжению на советский Дальний Восток. Желающие узнать об устройстве и деятельности южных «отрядов» могут обратиться за содействием в Госдеп США. Вдруг ответят! Можно, конечно, и в правительство Японии. Но эти точно не ответят.
А истоком всему были настойчивейшие усилия мало кому известного Исии Сиро. Сын помещика, дипломированный медик, выпускник императорского университета Киото, преподаватель Военно-медицинской академии в Токио и законченный выродок, он с начала тридцатых годов стал искать покровителей в высшем руководстве Японии, проталкивая идею бактериологической войны, её принципов, механизма, выгоды против обычных действий. И ведь преуспел! Бактериологическая лаборатория под его личным руководством появилась в Маньчжурии вскоре после японской оккупации. В целях секретности назвали «отрядом Того». Это из него вырастет позже, под началом всё того же Исии Сиро, «отряд 731», где начальником страшной внутренней тюрьмы станет его старший брат. К тому же «по зову сердца» - вольноопределяющимся. Такое вот «семейное предприятие» по массовому умерщвлению людей было у братьев!
Исии Сиро дважды покомандовал «отрядом 731»: в самом начале, при его становлении, и в самом конце, с марта 1945 года до последнего дня, успев сбежать в Японию, где его быстро нашли и укрыли американцы. Так и не выдав Хабаровскому трибуналу. А заодно вывели из-под судебной ответственности и персонал всех четырех отрядов. Гуманисты! Под трибунал попали лишь те, кого удалось отловить в августе-сентябре частям Красной Армии.
Тот самый «отряд 731»
Сразу же с началом советского наступления в тылу Квантунской армии запылали военные городки, загремели выстрелы, взрывы. Срочно и подчистую уничтожали секретную сеть «отрядов» с их филиалами и всем содержимым. На кусочки разбивали не только аппаратуру, но и автомашины. Заключённых убивали, сжигали, пепел скидывали в реку. Убивали (предлагая вначале уйти из жизни по-самурайски, самоубийством) даже своих сотрудников, которые заразились и находились в отрядном госпитале. Наиболее ценное с персоналом поспешно погрузили в три эшелона, которые погнали зелёным светом в Корею, к портам. Похоже, советская разведка момент упустила - их не разбомбили.
«Отряд 731», по признанию самих японцев, был самым мощным. Это был не имевший аналогов в мире военно-бактериологический комбинат со штатом около трёх тысяч научных и технических работников. Посетив его, даже сам главнокомандующий Квантунской армии, генерал Ямада был поражён размахом работ и колоссальными «производственными» возможностями в миллионы миллиардов возбудителей сибирской язвы, холеры и чумы, достаточных для уничтожения и всего человечества. Один «731-й» - на каждого жителя планеты по пять миллионов «чумных» единиц! Не забудем и о других «отрядах».
Вслед за Китаем и СССР к уничтожению планировались Англия и США.
Его первый отдел, «исследовательский», разрабатывал всё более и более эффективные средства бактериологического поражения войск и населения без разбора. Этому-то «убойному» отделу и подчинялась внутренняя тюрьма, откуда для изуверских опытов поставлялись жертвы. «Брёвна», как их называли японцы. С крематорием. Второй проверял на полигоне результативность усилий первого. И тоже на людях. Изобретались способы и средства распространения бактерий. Керамические бомбы, например, или пистолеты-распылители в виде авторучки и трости. Третий служил ширмой, занимаясь водоснабжением, и располагался на видном месте в Харбине, но и там имелись мастерские по изготовления специальных бомб - «системы Исии». Зато четвёртый и был «чумной фабрикой» с котлами, автоклавами, культиваторами, термостатами и холодильником для готовой «продукции» - болезнетворных бактерий. Отметим ещё «учебно-просветительный» отдел, где обучали методам и особенностям использования бактериологического оружия. Кузница кадров!
Всего отделов было восемь. Каждый имел свои отделения. А сам «отряд» - густую сеть филиалов, приданных войскам поближе к советской границе. В армейских соединениях имелись и свои специально обученные группы. Словом, «отряд» был фундаментом колоссальной, хорошо выстроенной и налаженной «машины смерти». И с самого начала её мишенью №1 был Советский Союз.
Исии Сиро, ключевая фигура всех этих дел, вовсе не случайно вновь оказался здесь весной 45-го уже в звании генерал-лейтенанта. Прибыл с заданием резко увеличить производство бактериологического оружия и приготовиться к его широкому применению.
Генерал Мацумура Томокацу, начальник оперативно-стратегического отдела штаба Квантунской армии, весьма осведомлённая личность, честно признался, что в случае начала войны с СССР «бактериологическое оружие должно быть применено в районе городов Ворошилова, Хабаровска, Благовещенска и Читы». Владивосток не попал в этот перечень лишь потому, что относился к целям флота. Но бактерии были заготовлены тут же и те же.
За доброе десятилетие своего существования «отряды» успели славненько поработать: провели операции по рассеиванию смерти в 1940, 1941 и в 1942-м годах в Южном и в Центральном Китае. Отступая во время боёв с китайцами, японские военные к тому же, не мудрствуя лукаво, просто заражали местность. Проявляли себя и у границ СССР, Монголии, на приграничных водоёмах.
Сколько же всего в итоге их «деятельности» погибло и пострадало людей, уничтожено домашнего скота, опустошено деревень - данных о совокупном ущербе, в чём бы он ни выражался, на сегодня не обнаружено.
Следует прибавить и собственные их потери, о которых мало известно даже самим японцам. В июле 1944 года подполковник Ниси Тосихидэ, принимая руководство учебно-просветительным отделом, в сейфе предтечи обнаружил документы о применении бактериологического оружия в 1939 г. на Халхин-Голе. Был среди них и список отряда смертников, куда вошли два офицера, около 20 унтер-офицеров и рядовых. Их подписи, как и положено, скреплены кровью. Судьба этих «чумных» камикадзе неизвестна. Список бы найти. Он может храниться в токийском храме Ясукуни, где, погибнув, они зачислены в бессмертно народные герои.
Но для начала хотелось бы узнать число тех, кого уничтожили в «отрядах» и филиалах. Лишь в «отряде 731» и только от заражения бактериями (а картина «экспериментов» была куда шире!), по утверждению подследственных, с 1940 года - 3 000 человек! В целом берите больше. К примеру, о другом «отряде», «Нами» с его 12 филиалами, на Токийском процессе была зачитана выдержка из «Итогового доклада о расследовании японских военных преступлений, совершённых в Нанкине». Проводивший расследование нанкинский прокурор смог лишь констатировать: «Количество людей, убитых этим подразделением, нельзя точно установить».
Наиболее ясное представление мы имеем о внутренней тюрьме «отряда 731». И прежде всего благодаря Хабаровскому процессу.
Юрий Ефименко,
член Союза писателей России.
(Продолжение в следующих номерах газеты).