В разгар паводка в столовой Комсомольской ТЭЦ-3 пекли пирожки и булочки, которые тут же отвозились на строящуюся городскую дамбу. Казалось бы, мелочь. Но из таких мелочей и складываются очень часто великие дела и события. А пирожки эти, между прочим, строителям дамбы полюбились, их «приезда» ждали…

Идея с пирожками пришла в голову Владимиру Купченко, заместителю начальника участка по производству кислорода Комсомольской ТЭЦ-3. В самые критические дни борьбы города с паводком он, несмотря на отпуск, работал с волонтерами. Впрочем, иноязычное слово «волонтер» Владимир Иванович не любит, ближе, говорит, «доброволец». В первый день Купченко увез на своем УАЗике семьдесят пирожков с капустой. Пирожки ушли влет. Потом такие рейсы стали регулярными.

Сам Владимир попал на мылкинскую дамбу в самый пик паводка - 12 сентября. Уже были затоплены поселки Менделеева и Победа, подтоплен ряд районов города. Держался лишь этот последний оплот. Какой ценой - знали все. В штаб помощи борцам с паводком он приехал в соответствующем обмундировании, с лопатой. Знал, что накануне ночью дамбу чуть не снесло и угроза прорыва при уровне Амура 910 см и штормовом ветре оставалась. Силы военных и МЧС не успевали наращивать укрепления. К Дому молодежи, где базировался штаб, тогда пришло человек двести. Было много школьников и женщин. Кстати, младший сын Владимира Ивановича Миша уже не первый день ходил с одноклассниками после уроков на пункты заготовки мешков с песком, которые затем самосвалами отвозились на дамбу. Отец гордится тем, что, когда представители штаба пришли в класс и спросили, кто хочет помочь в защите города от паводка, Миша поднял руку первым.

Патриотизм патриотизмом, но на дамбе требовались сильные мужские руки. Мужчин оказалось не более двадцати. Тот первый день стал для них настоящим боевым крещением. Владимир Иванович рассказывает:

- Когда мы только зашли на дамбу - а это пять километров скального грунта, - она была широкой: две машины могли вполне разъехаться. Постепенно под ударами волны насыпь размывалась и становилась все уже. На том участке, где мы работали, перепад высот составлял девять метров. Представьте: мы стоим наверху, и вода бьет с такой силой, что достает до нас. Залетает на дамбу и стремится вниз, а дамба рыхлая, вода расширяет образовавшиеся каналы, и если их моментально не заткнуть мешками с песком, насыпь разойдется, вода проторит себе дорогу и двинется в город.

- И вот мы, пятнадцать мужиков, за десять минут разгружали КамАЗ с мешками, растаскивая их по дырам. И так семь часов подряд. Бывало, выложим ряд, переходим на другой, оглядываемся - а мешков на том месте уже нет: смыло ударом волны. Присядешь на мешок передохнуть, а он под тобой ходуном ходит. Так что старались не сидеть - двигаться.

Сколько же народу работало вдоль всей дамбы! Военные, спасатели из МЧС, посланцы предприятий города, добровольцы. Их работу без преувеличения можно назвать подвигом.

- Я видел, - говорит Купченко, - как люди спинами сдерживали напор стихии, используя разрезанные водоналивные дамбы. Дело в том, что такие дамбы из-за недостаточной ширины в наших условиях не сработали, но в качестве полога для спасателей пригодились. Эти кадры обошли потом все центральные новостные эфиры. Механизаторы, работавшие на дамбе, рассказывали, как ее четыре раза насыпали с двух сторон грузовиками, и все бесполезно: насыпь смывало, и грузовики уже не проходили. Оставались только мешки, их подвозили даже на плавательных транспортных средствах. Мы падали от усталости, но понимали, что каждый мешок - на вес золота, каждая пара рук - тоже. К вечеру штормовой ветер стих, но и следующие четыре дня, что я находился на мылкинской дамбе, были такими же авральными.

Каждое утро в течение двух недель Купченко приходил в штаб на развод. Его направляли, что называется, в «горячие точки» паводка. Работал на другой дамбе - силинской, разгружал гуманитарную помощь, доставляемую самолетами со всей страны, на своем проходимом УАЗе возил горячее питание защитникам города от паводка. Причем возил и днем, и ночью.

- Не раз ночные выезды, которые я совершал вместе с координатором штаба добровольцев Светланой Николаевной Абрамовой, затягивались до пяти утра. Несколько кафе Комсомольска готовили для спасателей горячую пищу, в том числе из продуктов, принесенных населением. Я поражался тому, как много людей работает ночью. Трех ведер гречневой каши с тушенкой и тридцати литров чая не хватало, чтобы накормить даже часть добровольцев. Приходилось возвращаться в город, чтобы пополнить запасы горячего питания. Мы постоянно слышали слова благодарности от военных и представителей МЧС в адрес добровольных помощников. Ведь даже кружка горячего чая холодной ветреной ночью в тех условиях была счастьем. Однажды ночью мы приехали на мылкинскую дамбу, чтобы накормить солдат-танкистов, но оказалось, что они уже снялись с места и на следующее утро должны были улететь в Хабаровск. Нам удалось их догнать и проводить. Мы вручили им 150 самовязаных носков, принесенных женщинами в штаб, а также несколько ящиков варенья и пряников. Ребята сказали, что так, как в Комсомольске, о них нигде не заботились.

Валентина Алексеева.Комсомольск-на-­Амуре.