Преодоление

Игорь Щелканов (слева) с одноклассником Виктором Слободиным в день последнего школьного звонка

Март 2013 года. Татьяна Щелканова встречает в Хабаровском аэропорту сына: вместе с командой он возвращается с чемпионата России по плаванию на короткой воде. В эстафете 4х50 вольным стилем хабаровские спортсмены стали рекордсменами страны. Ее Игорь участвовал в этом заплыве, он в общей сложности завоевал шесть медалей. Татьяну переполняет гордость за сына - он в очередной раз преодолел себя!

...Август 1995 года. В хабаровский родильный дом поступила 22-летняя роженица. Роды проходили быстро, без осложнений, но едва появился малыш, пожилая акушерка вскрикнула, отошла в сторону и присела на стул. Остальные медики продолжали заниматься младенцем, но было видно, что и они испытывали шок. Ребенка унесли на стол, он кричал, но из-за спин врачей мать не могла разглядеть новорожденного.

- Что? Что с ребенком? - повторяла она.

После долгой паузы услышала:

- У вас сын.

Затем последовал вопрос:

- Вы во время беременности в поликлинике наблюдались?

- Конечно. И три раза делала УЗИ!..

В родзал вошел еще один врач и прямиком направился к младенцу, стал его осматривать. Татьяна - мать малыша - тщетно пыталась выяснить, что происходит. Медик по образованию, она вдруг подумала: может, у него заячья губа?

- Скажите, у ребенка уродства на лице?

- Нет, у вас красивый малыш.

- Так ответьте, наконец, что с ребенком?!

Подошел доктор и сказал:

- У вашего сына нет кистей на обеих руках.

На миг у Татьяны помутилось сознание. Ее привели в чувство, и врач добавил:

- Есть один пальчик на правой руке. Все будет хорошо...

Он поднес к ней ребенка. Малыш и правда был хорошенький, беленький, толстощекий, похож на мужа. Вот только… не было кистей на ручках.

Потом случился нервный срыв, укололи успокоительное, но оно не помогло. Татьяна попросила, чтобы родственникам, когда они позвонят, кроме веса и роста ребенка, сообщили, что он инвалид. Целую ночь она проплакала, ведь в один миг рухнули все жизненные планы. Как жить дальше? А еще ее одолевали переживания за сына. В голове роились мысли, что ОН НЕ СМОЖЕТ сам есть, одеваться, висеть на перекладине, кататься на велосипеде и еще много других самых элементарных вещей, что умеют обычные дети.

Утром приехали муж и мама. В виде исключения им показали ребенка. Вячеслав взял сына на руки и сказал:

- Нормальный пацан. Вырастим! Кто куда едет из роддома, а мы с тобой, сыночек, домой! Я уже в твоей комнате обои с ангелочками поклеил.

И потом, уже обращаясь к жене:

- Ну, и чего ты ревешь?

А мать обнимала Татьяну и говорила, что чем сможет, тем поможет всегда. Это был переломный момент, откуда-то появились силы и ушел неизбывный ужас перед будущим.
Малыша назвали Игорем. На седьмой день Татьяну с сыном выписали домой. Почти каждую ночь матери снился один и тот же сон: у Игореши, как и у всех людей, на руках есть пальцы. Она просыпалась, подходила к кроватке... И опять не уснуть, опять вопросы: «Как жить дальше? Чем помочь сыну?».

Еще в роддоме она думала, что малыш не сможет обходиться без ее помощи, и она всегда будет рядом, чтобы во всем помогать ему. А через три месяца, когда Татьяна кормила Игорька из бутылочки, она увидела, как ребенок протянул к ней ручки. С этого момента бутылочку сын всегда держал сам.

Все это время родители по крупицам собирали информацию о подобных случаях, узнавали о клиниках и врачах, работающих с такими детьми. В три месяца повезли Игоря к ортопеду Александру Рыкову, который занимался пострадавшими от землетрясения в Нефтегорске детьми с травмами конечностей. Осмотрев ребенка, доктор спросил:

- Что вы хотите?

- Ну, может быть, можно ребенка прооперировать?

- Сразу вам скажу: в Японию ехать не стоит. У вас такая патология, что… Я думаю, он к этому адаптируется.

И порекомендовал съездить в Комсомольск-на-Амуре к опытному доктору-«кистевику» Анатолию Тяжелкову.

Едва сыну исполнился год, Татьяна повезла его в Комсомольск, где скоординировали их дальнейшие действия. Теперь нужно было только ждать, когда Игорю будет 4 года, и ехать в питерскую клинику на протезирование. И тогда Татьяна и Вячеслав решили, что пока у них есть время, чтобы родить еще одного ребенка. Ведь сын может вырасти эгоистом: как ни крути, внимание к нему повышенное. И когда Игорю исполнилось два года, родилась Виктория - здоровенькая, хорошенькая, как кукла. И старший брат с радостью начал помогать родителям ухаживать за ней. В свои два года он умел больше, чем его сверстники. Сам ел, пил, одевался.

Теперь свое время родители делили между обоими детьми, воспитание которых они строили на принципе: «Ребенку должно быть комфортно везде и всегда, даже если нас нет рядом». Исходя из этого, Игоря надо было социализировать как можно раньше, пока он не понимал, что отличается от других людей. Ведь у маленьких детей нет комплексов.

Ближе к трем годам попытались устроить сына в детский сад и сначала столкнулись со стеной непонимания: Игоря не хотели брать, боясь, что он будет обузой воспитателям. Но после двухнедельного пребывания мальчика в садике заведующая попросила прощения у родителей Игоря за то, что не хотела брать его сразу. Ребенок просто поражал всех своей самостоятельностью.

Осознание, что он отличается от других людей, пришло к нему года в четыре, когда Игорь спросил:

- Мама, а когда у меня вырастут пальцы?

- Никогда, - ответила она и еле сдержала слезы.

Он отошел в сторону, замолчал и больше никогда не задавал вопросов о своих руках.

В четыре с половиной его первый раз протезировали в Санкт-Петербурге. И потом каждый год кто-то из родителей возил сына на протезирование (пролет, проживание и протезирование полностью финансируется государством). Чтобы быстрее привыкнуть, врачи дали рекомендацию ходить в протезах постоянно. И маленький Игорь все выполнял без капризов, хотя летом в них очень сильно потели руки, да и постоянно натирал правый протез. Как больно было смотреть на муки сына Татьяне, может понять, наверное, только мать, прошедшая через такую же беду. Хотелось снять с него протезы в тридцатиградусную жару и не мучить его. А он, такой маленький и такой сильный, каждое утро приносил маме протезы и просил помочь надеть. Сначала Татьяна перебинтовывала руки, потом уже одевала протезы. Она ни разу не показала сыну своих переживаний, убежденная, что он должен быть сильным и преодолеть очередную трудную ступеньку в своей жизни.

В пять лет Игорь спокойно катался на двухколесном велосипеде, рисовал, играл с друзьями-мальчишками во дворе. Родители смогли ему внушить, что он такой же, как все, и проблем в общении со сверстниками у него никогда не возникало.

В семь лет Игорь, как и все его ровесники, пошел в школу. У него был идеальный почерк, и учителя ставили его в пример одноклассникам. Такого Татьяна даже предположить не могла.

Когда мальчику исполнилось 9 лет, его тетя обзвонила разные спортивные секции и остановила выбор на плавании. Обговорив все «за» и «против», решили записать Игоря в бассейн «Дельфин» в обычную группу, а через год перевели в группу детей-инвалидов к тренеру Алексею Капуро.

Первые два года родители во­зили сына на плавание, а с 11 лет он сам стал ездить, так как перенесли время тренировок. Татьяна работала в детской поликлинике, Вячеслав - на железной дороге, постоянно отпрашиваться у начальства невозможно. В 5.30 утра мама будила сына, в 6.00 садила в автобус, и так три раза в неделю. Иногда Игорь опаздывал на первый урок, и если это был английский язык, учительница относилась с пониманием: мальчик знал ее предмет хорошо, он посещал курсы английского языка.

Сейчас Игорю Щелканову 17 лет. Он закончил школу и планирует поступить в Дальневосточную академию путей сообщения на отделение «Информационные системы и технологии». У него много друзей, которые часто бывают у Щелкановых дома. Шесть раз в неделю Игорь тренируется в Хабаровской детско-юношеской спортивно-адаптивной школе. Мечтает выступить на Паралимпийских играх. Давайте запомним это имя - возможно, мы еще услышим его и будем гордиться нашим земляком.