"Ответил на вопросы он, но приговор с издевкой..."

Пассажирские поезда, преодолевая ночью Кузнецовский перевал, что в Ванинском районе края, идут медленно. Поэтому арестованному матросу срочной службы Тихоокеанского флота Виктору Марченко (фамилия и имя матроса изменены по просьбе родителей. - Авт.) не составило особого труда, открыв дверь вагона, спрыгнуть на землю и скрыться в таежной темноте.

Часы показывали как раз то время, когда караул, как и положено, крепко сжимая оружие, спит. Так Виктор совершил еще один побег из Вооруженных сил страны. Третий за неполный год. И самый долгий...

Призванный на военную службу в декабре 1998 года Ленинским райвоенкоматом Еврейской автономной области, сельский паренек попал на флот, чего как раз и хотел. Но уже в апреле следующего неожиданно для родителей прибыл из Приморья домой.

На все вопросы матери с отцом отвечал одно: служить не хочу. Но о том, из-за чего расхотел, ни слова. О чем до сих пор явно жалеет. А в тот раз отец отвез его в часть.

В конце мая 1999 года матроса Марченко переводят в часть, расположенную на территории Советско-Гаванского района. Служит коком. Домой пишет, что все нормально. А в начале августа, ближе к обеду, сдал ключи от столовой прапорщику, который отправил его в баню. Туда не пошел, а вышел на автотрассу, добрался до станции Ландыши, забрался в товарняк и благополучно прибыл в Хабаровск. Планировал остановиться у друзей, домой не собирался - знал, что отец опять отведет в военкомат. Однако почти сразу попался на глаза милиционерам и оказался в комендатуре Хабаровского гарнизона. Далее поездка в часть с караулом и ночной побег из поезда на долгие девять месяцев.

Долго «путешествовал» матрос один вдоль железнодорожного полотна в западном направлении, ел, что с пассажирских поездов сбрасывают, но так, чтобы не отравиться. Кок все-таки. До воровства не опустился и других противоправных дел не совершил. Добрался до Волочаевки. На станции познакомился с человеком, по возрасту годившимся ему в отцы, и как-то неожиданно все ему выложил о себе. Тот проникся и предложил пожить у него в Малмыже.

Все дальнейшие месяцы он жил на заброшенной пасеке, ловил рыбу, рубил дрова, изредка выбирался в Малмыж. Здесь-то его и нашли. Случайно. Сотрудники уголовного розыска Амурского ОВД проводили розыскные мероприятия, зашли и в дом, где находился Виктор. Без документов, естественно. На этот раз беглеца в не ставший родным для него поселок Майский караул вез особенно бдительно.

Началось следствие. Вернее, продолжилось. Преступление серьезное, предусмотренное частью 1 338-й статьи Уголовного кодекса РФ. Можно лишиться свободы надолго - до семи лет.

Пришло время выбирать: или перестать бояться угроз сослуживцев - вякнешь, везде найдем, или спасать себя от тюрьмы. На первом же допросе Виктор объяснил причину побега из части неуставными взаимоотношениями со стороны так называемых старослужащих. Говоря по-русски - битьем периодическим. Какое искусство показал следователь и, как ни странно, защитник - не ведаю, но на следующем допросе матрос отказался от этих показаний. Мол, придумал, чтобы избежать уголовной ответственности. Еще одна его попытка вернуться к первым показаниям успеха не имела. Все свидетели-дембеля в один голос утверждали, что Виктор чуть ли не ежедневно делился с ними мыслями о любви «к воле», мол, когда сильно захочу, тогда и сбегу, не могу долго быть на одном месте и т.д. Такой вот вольный стрелок, точнее, связист-матрос. И вообще ему нравится, когда его ищут, а он в такие моменты чувствует себя Рэмбо. Это тоже из показаний свидетелей. (Видел я этого «Рэмбо» - от горшка два вершка вместе с пилоткой).

В итоге виновен полностью. Обвинительное заключение было составлено 22 сентября 2000 года и вместе с уголовным делом направлено военному прокурору. Мера пресечения - наблюдение командования части.

Суд состоялся в октябре и решил только одно: отправить «злостного дезертира» на психиатрическое стационарное обследование во Владивосток на месяц. Хотя уже имелся результат подобной экспертизы, сделанной в психоневрологическом диспансере Советской Гавани: здоров и годен к службе. То же подтвердили и в Приморье. То есть отвечает за свои действия полностью. Все свидетели на следствии показали, что Виктор только и мечтал о побегах. Прокурор намеревался просить у суда четыре года - сидеть таким надо. Но не попросил. Что произошло?

Когда Виктора арестовали и началось следствие, отец, естественно, тут же приехал к нему и сразу спросил: «Что ж ты творишь, сынок?» - «Да неправда все это, папа. Били как собаку, вот и бегал». И рассказал.

На первом же этапе службы в Приморье какой-то «грамотный», узнав, что Виктор из ЕАО, захотел конопли. Мол, давай, решай, если нормально служить хочешь. И срок определил. Конечно, Виктор конопли достать не смог, за что и стали над ним издеваться.

Как уже сказано было выше, сбежал домой, отец вернул, а чуть позже матроса перевели в поселок Майский. Какой-то стратег видно сильно думал, прежде чем отправил отслужившего только пять месяцев пацана в подразделение, состоящее только из 12 дембелей. Он их, наверное, за добрых наставников посчитал.

Вот и наставляли. Отжиманием до изнеможения, битьем ногами по ночам, кулаком в мокром полотенце - по груди. Считается, что осмотры телесные в подразделении проводятся ежедневно, но, наверное, это навет злых людей. Иначе как можно было не заметить гематомы на ногах или синяки на груди. Виктор сбежал опять. А когда поймали и повезли обратно поездом, услышал от одного из караульных: смотри, вякнешь, везде найдем, на кичу упрячут, у нас и там люди есть, уничтожим если не физически, то морально. Спросив чуть позже у прапорщика, что его ждет, и получив ответ - тюрьма, скорее всего, Виктор ушел в третий побег.

Все попытки отца и сына убедить следователя в том, что все побеги связаны с неуставными отношениями, понимания не нашли. Врет он все - весь ответ.

Когда отец понял, что здесь надеяться не на что, начал собственное расследование. Он нашел на территории области несколько сослуживцев сына, успевших уйти в запас, а следователь одного из ОВД взял у них показания под ответственность за дачу заведомо ложных показаний. И они рассказали правду. Так же поступил еще один свидетель, допрошенный военным дознавателем, все-таки присланный следователем, ведущим уголовное дело.

С этими документами отец вновь прибыл на побережье. Следователь согласился, что документы серьезные, сказал, что скорее всего сына выпустят, дело до суда доводить не будут. Да и в Приморье разобрались - следствием доказано, что Виктора напрягали.

Для Виктора все вроде успокоилось. Пришли новые ребята, служба идет, в честь годовщины войск связи матрос Марченко награждается почетной грамотой. А в октябре состоялся тот самый суд, принявший решение направить матроса на психиатрическое обследование. Показания демобилизованных, говоривших правду, к делу приобщены не были. Понятно почему. Ведь с ними судить уже надо не Марченко, а тех, кто над ним издевался. А также тех, кто смотрел на все это и не замечал, то есть командиров, замполитов и т.д. За служебное несоответствие. А некоторых еще и за дачу ложных показаний во время следствия. А само уголовное дело - не дело вовсе, а фантазия недобрая. Потому следователь и приободрил подследственного - не переживай, мол, мы тебя оставляем в части, служи, а в декабре поедешь домой.

Вернувшись с приморской мед-экспертизы, Виктор так и служил. Правда, в декабре домой отправлен не был. Дело не прекращено, и как его прекратить, чтобы не возбудить новое с другими фигурантами, юристы военные никак не могут решить. А отдувается за весь этот беспредел матрос Марченко. Впрочем, уже старший матрос. Да и то, с декабря 1998 года служит. Еще несколько лет, смотришь, и до мичмана дорастет.

Алексей ШАБАНОВ.

P.S. Когда материал был подготовлен к печати, новый военный прокурор вновь возбудил уголовное дело по статье 338, часть 1. Старший матрос В. Марченко направлен на стационарное психиатрическое обследование. Теперь в Хабаровск...