"Вооруженная банда погорела на уктурском разбое"

Село Уктур Комсомольского района мало чем отличается от других подобных: занесенные снегом домишки, кругом тайга, рядом железная дорога. Глухомань. В нескольких километрах - железнодорожный разъезд, а на нем метеостанция Сегжема.

Тоже ничего примечательного: вышки с приборами, служебные помещения, а в двухстах метрах на берегу ключа жилой дом обслуживающего персонала. И все же есть одна особенность. Метеостанция - «семейная», четверо ее работников носят фамилию Москаленко. Николаю Тимофеевичу, начальнику, под семьдесят, но он еще крепок, потому что всю жизнь в тайге. Жена, Галина Антоновна, моложе на четыре года. Супруги полвека проработали в метеослужбе. Здесь и познакомились в 1956 году, а о свадьбе и вовсе договаривались по рации, так как судьба разбросала на время в разные стороны. В 1959 году родилась дочь, а пять лет спустя - сын. Повзрослев, дети уехали учиться, но в конце концов вернулись под родительское крыло.

Метеостанцию Сегжема Москаленко приняли в 1981 году, после совершенного здесь убийства. Когда приехали, все было перепачкано кровью. Дурной знак, но пришлось обустраиваться и жить. И вот, 20 лет спустя, здесь опять едва не разыгралась трагедия...

Глубокой ночью с 10 на 11 декабря нынешнего года Галина Антоновна, как обычно, отправилась снять показания приборов и передать радиосводку. Сидела в служебном помещении. Вокруг темень и тишина. Вдруг кольнула непонятная тревога: что-то не так, то ли холодом откуда-то потянуло, то ли раздался посторонний звук. Женщине стало не по себе, она вдруг интуитивно ощутила постороннее присутствие. Оглянулась и обмерла. Перед ней выросли двое в масках, в лицо ткнулись ружейные стволы, посыпались угрозы и брань. Галину Антоновну повалили на пол, избили, а потом заклеили рот скотчем и стали вязать найденными тут же веревками. Затем вздернули на ноги и поволокли на веревочных растяжках к жилому дому. Галина Антоновна, впавшая в шок, не сразу поняла, чего от нее добиваются жуткие типы. Но наконец до нее дошло - денег.

Николай Тимофеевич проснулся около пяти утра и забеспокоился: куда подевалась супруга? Собрался было сходить проверить и вдруг услышал стук в дверь. Думая, что это наконец вернулась жена, отворил засов. Но на пороге возник неизвестный - молодой, высокий, объяснил, что неподалеку заглохла машина, попросил помочь завести. Зимой в тайге попавшим в дорожную переделку в помощи не отказывают. Но, разговаривая с незнакомцем, Николай Тимофеевич заподозрил неладное. Разбудил сына, а пришельца выпроводил. Тот направился к железной дороге, а встревоженный начальник станции - следом. По пути увидел в снегу фонарь жены и понял: случилась беда. Николай Тимофеевич заспешил к дому. Он был уже почти у самого крыльца, когда из-за штабеля досок вынырнули двое в масках, заорали:

- Ложись!

Москаленко рванулся к двери, и тогда грянул ружейный выстрел. Заряд угодил Николаю Тимофеевичу в правую руку, но он успел заскочить в дом и запереть за собой дверь. В окна и дверь начали ломиться, зазвенело разбитое стекло. Москаленко крикнул сыну:

- Давай ружье!

Услышав про ружье, налетчики, которых оказалось четверо, отступили за гараж и открыли беспорядочную стрельбу. Позже они заявят, что сами были напуганы тем, как обернулось дело, и выстрелами подбадривали себя. Но обстоятельства говорят о другом. Вооруженная банда действовала дерзко, жестоко и обдуманно. На веревках-растяжках под окна дома приволокли Галину Антоновну и, прикрываясь ею, как щитом, начали «переговоры». В обмен за заложницу потребовали ни много ни мало 200 тысяч баксов. Николай Тимофеевич, несмотря на ужас происходящего, рассмеялся: откуда такие деньги?! Тогда ставку снизили до ста тысяч.

Кошмар продолжался около полутора часов. Грозя и стреляя, налетчики добивались больших денег. Для убедительности пальнули у самой головы пленницы. У Москаленко сердце кровью обливалось за жену. Но распирало его и другое чувство. Кое-какие деньги в доме были, не тысячи долларов, но все же. Однако Николай Тимофеевич всю свою жизнь ненавидел «халявщиков». Свои скромные сбережения заработал каждодневным трудом и нелегким лесным промыслом. И теперь идти на поводу у бандитов противилась душа. Еще не известно, чем бы все кончилось, если бы не заложница. Подвергать опасности жизнь жены Москаленко больше не мог, положил в сумку 18 тысяч рублей, и сын выбросил их в окно - нате, подавитесь!

Налетчики к этому времени уже выгнали из гаража принадлежащий Москаленко «уазик»-пикап, толкнули на снег обессиленную Галину Антоновну и, подобрав сумку с добычей, погрузились в машину и уехали. Николай Тимофеевич потерял много крови, ему требовалась перевязка, а натерпевшейся ужаса жене - время, чтобы прийти в себя. Потом старики, поддерживая друг друга, побрели в поселок - сообщать о случившемся.

Когда в Комсомольский РОВД поступило известие о происшествии на метеостанции, туда немедленно помчалась следственно-оперативная группа, которую возглавил начальник уголовного розыска С. Зазыбаев. Кроме следователя С. Докашенко в нее вошли опытные оперативники С. Белогубцев, Д. Козлов, И. Воробьев. Позже к раскрытию опасного преступления подключился следователь с двадцатилетним стажем Н. Терещенко. Начали с того, что прошерстили Уктур: не местных ли это работа? Подозрение пало на одного из жителей, но вскоре стало ясно: не он. И вообще, местные тут ни при чем. Зато всплыла информация о том, что незадолго до налета в поселке мелькала легковушка из соседнего Ванинского района, из поселка Высокогорный. А когда стало известно, что в Высокогорном у Москаленко живет дальний родственник, появилась надежда, что след взят.

Старшему оперуполномоченному уголовного розыска Сергею Белогубцеву сослуживцы дали прозвище «Брат-2». Он и вправду похож на популярного киногероя: чуть замкнутый, не словоохотливый, усталый. И немудрено. Работая по раскрытию уктурского разбоя, Сергей не спал трое суток подряд. Несмотря на штормовое предупреждение и обильный снегопад, он с коллегами-сыщиками рванул в Высокогорный. Пробивались на машине сквозь пургу, рискуя увязнуть посреди тайги, где помощи ждать не от кого. Не доезжая Кузнецовского перевала, между п. Омули и Ганзгал, сквозь снежную пелену увидели впереди блеснувшие в свете фар габариты автомобиля, а когда приблизились, поняли, что перед ними... угнанный «уазик» Москаленко. Передергивая затворы, опера кинулись к машине, но она оказалась пуста и даже частью разукомплектована не чистыми на руку проезжими шоферами. Зато теперь стало ясно: выражаясь милицейским сленгом, опергруппа «попала в цвет».

Добравшись до Высокогорного, стали спрашивать: где найти родственника Москаленко?

- Да вон он, - указали местные. - Иномарка его сломалась, он ее по улице толкает.

Опера подошли, взяли «автолюбителя» под белы руки, поинтересовались, как давно он наведывался в Уктур? Он спокойно объяснил, что ездил недавно по своим делам, и назвал, с кем. А в чем дело, какие у милиции претензии?

Двоих его спутников разыскали и задержали немного спустя, а третьего чуть позже. «Расколоть» их было уже делом техники. Но одного признания мало, требовались доказательства. И их вскоре добыли.

Оперативное чутье подсказывало, что точку ставить рано. Столь дерзкие и тщательно спланированные преступления не совершаются спонтанно. За преступной группой непременно должны быть другие грехи. Оперативное чутье не подвело, а грехи, как выяснилось, на совести у задержанных были едва ли не покруче, чем уктурский «подвиг»...

Николай Б. родился и вырос в Высокогорном. В свои 27 лет успел не раз побывать в «зоне» за кражи и попытку разбоя.

Последний раз он «освободился» четыре года назад, вроде взялся за ум, устроился на работу в железнодорожное депо, обзавелся сожительницей, которая родила ему ребенка. Но гроши, которые платили на железной дороге, Николая не устраивали. Он сшибал деньгу, где мог: приторговывал машинами, подряжался на строительство и ремонт помещений. Для ремонтно-строительных работ сколотил бригаду из местных молодых людей. Но, как выяснилось, не только для этого.

Сергею О. и Евгению М. по восемнадцать лет, Алексею С. - двадцать. Никто из них ранее не судим и толком нигде не работал. Официально особых прегрешений за парнями раньше не замечалось, характеризуются они нейтрально. Зато жители Высокогорного об этой компании перешептываются, что она плотно связана с «общаком». Алексей и Евгений осенью нынешнего года ездили «делегатами» в Комсомольск-на-Амуре на похороны Васина-Джема, отвезли на могилу «крестного отца» венок от «братвы Высокогорного».

Преобразовать такую «строительную бригаду» в волчью стаю Николаю не составило труда. Старший «братан», отвалявшийся на тюремной «шконке», не уставал живописать «молодым» воровскую романтику и прелести жизни «по понятиям». А потом от слов перешел к делу...

Мысль о «куркулях» Москаленко не давала Николаю покоя. Он объяснил приятелям, что на метеостанции не только наблюдают за погодой, но еще и качают мед, добывают в тайге зверя, занимаются прочими прибыльными лесными промыслами, а потому деньги у «родственничков» есть и, надо думать, немалые. А взять их проще простого. Перспективу поживиться компашка сочла привлекательной и вполне реальной.

Сперва Николай на своей легковушке сгонял в Уктур, прикинул, как сподручнее осуществить задуманное, после чего вернулся в Высокогорный. Этот-то его визит впоследствии и послужил первой зацепкой для оперативников. А спустя некоторое время компания, не раскрывая своих планов и посулив щедрую плату, уговорила знакомого водителя ЗИЛа свозить ее в Уктур. Выехали в ночь. В нескольких километрах от цели машина сломалась. Тут, правда, есть и другая версия. Не мог же не видеть водитель, что везет вооруженных и экипированных явно не для охоты людей, не мог не уловить из их разговоров, что отправилась компания отнюдь не на увеселительную прогулку. Не исключено, что, догадавшись о цели поездки, шофер предусмотрительно решил держаться в стороне, а потому придумал поломку. Так или иначе, до метеостанции налетчики добирались пешком...

Галина Антоновна Москаленко, узнавшая, что разбойное нападение организовал дальний родственник, теперь заливается слезами: как же он мог?! Она и не догадывается, что ей и ее семье, можно сказать, повезло. Оперативно-следственная группа располагает сведениями, что за бандой числится целый ряд опасных преступлений, совершенных на территории Ванинского, Советско-Гаванского и Комсомольского районов. Вернувшись после уктурского «дела», налетчики добытые деньги частью отдали за долги, частью пропили и снова оказались на мели. А вскоре в Высокогорном было совершено дерзкое разбойное нападение на главу местной администрации, которого впоследствии обнаружили связанным, жестоко избитым, с заклеенным скотчем ртом. В результате полученных ранений потерпевший, не приходя в сознание, скончался в больнице. Причастность задержанных налетчиков к этому тяжкому преступлению сегодня практически не вызывает сомнений у следствия.

Принято считать, что «общак» и устойчивые преступные группировки - атрибут городской жизни. Так оно, в сущности, и есть. Заместитель начальника ОУР Комсомольского РОВД В. Попов рассказывает, что в таежных селах района бандитам не разгуляться. Если среди местных кто и заводится - как правило, из числа молодежи, тамошние мужики-охотники проводят «воспитательную работу», а если это не помогает, вяжут и сдают «отморозков» в милицию. Патриархальная жизнь в тайге, несмотря ни на какие реформы, меняется мало и накладывает на людей особый отпечаток. Зато Комсомольск-на-Амуре уже по праву заслужил звание восьмой - «общаковской» - столицы. Есть чем поживиться «профессиональному» криминалу в портах Ванино и Советской Гавани. Но до недавнего времени таежная глубинка не сталкивалась с бандгруппами, подобными той, что сформировалась в Высокогорном.

Как-то случилось поговорить с одним из арестованных «братков». Двадцатипятилетний парень, успевший дважды побывать за решеткой, резанул:

- Да мы же, в натуре, простой народ не трогаем! Нахапали всякие быки... Пусть делятся!

«Экспроприатор экспроприаторов» новейшего времени нисколько не сомневался в своей моральной правоте. Увы, и не только он. Такой подход получил немалое распространение в малообеспеченных слоях населения, видящих в «братве» чуть ли не поборников социальной справедливости. Задержанные участники высокогорненской банды на вид - обычные, благообразные молодые люди. С первого взгляда трудно поверить, что за ними стрельба, кровь, смерть. Но именно для таких, социально не устроенных, без царя в голове и нравственных принципов в душе, основой жизни становятся бандитские «понятия».

Кирилл ПАРТЫКА.