А в УПК, прекрасная маркиза, все хорошо...

Новый Уголовно-процессуальный кодекс, вступивший в силу с 1 июля, уже повлек за собой вполне ощутимые результаты. Высокопоставленные чиновники-правоохранители пока уклончиво рассуждают с телеэкранов о том, что еще предстоит проанализировать последствия сокращения числа возбужденных уголовных дел, произведенных арестов и прочих новшеств. В то же время работающие «на земле» практики об этих последствиях говорят без обиняков: возросшая безнаказанность уже сегодня порождает новый виток преступности. Обыватель непременно ощутит его на своей шкуре, а вот официальные круги могут и не заметить.

Еще на заре перестройки развернулась жаркая полемика о том, что оценка деятельности правоохранительных органов, основанная на процентах лукавой статистики, не выдерживает никакой критики и ведет к прямым фальсификациям. Для того, чтобы повысить пресловутый «процент раскрываемости», нередко проводились масштабные кампании по выявлению подделок трудовых книжек, переведению мелкого хулиганства и воровства в категорию «крупного». Это позволяло, оперируя цифирью, создать видимость эффективной работы на фоне плачевного состояния борьбы с настоящей преступностью.

Кражи - от карманных до квартирных - всегда были бичом для населения и правоохранительных органов и портили картину отчетности на самом высоком уровне. Нынешние законодатели подошли к решению этой проблемы «творчески». Зачем ломать голову над искоренением воровства, если его можно попросту «упразднить», объявив кражу на сумму менее 2250 рублей административным правонарушением? Отныне таких воров никто не станет даже искать. Последствия обещают быть поистине парадоксальными. Воровства по причине безнаказанности станет неизмеримо больше. А согласно статистической отчетности оно сократится в несколько раз и не будет мозолить чиновничий взгляд. Посредством такого «самовнушения» социальная язва как бы заживет сама собой.

Увы! Как говорят на Востоке, сколько ни кричи: «Халва, халва!» - во рту сладко не станет. За короткий срок действия нового УПК итоги еще не подводились, но работники милиции признаются, что поток жалоб на воровские набеги возрос. Зато количество уголовных дел, прекращенных «за малозначительностью ущерба», без преувеличения исчисляется центнерами. А «отлуп» пострадавшим от воришек в дежурных частях ОВД нынче можно давать, не рискуя понести ответственность за укрытие преступлений, как было прежде. От последствий такой лицемерной «гуманизации» законодательства Россия, быть может, и выиграет в глазах мировой либеральной общественности. А вот выиграет ли обычный гражданин - это даже не вопрос.

Впрочем, по официальным данным, на ниве борьбы с преступностью с введением нового УПК не все обстоит так печально. Прокуратура края, предвидя предстоящие процессуальные осложнения, готовилась к переходу на «новые рельсы» заранее и всерьез. Как сообщил заместитель крайпрокурора К.М. Кожевников, был разработан целый комплекс мероприятий, призванный подготовить оперативно-следственную практику к новым условиям работы. Так, еще за месяц до вступления в силу нового процессуального закона всем прокуратурам и ОВД края в порядке эксперимента было предложено дублировать следственные действия согласно нормам нового УПК. Там, где к эксперименту отнеслись ответственно, проблем сегодня меньше. Там же, где до исполнения рекомендаций крайпрокуратуры не дошли руки, нынче настоящий аврал. Июльский гром грянул, и креститься стало поздно.

Индустриальный район Хабаровска всегда считался одним из самых криминогенных в крае. А потому районная прокуратура не стала манкировать указаниями своего краевого руководства. В РУВД также проявили дальновидность. И результат налицо. В первой декаде июля нынешнего года в хабаровский изолятор временного содержания водворено восемь задержанных. Из них пять - из Индустриального района. Двое, подозреваемых в совершении особо тяжких преступлений, числились за прокуратурой, остальные - за милицией. Следователи, несмотря на сокращение срока задержания до двух суток, справились с задачей по сбору доказательств. По ходатайству районного прокурора все подозреваемые арестованы судом в соответствии с новым законом. Для сравнения - за десять дней июля прошлого года в районе было произведено ровно столько же арестов. А вот количество уголовных дел, возбужденных за тот же срок, при поддержке районной прокуратуры ныне увеличилось более чем в три раза. И никакие процессуальные сложности и нестыковки между правоохранительными ведомствами этому не помешали. Хотя, как в любом новом деле, не обошлось без проколов. Например, во время одного из арестов судьей во всеуслышание были оглашены доказательства виновности подозреваемого, что законом не допускается. Прокуратура немедленно указала на возникшее процессуальное нарушение, и впредь, стоит надеяться, оно не повторится.

Увы, социальное расслоение, углубляющееся в обществе, нашло отражение и в применении нового УПК, а также принятого недавно закона об адвокатуре. Теперь законодательство значительно расширяет полномочия и возможности адвокатов. Арест, как и другие уголовно-процессуальные действия, реально приобретает характер состязания между обвинением и защитой. И это, без сомнения, справедливо. Но искушенный (и не слишком обремененный моральными принципами) адвокат, формально используя требования УПК, способен весьма осложнить процедуру ареста, несмотря даже на веские доказательства вины, которыми располагают следствие и прокурор. А роскошь иметь хорошего персонального адвоката, понятное дело, могут позволить себе лишь состоятельные люди. В том числе, как показывает практика, уголовные «авторитеты» и участники организованных преступных группировок. Уж их-то, и прежде не часто попадавших за решетку, теперь голыми руками и вовсе не возьмешь. Зато для малоимущих, угодивших под колесо правосудия, мало что изменится. Ведь бесплатный защитник, предоставляемый следствием, и радеет за подзащитного соответствующим образом.

Прокурор Индустриального района Г.П. Фотеев пока не берется судить о том, какие последствия принятия нового УПК перевесят на деле - позитивные или негативные. Это покажет время и повседневная работа. Он и большинство его коллег убеждены, что для настоящих профессионалов неразрешимых проблем новый кодекс не создаст.

Вот только вопрос о квалифицированных следственно-оперативных кадрах вряд ли будет кардинально решен в ближайшем будущем. В финансовую службу УВД края из главка уже поступили документы, регламентирующие начисление новых повышенных зарплат работникам милиции. Новый порядок оплаты декларативно ориентирован на привлечение в ОВД молодых сотрудников и предусматривает в первую очередь повышение их окладов. Для тех же, кто прослужил много лет, накопив солидный следственно-оперативный опыт, денежное содержание серьезно не изменится. А молодой сотрудник, получавший, к примеру, две тысячи рублей в месяц, станет получать четыре. И лишится льгот почти в той же пропорции. Вряд ли это приведет к исчезновению мздоимства в милицейских рядах и возникновению конкурсов на замещение должности следователя, оперуполномоченного уголовного розыска или участкового инспектора.

Так что высокие профессионалы, неподкупные и самоотверженные, успешно искореняющие преступность посредством новых «продвинутых» законов, во многом остаются категорией скорее виртуальной, чем существующей в действительности.

Кирилл ПАРТЫКА.