Как безземельный князь свою усадьбу в России возвращал. Дворяне России начали борьбу за свою собственность

Князь Евгений Алексеевич Мещерский оказался на улице с того дня, как государственная власть, вооруженная решением суда, выставила его в конце июля за дверь. Мещерский говорит о «второй экспроприации» - первую провели большевики. С той поры аристократ ночует со своей женой Людмилой в «Ладе» с кузовом типа «универсал» или спит в лесу, своих детей Михаила, Екатерину и Диму они разместили у друзей.

Все состояние княжеской семьи уместилось под небольшой тенистой яблоней. Два письменных стола, удилища, связанные электрическим проводом кирпичи, которые давали зимой дому тепло, чайник и красное от ржавчины колесо от повозки, которое оставили после себя войска Наполеона во время своей военной кампании в России, а также пять разобранных армейских кроватей, валяющихся на траве.

Еще не так давно 14000 членов дворянского собрания, созданного людьми голубых кровей, связывали с именем Мещерского свои надежды. Если подавляющее большинство медлило поднимать вопрос о прежней собственности и реституции, то Мещерский пять лет назад вернул себе то, что принадлежало его предкам, пока в 1917 году не случилась революция, которая экспроприировала собственность аристократов.

Человек, генеалогическое древо которого уходит корнями в 1198 год и прослеживается до хана Ширинского, и предки которого, как рассказывал он, стояли на Куликовом поле вместе с Дмитрием Донским, переходили с Суворовым Альпы, были связаны родственными узами с Толстым и Набоковым, недолго думая, занял северо-восточное крыло «своего» имения в Петровское-Алабино.

Когда мы побывали у него в красивом местечке, что в 50 километрах юго-западнее Москвы, пять лет назад, домовладелец-аристократ тянул как раз электропроводку, пилил доски для пола и затаскивал в дом рояль. Воду он носил из родника за 300 метров. «Речь идет не только об истории моей семьи, речь идет об истории России», - сказал он тогда, возвышенно говоря о «возрождении русского духа». До этого Мещерский переселился со своей семьей из города Николаева на Украине в Подмосковье.

Архитектурный ансамбль, расположенный на участке площадью 26 гектаров, со своим главным строением, выдержанным в классическом духе, и четырьмя симметрично расположенными пристройками, построенными в восемнадцатом столетии знаменитым архитектором Матвеем Казаковым, в частности, находится до сегодняшнего дня как «архитектурный памятник федерального значения» в ведении Министерства культуры. Однако подобное название - это всего лишь статус, ничего не имеющий под собой. Действительно, государство как-то заботится о замке и парке. Оно даже разрешило, чтобы «новый русский» построил себе посреди княжеского парка жилой дом.

Другие местные жители украдкой приходили на княжеские развалины, чтобы разжиться кирпичами. Советская власть еще до этого превратила имение, в котором находились музей и роскошная библиотека, в руины. В 1941 году Красная Армия взорвала строение. Ей нужен был щебень. Несмотря на взрыв 1,5 тонны заложенной взрывчатки, пристройки устояли, как и тяжелые колонны главного здания, которое с той поры стоит без купола.

Мещерский решил начать в Петровское-Алабино, где его предки селились, начиная с 1389 года, все сначала. Он предъявил старые договоры, подтверждающие право собственности, подал жалобу на российское государство по поводу возврата собственности, сославшись на статью 35 Конституции, которая объявляет собственность неприкосновенной. Права на нее он в результате хождений по инстанциям так и не получил.

Российское правительство опасается, что получи подозрительный князь свое имение назад, и прецедент будет создан для всей России. За Мещерским могут последовать тысячи и тысячи других заявителей, которых лишила собственности советская власть и которые теперь хотят получить компенсацию.

(«Die Welt», Германия).