Злые судьбы на весах милосердия

Недавно в центральной прессе появились сообщения о скандале, разразившемся вокруг помилования преступников, осужденных за тяжкие преступления.

28 декабря 2001 года президентом РФ был подписан указ, определяющий порядок и юридическую процедуру помилования. Претендовать на этот гуманный акт может практически любой осуждённый, вне зависимости от тяжести содеянного. Другое дело: заслуживает ли преступник снисхождения государства? Первоначальные материалы на претендентов на основании их прошения готовит администрация колоний, подчиненных Минюсту. Но рассматривать совокупность всех «за» и «против» - прерогатива специальных комиссий по вопросам помилования в регионах. Их выводы утверждаются главой субъекта Федерации и отправляются в Москву для окончательного решения.

Но высокие чиновники не устояли перед соблазном «подкорректировать» этот процесс. Благодаря вмешательству иных высокопоставленных лиц Минюста РФ и президентской администрации на подпись главе государства порой попадали дела совсем не тех, за кого ходатайствовали комиссии, и наоборот. Как выяснилось, подобные нарушения имели место и в Хабаровском крае.

«...Казнить нельзя помиловать». Этот старый парадокс - не лингвистическая казуистика. Он наглядно отражает всю сложность юридических и нравственных проблем, возникающих перед теми, от кого зависит поставить в нужном месте пресловутую запятую. Председатель краевой комиссии по помилованию М.И. Чугаевский рассказывает, что на заседаниях единодушия почти не бывает. Ведь надо учесть массу факторов: от реальной перспективы «исправления» осуждённого и общественной опасности содеянного им до судьбы пострадавших.

За примерами далеко ходить не надо. Заслуженный и известный наставник молодых спортсменов оказался участником убийства, совершенного при отягчающих обстоятельствах. Пострадавшему едва исполнилось 17.

С одной стороны - неоспоримые заслуги и почетная биография «кандидата», масса ходатайств о его освобождении. С другой - смерть несовершеннолетнего и ничем не восполнимое горе его родных. Мнения членов комиссии разделились почти поровну...

Женщина, в прошлом общественный активист, труженица и хорошая мать, оказалась осуждена за... распространение наркотиков. Сегодня это не редкость. Милиция сплошь и рядом находит в селах края бабушек и дедушек, выращивающих на своих огородах коноплю и мак по заказу наркоторговцев. Есть все формальные основания упечь за решетку таких «стариков-разбойников», как правило, честно потрудившихся в жизни и в итоге получивших пенсию, которой не хватает даже на существование впроголодь. Но не меньше оснований проявить и сострадание к ним. В ближайшее время краевой комиссии предстоит вынести свой вердикт по делу бывшей общественницы.

Но осужденные за причастность к наркоторговле - не «близнецы-братья». Как и прочие «соискатели» государственного милосердия.

В начале нынешнего года в хабаровское УИН поступила телеграмма из столичного главка: в спешном порядке направить материалы на помилование осуждённых - без «проволочек» в виде заседаний специальной комиссии. Шесть дел в нарушение установленного порядка полетели в Москву. Три из них - на торговок наркотиками из печально знаменитой «цыганской слободы», недавно «прославившейся» жестокой междоусобицей на почве передела сфер влияния в наркобизнесе. Комиссия по помилованию, осведомленная об этой застарелой «язве», вряд ли поддержала бы ходатайство об освобождении от наказания таких «многодетных матерей». Но местное УИН просто выполнило команду сверху. Почему среди сотен женщин-заключенных его выбор пал именно на цыганок-наркоторговок - другой вопрос.

Благодаря возмущенной реакции краевой комиссии по помилованию и властей края три дела были возвращены. А цыганки-наркоторговки всё же попали в указ, приуроченный к Международному женскому дню.

Подоплека подобных «обходных маневров» известна. В декабре прошлого года в Москве состоялось совещание председателей региональных комиссий по помилованию. Был отмечен ряд недостатков в действующем законе. Шел разговор не только о поправках и дополнениях, но и о подготовке нового президентского указа на этот счет. Минюст РФ тогда выступил с инициативой предоставить ему право в определенных случаях самостоятельно готовить материалы о помиловании. Например, на женщин, подростков или к знаменательным датам. Законодательно такое положение пока никак не подтверждено, но Минюст и другие «заинтересованные лица» рванули «впереди паровоза». Интерес действовать в этом вопросе, минуя комиссии и региональные власти, вполне реальный.

Предложения о свертывании функций и полном упразднении комиссий по помилованию в чиновничьих кругах звучат нередко. Быть может, и впрямь стоит упростить эту процедуру, обойдясь без дебатов и разногласий на заседаниях? Пусть судьбу за-ключенных решают юристы-профессионалы, должностные лица, отправляющие закон. Им и карты в руки.

М.И. Чугаевский объясняет: комиссии - инструмент общественного контроля за процессом помилования. Их упразднение и последующая ведомственная «кулуарность» при нынешних условиях - прямой путь к злоупотреблениям, коррупции и просто формализму в столь щекотливом для общества вопросе. При желании и соответствующих возможностях нечистоплотный чиновник может превратить процесс помилования в доходный бизнес. Свидетельство тому - выступления центральной прессы о безобразиях, возникших после того, как иные «профессионалы» поторопились взять процесс в собственные руки, минуя представительство общественности.

Краевую комиссию по помилованию в некомпетентности или предвзятости не обвинишь. Большая часть ее членов, как и сам председатель, - юристы с немалым опытом. И известные в крае, умудренные жизнью люди. О качестве работы комиссии говорит хотя бы то, что из предоставленных колониями материалов она «отбраковывает» до 85 процентов. Зато президентское помилование получают более трети поддержанных ею претендентов.

А вот административно-ведомственный подход к отбору кандидатов порой выглядит весьма спорно. В прошлом году исправительной колонией поселка Ванино были представлены материалы на 16 заключенных, советско-гаванской - на девятерых, претендующих на помилование. Но обоснования, подготовленные работниками колоний, во всех случаях были признаны комиссией несостоятельными. А из девяти кандидатов комсомольской колонии № 7 «проскочил» лишь один. Та же тенденция сохраняется и в нынешнем году.

За снисхождением государства большей частью обращаются убийцы. В этом году из 57 прошений около половины поступило в краевую комиссию именно от них. Знакомясь с материалами, подготовленными администрацией исправительных учреждений, сталкиваешься с настоящими парадоксами.

23-летний Андрей в период с 1999 по 2000 год пять раз был осужден судом Центрального округа Комсомольска-на-Амуре за воровство и другие преступления. И всякий раз отделывался... условным наказанием. Удивительно, неужели служители Фемиды и впрямь полагали, что этот юноша с замашками клептомана всего лишь «оступился» и не представляет общественной опасности? Жизнь засвидетельствовала обратное.

6 сентября 2001 года пьяный Андрей с собутыльником решил разделаться со своим старшим приятелем по воровскому промыслу. Его зверски избили, а потом сбросили с балкона седьмого этажа. Жертве удалось ухватиться за ограждение нижнего балкона. Видя, что замысел не удался, Андрей и приятель выволокли жертву на улицу, продолжая избивать, потащили к реке и сбросили в воду. За это жестокое убийство постоянная сессия краевого суда в Комсомольске-на-Амуре лишила Андрея свободы на 11 с половиной лет.

Финал вполне предсказуемый. Но прошло чуть более года, и администрация колонии, где отбывал срок убийца, поддержала его прошение о помиловании. Работникам исправительной системы, видимо, показались убедительными доводы «раскаявшегося» преступника о том, что он совершил злодеяние «по ошибке» и теперь намерен начать честную жизнь. Должно быть, пять предыдущих «гуманных» судимостей не предоставили ему такой возможности. Что ж, дело за решением краевой комиссии по помилованию.

А вот совсем другая история.

А. Баженов (фамилия изменена) начал свой трудовой путь 17-летним парнем в 1963 году. Два года спустя поступил в Хабаровское локомотивное депо, где проработал 33 года - до самого ареста. Поощрений в его трудовой книжке не счесть. А почетный знак - свидетельство безаварийного вождения поездов. «Авария» поджидала машиниста на семейном пути.

Жизнь с женой не заладилась и завершилась разводом, но бывшие супруги продолжали обитать в одной квартире. И мирным это сосуществование назвать было нельзя. В самый разгар новогодних праздников к жене нагрянули гости. Баженова позвали за стол, и он, на свою беду, не отказался. Под действием спиртного застарелая неприязнь вскипела очередным скандалом и оскорблениями. Баженов, охотник-любитель, зарядил свое ружье и выстрелил жене в лицо.

В жизни почти каждого человека случается стресс, когда сознание не вольно над поступками. Для Баженова это закончилось трагедией. Суд приговорил его к 10 годам колонии, пять из которых он уже «отмотал», получив при этом 15 поощрений от администрации исправительного учреждения. Мужик-работяга и в зоне остался самим собой. О содеянном вспоминает с ужасом: бес попутал! За прошедшие годы в локомотивном депо не забыли об одном из лучших своих работников - присоединяются к многочисленным ходатайствам о его помиловании.

Дела на этих заключенных лягут на стол комиссии одновременно.

Преступников положено карать. Что не исключает и сострадания к ним. И справедливее, если сострадание это будет исходить не из «непроглядных» ведомственных недр, а от тех, кому само общество доверило взвешивать непростые и такие разные судьбы людей, преступивших юридические и нравственные законы.

Кирилл ПАРТЫКА.