Тормозной путь

Алла Александровна Шиндина обратилась в нашу газету год назад, накануне встречи в редакции с начальником краевого УВД Вячеславом Барановым. И поведала свою драму: в июле милицейская машина сбила на обочине дороги ее 12-летнюю внучку. Девочка стала инвалидом. Бабушка хотела, чтобы генерал Баранов поделился в газете статистикой: во скольких дорожно-транспортных происшествиях по краю за 2002 год участвовала милиция, какой это процент от общего количества ДТП и сколько сотрудников милиции понесли наказание?

Статистика вышла такая: в течение года прокуратура возбудила семь уголовных дел в отношении сотрудников правоохранительных органов, что составило 0,8 процента от общего количества дел.

Генерал Баранов не остался безучастным к трагедии Шиндиных: пострадавшей девочке выделили инвалидную коляску. Бабушка расценивает этот жест, как косвенное признание вины милиционеров.

Между тем тормозной путь дела о милицейском наезде на девочку Настю укладывается в полтора года. И, судя по всему, закончится полной остановкой «телеги» правосудия.

Лобовое столкновение

Летние каникулы для Насти Шиндиной закончились 6 июля 2002 года. В тот день компания детей (четыре девочки и 5-летний брат одной из них) отдыхала на даче. Около шести часов дня разомлевшие от солнца дети возвращались домой по обочине Восточного шоссе. В районе Красного Яра тротуаров нет. Поэтому дети шли, как велят правила безопасности, навстречу дорожному движению. Шли медленно, лакомились вишней с дачи, переговаривались. Настя вишню не ела - несла домой.

И надо же такому случиться, что навстречу подросткам шла другая компания - пьяная. Настя Шиндина и две ее подружки перебежали на другую сторону дороги - от греха подальше. Метров тридцать так и двигались: Настя впереди, следом подружки. И вдруг...

Оля и Ксения не сразу поняли, что произошла трагедия. Вот как описала происшествие Оля: «Я смотрела в другую сторону и тут услышала глухой удар. Повернувшись, увидела, как в воздухе летят Настины тапочки. Это машина подбросила Настю на капот, протащила вперед, а потом она упала с капота. Из машины выскочили несколько мужчин в форме и женщина в майке»...

Настю Шиндину сбил милицейский «уазик». В нем ехали милиционеры Железнодорожного района: следователь, оперуполномоченный и два участковых из 1-го ГОМа. Как они объяснят: на оперативное задание. Впрочем, не так уж и важно, куда... Важно другое: ехали, сбили ребенка и дали показания, что виновата девочка: бросилась перебегать дорогу прямо перед автомобилем.

Было похоже на правду. Дети - предмет постоянного беспокойства дорожно-постовой службы. Вызванные на место происшествия сотрудники ГИБДД стали выполнять рутинную работу: делать замеры, рисовать схемы. Инспектор ПДН опросила девчонок: как получилось, что подружка оказалась под колесами?

Настю тем временем увезли на «скорой помощи» в больницу. Прямиком в реанимацию. Выкарабкается или нет? Надежда была призрачной. Уже на месте происшествия врачи определили: травмы серьезные. Последующий диагноз занял пол-листа мелким, убористым почерком: перелом основания черепа с двух сторон, поперечный перелом левой бедренной кости, закрытый перелом левой ключицы...». Настя перенесла несколько сложных операций, полгода провела в постели. Выкарабкалась. Но осталась инвалидом с пластинами в хрупком теле. Обучение на дому с минимальной умственной нагрузкой, бесконечные лечебные процедуры, инвалидное кресло - теперь это ее жизнь.

Жизнь ее родных - следствие. Кто виноват? Кто заплатит за лечение? Кто ответит за искалеченную жизнь девочки?

Кто-то должен ответить. Потому что история милицейского наезда на Настю Шиндину - это история типичного реагирования правоохранительных органов на дела, касающиеся «чести мундира». «Круговая порука, подтасовка фактов, фальсификация доказательств», - бабушка Насти Шиндиной дошла в своих обвинениях хабаровских «законников» до Генеральной прокуратуры и Главного управления МВД.

Полагаю, она имеет право на такие выводы. Алла Александровна провела собственное расследование обстоятельств дорожно-транспортного происшествия. Результатом его стало то, что многие сотрудники милиции и прокуратуры, имевшие отношение к расследованию ДТП в районе Красного Яра, получили дисциплинарные взыскания. Одних уволили, другие уволились сами. Однако прокуратура Железнодорожного округа не сдается: за время следствия она отклонила более тридцати ходатайств Шиндиной, шесть раз отказывала в возбуждении уголовного дела и т.д. Судя по всему, в декабре дело «прикроют» в очередной раз. Почему? Судите сами.

Алла Шиндина в роли мисс Марпл

Все началось с вишни. Той самой вишни, которую Настя несла с дачи домой.

Ночь Шиндины провели в больнице: ревели, пили валерьянку... А днем, повинуясь импульсу, отправились на место происшествия. На асфальте сохранились бурые пятна высохшей крови - траектория Настиного «полета». А вот раздавленных косточек от вишни, которую Настя несла домой, на дороге не оказалось.

Шиндины обнаружили вишневые ягоды за обочиной дороги. Целые и невредимые. И у них логично возникли вопросы: если машина сшибла Настю на дороге, почему вишня не рассыпалась по шоссе? Почему горка ягод лежит так далеко за бровкой дороги? А может, это не Настя бросилась под колеса автомобиля, а водитель УАЗа выскочил за проезжую часть?

Родные отправились за подробностями к Настиным подружкам. Как было дело? Перебегала Настя дорогу или нет? «Не перебегала, - твердили девчонки. - Это машина на Настю наехала».

Тогда Шиндины пожелали ознакомиться с материалами предварительного следствия - показаниями свидетелей. И что же? Все милиционеры заявили, что машина ехала со скоростью 40 километров в час, а девочка выскочила так резко, что водитель не успел затормозить. И Настины подружки их слова... подтверждали. Но только на бумаге, заполненной аккуратным взрослым почерком. Когда им «перевели», что написано в бумагах, девчонки возмутились: «Ничего такого мы не говорили».

Кому верить? Алла Александровна Шиндина обратилась в ГИБДД, где ей показали схему ДТП. Никакой вишни в той схеме, конечно же, обозначено не было. И 8 июля бабушка добилась от руководства ДПС составления новой схемы. То, что Настя упала лицом на асфальт за 12 метров от вишневой горки, по ее мнению, указывало на то, что и водитель, и милиционеры лгут: милицейский УАЗ ехал с гораздо большей скоростью, чем 40 километров в час.

Инспектор ДПС Немировский произвел новые замеры. В результате маленькое пятнышко крови на первой схеме трансформировалось в большое пятно на второй. От кровавой лужи на шесть метров тянулся большой ручей (на первой схеме его не было). Отметил инспектор и отсутствие тормозного следа от автомобиля. Странно, не правда ли?

Странности требовали обстоятельного расследования. Но 19 июля уголовное дело по факту ДТП поспешили закрыть «за отсутствием состава преступления». А как иначе? Ведь милицейский наезд сотрудников Железнодорожного РОВД на девочку расследовала... милиция Железнодорожного округа. А по закону это прерогатива прокуратуры.

После жалобы Аллы Александровны Шиндиной в прокуратуру края на противозаконность милицейского следствия указал первый заместитель прокурора края Б. Сарнаев: «Предварительное следствие по делам о преступлениях, совершенных должностными лицами органов внутренних дел РФ, а также лицами гражданского персонала органов в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей, проводится органами прокуратуры, на что вам уже неоднократно указывалось...»

Чего добилась Настина бабушка в результате? Того, что заместитель прокурора Железнодорожного округа Т. Ламаш была «привлечена к ответственности» (к какой, не уточняется). Думаете, это помогло? Ничуть. В деле появляются новые доказательства вины водителя УАЗа, требующие проверки. И теперь уже сам прокурор В. Бабко направляет материалы дела... в следственное управление Железнодорожного округа. На дополнительное расследование. Но в тот же день спохватывается и просит «незамедлительно возвратить уголовное дело».

Зачем тогда отправлял? Чтобы заинтересованные лица имели возможность ознакомиться и подстраховаться? Или прокурор не знает Уголовно-процессуального кодекса?

Новые обстоятельства

Странностей в этой истории хоть отбавляй. Следователь прокуратуры Д. Громов, к примеру, восемь месяцев не мог разыскать злополучный УАЗ, чтобы провести повторную автотехническую экспертизу, которой добивалась потерпевшая сторона. А может, просто не хотел искать? Настина бабушка захотела и нашла. Зеленый УАЗ стоял, готовый к утилизации, на базе автохозяйства УВД. С внушительной вмятиной на капоте: 45 на 60.

- Ясно, как белый день, - говорит Алла Александровна, - девочку приложили к капоту затылком, а не виском. Уже это опровергает показания водителя и его пассажиров, что Настя перебегала дорогу под углом 45 градусов. Если бы ее «зацепило» боком, травмы были бы другие. Пострадали бы, к примеру, коленные суставы. Но привлечь в качестве свидетелей врачей «Скорой помощи», выезжавших к месту ДТП, прокуратура посчитала «нецелесообразным». Хоть я и настаивала на этом.

Впрочем, в ходе автотехнической экспертизы стало понятно, почему милицейский «внедорожник» не торопились искать. Водитель, сбивший Настю, вообще не имел права выезжать на нем из гаража. УАЗ числился в резерве, техосмотра в течение нескольких лет не проходил, ездил на «лысой резине». Даже спидометр в нем не работал. Как уж водитель и пассажиры определили скорость движения автомобиля, неизвестно. Наверное, на глаз.

Никто не ответил Шиндиным и на другой резонный вопрос: почему проверка на наличие алкоголя в крови водителя проводилась тоже на глаз - визуально? Все-таки не на столб наехал - на человека.

Примечательно и то, что водитель С. Гришин был уволен со службы не из-за уголовного дела, а по собственному желанию. При расставании ему даже выписали премию в размере двух окладов. Компенсировали нравственные страдания?

Когда речь заходит о правонарушениях милиционеров, искать истину сложно. Еще сложнее ее найти, когда правоохранители выступают единым фронтом. В нашей истории силы и подавно неравные: хор милиционеров против показаний трех несовершеннолетних девочек - Настиных подруг.

Девочки были, конечно же, не единственными свидетелями ДТП. Не может быть такого, чтобы на трассе было пусто. «Когда Настю сбили, рядом остановился черный джип. К нам подошел мужчина, сказал, что все видел. Он стал спрашивать наши адреса и телефоны. Но мы были очень испуганы и ничего ему не сказали», - такие показания позже дали Оля и Ксения.

Судя по рассказам девочек (зафиксированным, кстати, под протокол), опрашивать свидетеля на джипе никто не стал. Более того, милиция «вежливо попросила» его удалиться. И тот подчинился.

Однако позже, во время проведения следственного эксперимента, этот свидетель объявится. Им окажется сотрудник краевого УВД Анатолий Ефремов. Приехал на эксперимент он, правда, не на черном джипе, а на белой «Королле». На вопросы о наличие джипа только возмущался: «Нам таких денег в милиции не платят!» Кстати, ни одна из девочек не признала в нем того человека, который останавливался на шоссе и предлагал помощь: «Не тот это дядька. Непохож».

Алла Александровна просила зафиксировать результаты опознания свидетеля. Но сделано этого не было. Вместо этого экспертно-криминалистическое управление краевого УВД подготовило протокол и фототаблицу следственного эксперимента с участием Ефремова. И он, и водитель списанного в утиль милицейского УАЗа говорили одинаково: в момент столкновения с машиной Настя находилась на середине полосы движения. А расположение тела после столкновения описали так: «примерно на расстоянии метра от задней оси автомобиля». Зато девочки твердят обратное: «Настя сползла с капота и упала перед машиной. Мы хорошо помним: струйка крови бежала под передние колеса».

Кто и зачем лжет?

Схема тормозного пути

Уже полтора года история Насти кочует по инстанциям. Краевая прокуратура рассылает письменные указания по делу, где перечисляет, что надо сделать для того, чтобы устранить многочисленные противоречия. Районная прокуратура делает вид, что выполняет предписания. Или увольняет следователя, на которого и вешает все грехи. Следователь, конечно, виноват. Но разве он один решает судьбу уголовного дела?

С самого начала дело велось так, что «провалить» его - значило признать: есть в правоохранительных органах круговая порука. Не будем искать родственников милиционеров в верхах, не будем гадать на кофейной гуще, чем обязан каждый из участников эстафеты коллеге или начальнику... Но уже то, что судебно-медицинская экспертиза расценила перелом основания черепа девочки, как «признак кратковременного расстройства здоровья», говорит о многом. Перелом черепа - это не синяк под глазом и даже не перелом ноги.

Помнится, в прошлом году консул США во Владивостоке наехал автомобилем на нашего соотечественника. Какой резонанс имело это ДТП! Стыдили дипломата за неприкосновенность, за то, что сбежал на родину, не оплатив лечение калеки. В первую очередь стыдили, кстати, милиционеры.

Между тем история повторяется на хабаровской земле. Негодовать так громко?! Хотя неправильно, наверное, валить всю вину на водителя, считающегося непосредственным виновником увечья Насти Шиндиной. Кто-то ведь распорядился, чтобы тот сел за баранку списанного драндулета. Верю: милиционеры действительно спешили на задержание или другое оперативное задание. Вполне возможно, торопили водителя: «Жми, Серега!». Начальники УВД часто жалуются на плохое финансирование милиции: маленькая зарплата, плохое оснащение, не хватает транспорта, бензина. Все так. Но платить по счетам должны все: богатые олигархи и бедные милиционеры, дипломатические работники и рядовые граждане. На деле же платят рядовые - те, у кого доступа к «телу закона» нет.

И дело, пожалуй, не в том, что Алла Александровна Шиндина хочет усадить за решетку как можно больше милиционеров. Дело в том, что ее внучка нуждается в дорогостоящих операциях, в лекарствах. Практика же у нас такая: только обвинительный приговор водителю дает шанс получить деньги за ущерб. Добровольно помочь семье Шиндиных никто не хочет. Автохозяйство УВД Хабаровского края, на балансе которого числился УАЗ-нарушитель, материального иска (в 300 тысяч рублей) не признает. Но уже похоже на то, что гражданский иск по возмещению родственникам ущерба от ДТП повторит судьбу уголовного дела. Слушание несколько раз откладывалось. И какие сюрпризы преподнесет Шиндиным это судебное разбирательство, неизвестно. Судя по опыту, торг пойдет за каждую сломанную косточку и выпитую таблетку.

Ирина МАШНОВА.