Вышли мы все из худграфа

Выставкой отметил художественно-графический факультет Хабаровского государственного педагогического университета свою 45-ю годовщину.

Выставка - дело живое. Сколько незнакомых картин, сколько знакомых лиц! Выпускники разных лет заполнили залы галереи имени Алексея Матвеевича Федотова. Все двигались туда-сюда, выискивая знакомых, здороваясь и образуя кружки.

Вот круг из совсем молодых. Они смеются беззаботно. Пусть пока на стенах немного их картин, зато они счастливы своею молодостью. Жизнь им кажется огромным, покрытым цветами полем. А вот выпускники шестидесятых. Их круг поменьше. Они сами чем-то похожи на цветы одуванчики своими белыми и облетевшими головами.

Ах, время, время! Как жаль, что нет с нами первых педагогов - тех, кто начинал факультет. Ведь это и их праздник. Не зря их картины висят на самых почетных местах. Все они в разное время были героями рубрики «Душа и творчество». Как не вспомнить этих художников сегодня?

Степан Матвеевич Федотов. Добрейший человек. Он всегда так трогательно и смешно уговаривал людей не обижать друг друга: «Ну что вы, - говорил он сцепившимся роковым борцам за личную правду, - не надо ссориться. Это не здорово. Нет, нет, не надо! - упрашивал он. - Ведь жизнь так коротка». И знаете, уговоры порой действовали, потому что сам Федотов искренне жалел и любил всех.

Картин после себя он оставил немного, в отличие от своего брата Алексея Матвеевича. Доброта его ушла, впиталась в других людей, в учеников, а не в холсты. Может, в этом тоже есть смысл?

На выставке показан таежный пейзаж работы Степана Матвеевича. Сплошной непроходимый бурелом. Любил Федотов с палаткой и этюдником забираться в дикие дебри подальше от нашей человеческой неразберихи.

Одними из первых материалов рубрики были его воспоминания о детстве, записанные мной. Помню, как он плакал у меня на плече, благодаря за публикацию. «Знаешь! Меня сейчас врачи без очереди на прием пускают! - говорил он всхлипывая. - Ты даже не знаешь, что ты для меня сделал, я будто снова в детстве побывал…». Так я убедился в силе печатного слова.

Дмитрий Андреевич Романюк. Дима. Димочка. Его все любили. В нем было много детского: хрупкое тельце подростка, высокий лоб, смешно оттопыренные уши.

У Романюка был поистине волшебный карандаш. Он ни минуты не мог лежать без дела. Чуть присел его хозяин, карандаш быстро-быстро начинал чиркать туда-сюда по бумаге. И вот уже разбежались пути-дороги, поплыли серебристые облака, потекли речки с камышовыми заводями, а на бугре выросли белые хатки.

Все творчество Романюка про детство. Наверное, он только играл роль взрослого дяденьки - доцента. А стоило ему взять в руки карандаш или резец (любил линогравюру) - и вот он уже в толпе мальчишек шагает по лесной дороге, где на каждой ветке сидит по белке, а под каждым кустом - ежик или заяц. Такой был он мастер, такая у него была поэтика. Профессионально добрый человек, как и положено художнику.

Родиной Романюка была Украина. Стоило ему выпить рюмочку другую, он начинал петь украинские песни. Он буквально улетал с песней на свою родину и оттуда, издалека, улыбался всем, полузакрыв глаза.

Написал, и вспомнилось так отчетливо, словно он и сейчас поет: «...Чему я ни сокил, чему не летаю…»

Ах, Дмитрий Андреевич, как вы любили жизнь во всех ее проявлениях! Но больше всего любили вы своих ненаглядных доченек. Интересно, вспоминают они вас в своем солнечном, взрывоопасном Израиле? Как живется там вашим картинам? Куда уходит отцовская любовь? Наверное, переходит в наследство внукам и правнукам.

Евгений Михайлович Фентисов. Он хорошо бы вписался в эту праздничную толпу. Сколько раз беседовал я с вами после вашего ухода! Статей-очерков написал штук пять. Один даже стал сценарием фильма.

Мне кажется, что жизнь ваша прервалась на самом интересном месте. Вы хотели работать по-другому, иначе. Что за странные монстры стали появляться в ваших последних работах? Как могли бы выглядеть черные пастели, о которых вы мечтали? Нет их, и никто их тайны не разгадает, но почему мне они мерещатся: черно-бархатные с голубыми и фиолетовыми вспышками?

Висят на выставке два ваших пейзажа. Два ваших волнения. Мне кажется, в них больше вас, чем настоящего леса. Уж больно вам хотелось отпечататься в них, чтобы оставить след после ухода. Очевидно, это вам удалось. Не зря же я обращаюсь к вам, как к живому.

Передо мной большой портрет работы Андрея Ичингаевича Бельды. Сидит старик-нанаец. Курит свою трубочку. Не зря Бельды заканчивал Академию художеств. Рядом с его картиной другие кажутся веселой эстрадой. А сколько в этом портрете любви и серьезного отношения к человеку! Эта картина - памятник. В ней ощутим отзвук навсегда исчезнувшей эпохи.

Рядом вставлены гравюры Сергея Николаевича Золоторева. Моего друга-однокурсника. И угораздило тебя, Сергей, родиться с таким большим талантом, но без призвания. Случилось пару раз влюбиться безнадежно, и сорвало тебя с якорей и понесло в сторону от творчества.

Талант - вещь не игрушечная. Бросить за борт никак не получится, он намертво привязан к судьбе. Великолепно смотрятся гравюры Золотарева. Жаль, что мало их сохранилось. Тоненькая папочка, а в ней пятьдесят лет жизни.

Сколько же их, талантливых художников-педагогов, уже за чертой видимости! Как не вспомнить Виктора Николаевича Джуня, скульптора и горнолыжника, самого свободного человека в Хабаровске шестидесятых годов. Несколько раз говорил мне Сергей Анатольевич Торбин: «Что ты пишешь? Ты помнишь свой очерк про Джуня? Вот так напиши». Хорошее дело. Можно подумать, что такие колоритные фигуры, как Джунь, живут в каждом подъезде. Уникальный был жизнелюб. А работ его, к сожалению, на выставке нет. Как нет работ Виктора Ефимовича Девятко, Сергея Павловича Заровного. Зато есть работы их учеников. Художники-педагоги, как первая ступень ракеты. Без них вообще бы никакой выставки не было. Все таланты выведены на орбиту их трудом.

Приятно вспоминать ушедших хороших людей добрым словом. Это как-то уравновешивает и гармонизирует мир. Не зря говорим мы, прощаясь: «Вечная память. Спасибо вам за все».

Теперь взглянем на работу сегодняшнего дня. Небольшой, но серьезный холст выставил Евгений Иванович Вольгушев. Тема материнства решена просто и убедительно. Мать и ребенок - одно целое, их силуэты спаяны в один. Тревожные всполохи фона придают драматизм картине.

Стою я перед холстом и вспоминаю, как строго требовал от студентов педагог Вольгушев Евгений Иванович точности, искренности и личного отношения к изображаемому. «Где находится источник света? Где падающие тени? Где точка схода? Где твое искреннее чувство?» - спрашивал он принесшего какой-то невразумительный этюд студента. И студент бледнел-краснел и даже вроде шарил в карманах, словно надеялся найти хоть что-нибудь из требуемого.

Ныне Евгений Иванович единственный из тех, кто начинал факультет. Но, к сожалению, он серьезно болен и уже год не работает.

Многие бывшие герои рубрики показали свои новые работы. Андрей Павленкович, Игорь Шабалин, Владимир Хрустов, Александр Михалевич, Александр Гуриков, заслуженный художник России и мой учитель, Владимир Торгашин, получивший недавно звание заслуженного художника.

Торгашин нарисовал летний день, увидев его с высоты ласточки. Где-то внизу лодка, в ней дети с удочками, из дома вышла мать, деревня топчется на бугре, заливчик насквозь прогрет солнцем. Все это застыло, как на мгновенной фотографии. Замри, прошлое! Дай я тебя нарисую!

По мнению многих зрителей, выставка получилась веселая, жизнерадостная. Многим понравился отдел декоративно-прикладного искусства, где выставлены исключительно студенческие работы последних лет. Худграф всегда отличался разносторонностью. Поэтому представлены керамика, батик, ювелирные украшения, гобелены, дизайнерские разработки, компьютерная графика… Советую зайти и посмотреть своими глазами.

А 26 апреля в 18 часов состоится торжественное закрытие выставки, на котором вы сможете встретиться и поговорить с авторами. Художники всегда рады вниманию. Ведь большую часть жизни они проводят в своей мастерской, наедине с мольбертом. А для чего? Для того, чтобы какой-нибудь зритель остановился, постоял, посмотрел. И есть у художника мечта, что душа зрителя не окажется безучастной, что он скажет: «Вы знаете, мне понравилось. Спасибо».

С днем рождения, факультет! Лучшие годы твои, надеюсь, впереди.