Его считали весёлым бароном

У Корфа была колоритная внешность: рослая, тучная фигура, роскошные седые усы, борода лопатой

Что сегодня известно о первом генерал-губернаторе Приамурья Андрее Николаевиче Корфе, которому в июле исполнилось бы 190 лет? Его мало кто знает в лицо. Его биография не изучается в школах. Да и многие ли помнят, что железнодорожная станция, село, минеральный источник, каменный карьер, залив в Беринговом море носят его имя?

Между тем, у барона была колоритная внешность: рослая, тучная фигура, роскошные седые усы, борода лопатой. Корф походил на царя Александра III, с которого, как известно, Васнецов писал своего Илью Муромца.

Подчинялся только царю

Существует история о том, что царя привлёк лихой внешний вид генерала, его прекрасная кавалерийская выучка. Назначив Корфа приамурским генерал-губернатором, государь об этом не пожалел: в Приамурье генерал от кавалерии барон А. Н. Корф неукоснительно проводил политику «Россия для русских».

Генерал-губернатор подчинялся только царю, лишь перед ним отчитывался, только сам царь и больше никто не имел права спрашивать с Корфа, жаловать или налагать взыскания.
Должность генерал-губернатора котировалась высоко, да и «зарплата» была поистине царской. Во всяком случае, приамурский генерал-губернатор имел оклад 24 тысячи рублей в год.
В 15-м томе Российской энциклопедии семейству Корфов посвящено пять страниц с иллюстрациями. Среди Корфов, кроме приамурского генерал-губернатора, есть генерал, участник Отечественной войны 1812 года, получивший титул графа. А Модест Корф учился в лицее вместе с Пушкиным.

Андрей Корф происходил из знатной семьи обрусевших немцев, родословная которой начиналась в XIII веке. На гербе Корфов - золотая лилия и красная лента, на которой начертано «Верь тому, что видишь».
По семейному преданию, один из Корфов, участвуя в крестовом походе, получил ранение, закрыв собой в бою французского короля. И тот в благодарность за спасение своей жизни и пролитую кровь даровал рыцарю лилию со своего герба, алый щит и девиз.
Службу Андрей Корф начал в возрасте 18 лет в чине поручика. Барону не было 40 лет, когда он стал полковником, не исполнилось 50, когда его произвели в генералы. Он был не глуп, образован, остроумен, умел поддакнуть начальству и вовремя замолчать.
Это ценилось, и Корф приобрел репутацию «славного малого». Он не примыкал ни к какой партии, не ввязывался в дворцовые интриги. На высочайшем смотре сводный кавалерийский полк Корфа привел в восторг императора Александра III. Тем более что барон одним из первых одел своих людей в новое обмундирование.

Не выносил сор из избы

Корф не брал взяток, содействовал развитию науки. С его благословения и финансовой поддержке было создано Общество изучения Амурского края. При Андрее Николаевиче строилось много школ, особенно в казачьих станицах. В Приамурье школ на душу населения было больше, чем в Сибири.

В эти годы широкое развитие получила миссионерская деятельность среди аборигенов. В Хабаровске был построен великолепный Успенский собор, здание Военного собрания, открыт памятник графу Н. Н. Муравьёву-Амурскому.
Генерал-губернатор придерживался принципа «не выносить сор из избы», старался воспринимать дела в светлых красках, с удовольствием возбуждал ходатайства о награждении подчинённых, продвигал их по службе и крайне неохотно издавал приказы о наказаниях и взысканиях.
Им была введена система частых инспекционных поездок по необъятному краю, но ловкие чиновники, зная, что Корф любит внешние стороны жизни, обманывали его без зазрения совести.
И, тем не менее, надо воздать ему должное, он много успел сделать для экономического возрождения края. При нём увеличилась численность населения, стал быстро развиваться Уссурийский край, началась разработка залежей каменного угля и разведка нефти на Сахалине, золотодобычи в Приамурье.

В ноябре 1892 года барон утвердил «Правила по хранению лесов в Приамурском крае и пользованию лесными материалами», руководствуясь природоохранными соображениями, запретил разорять птичьи гнёзда и собирать яйца под угрозой штрафа в 25 рублей.

Способствовал переселению крестьян

Уделял Корф много внимания освоению лесных и рыбных богатств, добился прекращения хищнической эксплуатации котикового промысла на Командорских островах. Высочайшим повелением казакам-камчатцам папахи разрешалось иметь из черно-бурой лисицы и голубого песца.
В этот период времени получили серьёзное развитие морские отношения с Китаем, Японией и Кореей. Корф изменил административную структуру края, выделил в отдельную единицу Анадырский округ, образовал Уссурийское казачье войско и в 1887 году стал наказным атаманом приамурских казаков.

Проводил жёсткую политику по вытеснению китайского влияния и поддержки русских предпринимателей. Корфу выпало принимать у себя наследника престола, будущего царя Николая II. Именно барон настоял на строительстве восточного участка Сибирского рельсового пути - Уссурийской железной дороги от Хабаровска до Владивостока.

Строительство началось в 1891 году. На закладке присутствовал цесаревич Николай и собственноручно наполнил песком тачку и довёз её до насыпи. Наследник престола поручил Корфу взять это строительство под личный контроль и попечительство.
Заметим, что своим появлением поселок Корфовский обязан исключительно строительству железной дороги.

Первый генерал-губернатор старался привлечь на Дальний Восток новое население. Он способствовал переселению крестьян, которым предоставлялись не только бесплатные наделы, но и деньги на строительство. В итоге в одном только Хабаровске за 11 лет население увеличилось втрое - с 4087 до 12917 человек.

Одним из первых кирпичных зданий в Хабаровке стал особняк генерал-губернатора на улице Алексеевской (сейчас - Шевченко).

Правда, Корф обнаружил дом пустым, без мебели. Он ходатайствовал в Петербург об отпуске 10 тысяч рублей на обзаведение обстановкой. В связи с отсутствием местных производств заказывать все пришлось из европейской России.
Разумеется, строили только главную резиденцию. Квартирный вопрос ощущался остро - переселенцам негде было жить. Летом они ютились в палатках, а зимой - в лачугах. Приток людей оказался слишком велик, а выделяемых средств для строительства жилья недостаточно. Корф описал ситуацию Александру III, и тот выделил ссуду из личных средств.

Но главной проблемой в обеспечении доступности региона была транспортная. Сухопутный путь из центра России занимал - в лучшем случае - год. И обходился недешево. Барон способствовал открытию «вторых ворот» - морского маршрута из Одессы во Владивосток, которым прибыл сам.

Отличался удивительной силой

Корф никогда не опускался до мелочных придирок. Хвалил своих подчиненных всегда на виду, распекал исключительно ровным тоном, без унижения и оскорблений и только с глазу на глаз.
Был прекрасным кавалеристом, очень метко стрелял. При проверке казачьих станиц уделял внимание именно стрельбе, метких стрелков знал по именам. Впоследствии амурские казаки в кампанию 1900 года показали себя прекрасными стрелками. После празднеств 300-летия Дома Романовых амурцы были официально признаны лучшими стрелками в Российской империи.

Тут и история о том, как однажды, когда генерал-губернатор совершал поездку из Верхнеудинска (ныне Улан-Удэ) в Кяхту, контрабандисты использовали его карету для того, чтобы доставить к границе для китайцев очередную партию золота. При этом они якобы передали Корфу записку, в которой не без издёвки писали: «Благослови Господь Ваше высокопревосходительство за доставку золота нашему китайскому другу».

Тут и рассказ о посещении китайского мандарина, которому императрица Цыси прислала шнурок для того, чтобы тот в качестве наказания удавился. И тот сначала поприветствовал русского генерала, дал указания гостеприимно его встретить, а уж потом выполнил волю правительницы.
А еще история о том, как была упразднена жандармерия. Дело в том, что в крае многие купцы и золотопромышленники, а также представители местной интеллигенции были из числа бывших каторжан и ссыльных. И Корф считал, что жандармский надзор за ними будет мешать развитию региона.

Антон Павлович Чехов, повстречавшийся с Корфом на Сахалине в 1892 году, написал, что «это великодушный и благородный человек, но что «жизнь несчастных» была знакома ему не так близко, как он думал».
Корфа, например, часто видели в солдатских сапогах с заправленными в них по-простецки штанами. В домашней обстановке он надевал русскую рубаху с вышитым на рукавах цветным узором. Среди своих близких и родных отличался бережливостью.
А еще он отличался удивительной силой. Легко мог сломать подкову. Мог запросто гнуть в ладони серебряные монеты.

Соус «Cumberland» с солёными огурцами

Барон во всем подражал Александру III, был пристрастен к простым русским блюдам - щам и квасу.

Одним из любимых лакомств Корфа была «гурьевская» каша. Блюдо готовилось просто: манную крупу варили на молоке и добавляли туда орехи - грецкий, миндаль, лещину, затем вливали сливочную пенку и насыпали сухофруктов.
Любил опрокинуть стопку русской водки, закусив ее хрустким огурцом или огромным лаптем ароматного соленого груздя.

Характерной чертой вкусовых особенностей Корфа являлось то, что «простонародную» пищу он любил приправлять тонкими соусами. К примеру, пикантный соус «Cumberland» сочетался с солеными огурцами.
«Камберленд» - смородиновое желе смешивалось с апельсиновым и лимонным соком, заправлялось горчицей, а тонкая соломка из апельсиновой цедры и лука-шалота притушивалась в красном вине. Затем все ингредиенты смешивались и приправлялись портвейном и кайенским перцем. Соус подавался в холодном виде к ветчине, пате, блюдам из баранины, говядины и дичи.

Запивались обильные гастрономические обеды игристым шампанским «Голицын» - самым элитным напитком того времени, доставляемым из Петербурга.

Именно Корфу считал себя всю жизнь обязанным генерал-инженер Павел Федорович Унтербергер - тогдашний военный губернатор Приморской области и наказной атаман Уссурийского казачьего войска - созданного по протекции Андрея Николаевича.
«Веселый барон» (так звали Корфа) прослужил в должности генерал-губернатора почти два срока. «Сам жил беспечально, но и другим давал жить», - говорили о нем приамурцы.

Умер он внезапно на 62 году жизни в ночь на 7 февраля. Ему устроили пышные похороны и с почётом погребли в одном из пилонов Успенского собора. Однако в 1920-х годах собор был разрушен, могила человека, положившего всю жизнь на алтарь Отечества, осквернена.

«Когда вскрыли склеп…»

Где правда, а где вымысел, спорят до сих пор. Газеты революционных лет писали: «В 1931 году барона выкинули на помойку при разборе собора…»
Хабаровский краевед Анатолий Жуков утверждает, что прах барона Корфа не хранился под Успенским собором, а был вывезен вдовой Корфа на родину в Латвию, в городок Лиепаю. Во время Великой Отечественной войны на кладбище, где был захоронен Корф, угодило несколько бомб, могила А. Н. Корфа стерта с лица земли.

Существует также вымысел писателя Д. Д. Нагишкина в романе «Созвездие Стрельца» о возвращении барона Корфа с того света. В 1930 годы Нагишкин был корреспондентом «Тихоокеанской звезды», значит, был свидетелем происходящего.
Вот что писал Нагишкин в романе: «Когда вскрыли склеп, находившийся в соборе, то обнаружили в нём гроб с останками предпоследнего наместника края - барона Корфа, схороненного в полной парадной форме, со всеми регалиями. Весь город сбежался глядеть на барона. Хотя со времени его погребения прошёл не один десяток лет, барон выглядел превосходно.

Нафабренные усы его торчали, как у кота. Прямые жёсткие волосы, несколько отросшие, сохраняли идеальный пробор. Густые брови на смуглом лице таили начальственную строгость, и полные губы были чуть-чуть надуты, словно барон хотел заметить: «Фуй! Что здесь за сборище, господа? Попрошу разойтись!»

Присутствующие ахнули, увидев барона во всём блеске, пережившего революционные потрясения. Любители старины с восхищением сказали: «Вот как было раньше-то, а!» Верующие поняли появление нетленного барона как некое знамение.
Но тут барон удивил всех, кто там присутствовал. Он стал стремительно превращаться в прах, и скоро от его чиновного и военного великолепия не осталось ничего, кроме нескольких пучков жёстких волос, пломбированных зубов, потускневших сразу пуговиц да каблуков от штиблет, поставленных на добротных гвоздях!».

Пусть это останется на совести писателя, а выдающиеся заслуги Андрея Николаевича Корфа перед Отечеством навсегда останутся с нами. Кстати, к 130-летию поселка Корфовский его жители намерены установить А. Н. Корфу памятник из гранита.

Александр САВЧЕНКО.