Фронтовые дороги журналистов

Моряки-амурцы высаживают десант на китайский берег

Перелистаем военные номера «Тихоокеанской звезды» лета 1945 года. Сергей Рослый публикует большую корреспонденцию «Герои наступления», в которой описывает наступательные операции Советской армии. Наш поэт и великолепный журналист Анатолий Гай попал в части, форсировавшие в невероятно трудных условиях водные рубежи. Его первая корреспонденция так и называлась: «Через реки, топи, болото». Позднее другой наш замечательный поэт - Петр Комаров, тоже фронтовой корреспондент, напишет свою знаменитую «Маньчжурскую тетрадь», в которой будут такие строки:
Бездонные топи. Озера. Болота.
3еленая, желтая, рыжая мгла.
Здесь даже летать никому неохота.
А как же пехота все это прошла?
Один из наших корреспондентов - Александр Бирюков был направлен на корабли Амурской флотилии. В номере, о котором идет речь, в очерке «Амурцы», он пишет о стремительном и отважном наступлении флотилии. Здесь же - репортаж военных корреспондентов из Маньчжурии. Они сообщают, что китайцы с великим революционным энтузиазмом и теплотой встречают своих освободителей - советских солдат и активно помогают им в боевых действиях против японских захватчиков.
Газета изо дня в день писала о героях боев, прославляла их ратный подвиг. Писатель Дмитрий Нагишкин, поехавший на фронт в качестве военного корреспондента «Тихоокеанской звезды», написал несколько очерков и репортажей о моряках-гвардейцах и об особо отличившихся воинах. Юлия Шестакова, Вадим Павчинский, Николай Рогаль, Николай Задорнов напечатали десятки фронтовых корреспонденций, очерков, репортажей. «Танкист Михаил Прищепа», «Подвиг ефрейтора Василия Колесника», «Находчивость и мужество воинов», «Отважный пулеметчик», «Героический подвиг летчика-тихоокеанца Михаила Янко», «В разведке» - таковы лишь некоторые материалы наших корреспондентов о героях войны. В самый разгар военных действий газета в нескольких номерах печатала коллективные очерки своих корреспондентов Гая, Рослого и Бирюкова. Запомнились очень интересные письма Степана Кузьменко «В Маньчжурской деревне».
Предлагаем вниманию современных читателей «Тихоокеанской звезды» один из материалов той поры.
МОРЯКИ-ГВАРДЕЙЦЫ
В ночь с 8 на 9 августа погода испортилась. Проливной дождь обрушился на землю, размывая дороги, тропинки, улицы. Шумящие потоки катились с гор. Сплошная темнота укутала землю, лишь изредка были видны далекие отблески молний.
В эту ночь соединение боевых кораблей Краснознаменной Амурской флотилии под командованием капитана третьего ранга В. В. Семенова получило задание - разгромить Сунгарийский укрепленный район японцев в городе Фуюань.
Радостное волнение охватило весь личный состав соединения. Настал час расплаты с коварным и подлым врагом - японскими самураями.
На всех кораблях состоялись партийные собрания. Выступавшие были немногословными. Они клялись с честью выполнить приказ Родины, показать в боях с японскими захватчиками образцы мужества, бесстрашия, воинского мастерства.
Вскоре корабли принимали десант стрелковых частей с их техникой.
Свирепствовал ветер. Волны яростно бились о борта, обдавая каскадами брызг палубу и людей. Корабли были затемнены. Однако посадка проходила с исключительной четкостью. Особенно отличались краснофлотцы и офицеры канонерской лодки «Пролетарий».
Швартовочная команда мичмана Медведева проявляла чудеса изобретательства и русской сметки, изыскивая подручные средства для ускорения принятия десанта.
Первая боевая часть обеспечила бесперебойную работу механизмов при маневрировании. Отлично несли вахту главстаршина Размазин, краснофлотцы Анисимов, Кротов, Селезнев, Козлов, Гришачкин, Беккер.
Приняв десант, соединение легло на боевой курс. 
Десантники лежали на палубе, прижавшись друг к другу: была опасность воздушного налета врага. Лишь краснофлотцы стояли на местах, напряженно вглядываясь в темноту ночи.
В предрассветной мгле корабли достигли намеченного пункта. В утреннем тумане замаячили строения Фуюаня. Глинобитные дома спускались к самому берегу. Жилые здания, казармы, гарнизоны - все это можно было уже разглядеть. Город раскинулся у подножия характерной сопки. Словно гипотенуза гигантского треугольника вытянулась она стеной, отделяя Зафуюаньскую низменность от глаз людей с этого берега. В этой сопке были скрыты долговременные огневые точки врага. На всем протяжении длиннейшего гребня были вырыты окопы полного профиля. На вершине же был установлен наблюдательный пункт, оборудованный новейшими оптическими приборами. С этого пункта враг непрестанно наблюдал за Хабаровском. Казармы - каменные, в отличие от китайских домов, искусно замаскировались деревьями. Ничто, однако, не спасло японских самураев.
В восьми кабельтовых от города соединение развернулось на выполнение боевой задачи. Вздымая грозные буруны, ревом моторов покрывая все звуки, вынеслись вперед приданные бронекатера, вооруженные реактивными установками. Точно молния обрушилась на город багряным заревом, озарив округу. Это были залпы «катюш»…
Канонерская лодка «Пролетарий» поддержала их огнем главного калибра. Оглушительные выстрелы потрясали воздух.
Гребень сопки резко изменял свои очертания там, где ложились снаряды амурцев. Тучи пыли, песка вздымались ввысь, тяжело оседая на землю. Огонь был точным. В этом была заслуга наводчиков кормового и носового орудий краснофлотцев Плесько и Бондаренко.
Маневрируя, корабли приближались к берегу.
Прекрасно несли вахту наблюдатели. Они отыскивали и немедленно засекали огневые точки на берегу. Ловили японских снайперов. Отлично действовали командир отделения сигнальщиков, заместитель парторга Марченко, сигнальщик Лыков, дальномерщик Карасюк, рулевой Липилин.
Началась высадка десанта. Надо было провести ее быстро. Используя подручные средства, краснофлотцы Плесько, Осинин, Морозов, добравшись до берега, овладели шаландой и на ней перевозили пехотинцев. Швартовая команда боцмана мичмана Медведева, работая под огнем вражеских снайперов, укрывавшихся на чердаках и в прибрежных кустах, без задержки выполняла порученное дело.
Десант высаживался под прикрытием мощного артиллерийского и пулеметного огня.
Какой-то стрелок, взбегая на берег, оглянулся на корабль, сверкнул весело глазами и крикнул:
- Молодцы, амурцы! Спасибо, братишки…
В этот момент был ранен мичман Медведев. Кровь залила ему лицо, но он не ушел с боевого поста, продолжая руководить переправой.
Порыв бойцов был так велик, что краснофлотцы бросались в воду и руками поддерживали сходни, прогибающиеся под тяжестью армейской техники.
Артиллерийские разведчики корабля - краснофлотцы Хроменков и Балаболко продвигались в боевых порядках пехоты, разведывая огневые точки японцев. Телефонисты Нестеров и Тельнов обеспечивали бесперебойную связь с кораблем. Не раз во время боя им приходилось исправлять линию.
Доты, расположенные на господствующей высоте, вели ожесточенный огонь по пехотинцам, которые заняли выгодные в тактическом отношении пункты.
Амурцы, подбавьте «огоньку»!
Носовые орудия под командованием старшины первой статьи Ремизова выполнили просьбу пехотинцев. Столбы дыма, огня и земли взметнулись над гребнем сопки.
Огонь дотов слабеет, наконец прекращается.
- По первое число дали самураям! - смеется замочный Морозов и невольно смотрит на главный командный пункт корабля. Оттуда руководили боем командир корабля старшин лейтенант Хорошев, помощник командира корабля старший лейтенант Цуканов, смелые офицеры-амурцы, к которым каждый из краснофлотцев чувствует какую-то сыновнюю привязанность, соединенную с глубоким уважением.
30 августа корабль, имея на буксире трофейные суда, возвращался из похода. Остались позади желтые воды Сунгари. Вновь амурские волны ласкают борта корабля. Радость охватила краснофлотцев. Лишь тот, кто надолго покидал дом, поймет это чувство.
И этот день принес еще одну большую радость всему экипажу корабля.
За разгром укрепленного района противника - правительство Союза ССР присвоило звание гвардейского боевому кораблю «Пролетарий».
Дм. Нагишкин, В. Козлов,
наши военные корреспонденты
«Тихоокеанская звезда»
№ 209, 1945 г.
Подготовил Сергей ЛЕБЕДЕВ.